НЬЮ-ЙОРК – В октябре этого года представители 196 сторон Конвенции Организации Объединенных Наций о биологическом разнообразии (КБР) соберутся в Куньмине (Китай), чтобы завершить работу над Глобальной рамочной программой по биоразнообразию. Как и Парижское соглашение по климату 2015 года, этот новый документ может стать поворотным пунктом в сфере регулирования наших отношений с природой.
Но защитники биоразнообразия должны извлечь важный урок из деятельности активистов по борьбе с изменением климата. Движение по глобальному изменению климата значительно усилилось после того, как стало ясно, что речь идет не только об окружающей среде, а потребуется также трансформация транспорта, энергетики, сельского хозяйства, инфраструктуры и многих отраслей экономики. Кроме того, быстрая утрата биоразнообразия, которую мы наблюдаем, гораздо опаснее простого изменения климата. Разрушение экосистем поставит под угрозу благополучие и средства к существованию каждого человека на планете. Соответственно, КБР должна выйти за рамки традиционного понятия «сохранения» и взаимодействовать со всеми связанными секторами экономики и гражданского общества.
С момента своего создания после Саммита Земли в Рио-де-Жанейро в 1992 году КБР достаточно успешно подталкивает страны к созданию новых охраняемых районов, так что почти 15% всей территории планеты в настоящее время находятся под своего рода парковым обозначением (хотя доля охраняемых морских территорий значительно меньше). Однако этот относительный успех не остановил утрату биоразнообразия, а это означает, что создание природных заповедников необходимо, но объем этих работ недостаточен. Чтобы замедлить и остановить быстрое сокращение биологических видов и их мест обитания, мы должны рассмотреть вопрос о том, как человеческое общество управляет землей и водой, а также ресурсами, которые извлекаются из них.
В данный момент все наши экономические стимулы направлены на поощрение деятельности, приводящей к утрате биоразнообразия. Сельское хозяйство, инфраструктура и городские районы быстро расширяются, так же, как и добывающие отрасли: лесное хозяйство, горнодобывающая промышленность и рыболовство. Помимо непосредственного преобразования ландшафтов, эти действия могут нарушать естественную среду обитания и приводить к деградации гораздо больших территорий, создавая зоны доступа для незаконной охоты, лесозаготовок и других видов деятельности. Загрязняющие вещества, поверхностные стоки, промышленное и сельскохозяйственное водопользование наносят еще больший ущерб.
Всего лишь 5% земной поверхности планеты остаются неизмененными в результате человеческой деятельности, и эта доля, вероятно, сократится еще больше, если мы не внесем изменения в свою деятельность в ближайшее время. Проведенное в 2015 г. исследование учеными из организации «Комитет по охране природы» показало, что при сохранении нынешних тенденций по строительству дорог и созданию энергетической инфраструктуры (включая деятельность по использованию возобновляемых источников энергии), а также добыча полезных ископаемых и сельское хозяйство грозят удвоить скорость конверсии оставшихся нетронутыми диких территорий в Южной Америке и утроить конверсию земель в Африке к 2050 году.
Ответственность за охрану природы традиционно возлагается на министерства охраны окружающей среды, управляющих парками и защитников природы, и все эти группы будут представлены за столом переговоров в этом году. Но для того чтобы глобальная структура биоразнообразия на период после 2020 года была действительно трансформационной, она должна также включать в себя финансовых, плановых, транспортных, энергетических и сельскохозяйственных официальных чиновников, особенно тех, кто имеет достаточное влияние для осуществления изменений в масштабах всей экономики своих стран.
Например, министерства сельского хозяйства играют важнейшую роль в поддержании естественной среды обитания и защите коридоров биоразнообразия для диких животных при применении опылителей. Чтобы замедлить процесс преобразования среды обитания, правительства могут предоставлять сельскохозяйственные субсидии в зависимости от экологических соображений и потребовать от иностранных агропредприятий доказать, что поставки по импорту производятся без преобразования естественной среды обитания.
Аналогичным образом, производство энергии, развитие транспорта и инфраструктуры – все это основные факторы ухудшения биоразнообразия, требующие более энергичного планирования и усилий по смягчению последствий таких действий со стороны министерств, далеко выходящих за рамки деятельности тех организаций, которые отвечают за сохранение биоразнообразия. Будь то регулирование или стимулирование, правительства должны делать как можно больше для минимизации воздействия этих видов деятельности на природу. А когда избежать этого невозможно, следует требовать осуществления проектов по компенсации утраты биоразнообразия путем инвестирования в восстановление деградированных или обезлесенных территорий. С этой целью новая рамочная программа должна установить руководящие принципы улучшения с течением времени деятельности конкретных секторов экономики.
Обеспечение реальной подотчетности и прозрачности этой работы требует четкой программы действий. Но за что конкретно должны отчитываться страны? Организация «Комитет по охране природы» предложила критерий, основанный на «чистой выгоды для природы», который позволил бы сторонам ежегодно демонстрировать улучшение состояния природных сред обитания и биоразнообразия в естественных ландшафтах, таких как сельскохозяйственные угодья.
По общему признанию, этот показатель измерить труднее, чем более стандартные, такие как защищенные посевные площади. Но с появлением новых недорогих пространственных технологий (глобальные системы позиционирования (ГСП), географические информационные системы (ГИС) и дистанционное зондирование) данные, необходимые для измерения прогресса, могут быть получены. В идеале, мы оценивали бы условия каждой среды обитания в глобальном масштабе, формируя детальное представление обо всех экосистемах. И с помощью этих данных могли бы затем отслеживать прогресс в местах обитания по странам, экорегионам или биомам.
Спасение природы – задача не одних только правительств, это должно стать стремлением всего общества. Даже при наличии оптимального законодательства и правоприменительной практики правительства, вероятно, не смогут устранить все основные факторы утраты биоразнообразия. Для этого также необходима поддержка со стороны бизнеса, местных органов власти, коренных общин, групп гражданского общества и религиозных организаций. Секторальный подход, поддерживающий «чистые выгоды для природы», может стать платформой, где все заинтересованные стороны добровольно возьмут на себя обязательства по достижению наших широких целей.
У международного сообщества осталось меньше года на то, чтобы выработать рамочное соглашение, способное изменить наши отношения с природой. Если правительства хотят, чтобы встреча КБР в Куньмине стала поворотным пунктом, они должны будут принять участие в напряженной работе по пересмотру того, как мы управляем своими земельными и морскими угодьями на всех этапах добычи, производства и потребления ресурсов. Это может произойти только в том случае, если участники переговоров признают, что глобальная структура биоразнообразия – дело не только экологов.
НЬЮ-ЙОРК – В октябре этого года представители 196 сторон Конвенции Организации Объединенных Наций о биологическом разнообразии (КБР) соберутся в Куньмине (Китай), чтобы завершить работу над Глобальной рамочной программой по биоразнообразию. Как и Парижское соглашение по климату 2015 года, этот новый документ может стать поворотным пунктом в сфере регулирования наших отношений с природой.
Но защитники биоразнообразия должны извлечь важный урок из деятельности активистов по борьбе с изменением климата. Движение по глобальному изменению климата значительно усилилось после того, как стало ясно, что речь идет не только об окружающей среде, а потребуется также трансформация транспорта, энергетики, сельского хозяйства, инфраструктуры и многих отраслей экономики. Кроме того, быстрая утрата биоразнообразия, которую мы наблюдаем, гораздо опаснее простого изменения климата. Разрушение экосистем поставит под угрозу благополучие и средства к существованию каждого человека на планете. Соответственно, КБР должна выйти за рамки традиционного понятия «сохранения» и взаимодействовать со всеми связанными секторами экономики и гражданского общества.
С момента своего создания после Саммита Земли в Рио-де-Жанейро в 1992 году КБР достаточно успешно подталкивает страны к созданию новых охраняемых районов, так что почти 15% всей территории планеты в настоящее время находятся под своего рода парковым обозначением (хотя доля охраняемых морских территорий значительно меньше). Однако этот относительный успех не остановил утрату биоразнообразия, а это означает, что создание природных заповедников необходимо, но объем этих работ недостаточен. Чтобы замедлить и остановить быстрое сокращение биологических видов и их мест обитания, мы должны рассмотреть вопрос о том, как человеческое общество управляет землей и водой, а также ресурсами, которые извлекаются из них.
В данный момент все наши экономические стимулы направлены на поощрение деятельности, приводящей к утрате биоразнообразия. Сельское хозяйство, инфраструктура и городские районы быстро расширяются, так же, как и добывающие отрасли: лесное хозяйство, горнодобывающая промышленность и рыболовство. Помимо непосредственного преобразования ландшафтов, эти действия могут нарушать естественную среду обитания и приводить к деградации гораздо больших территорий, создавая зоны доступа для незаконной охоты, лесозаготовок и других видов деятельности. Загрязняющие вещества, поверхностные стоки, промышленное и сельскохозяйственное водопользование наносят еще больший ущерб.
Всего лишь 5% земной поверхности планеты остаются неизмененными в результате человеческой деятельности, и эта доля, вероятно, сократится еще больше, если мы не внесем изменения в свою деятельность в ближайшее время. Проведенное в 2015 г. исследование учеными из организации «Комитет по охране природы» показало, что при сохранении нынешних тенденций по строительству дорог и созданию энергетической инфраструктуры (включая деятельность по использованию возобновляемых источников энергии), а также добыча полезных ископаемых и сельское хозяйство грозят удвоить скорость конверсии оставшихся нетронутыми диких территорий в Южной Америке и утроить конверсию земель в Африке к 2050 году.
Ответственность за охрану природы традиционно возлагается на министерства охраны окружающей среды, управляющих парками и защитников природы, и все эти группы будут представлены за столом переговоров в этом году. Но для того чтобы глобальная структура биоразнообразия на период после 2020 года была действительно трансформационной, она должна также включать в себя финансовых, плановых, транспортных, энергетических и сельскохозяйственных официальных чиновников, особенно тех, кто имеет достаточное влияние для осуществления изменений в масштабах всей экономики своих стран.
BLACK FRIDAY SALE: Subscribe for as little as $34.99
Subscribe now to gain access to insights and analyses from the world’s leading thinkers – starting at just $34.99 for your first year.
Subscribe Now
Например, министерства сельского хозяйства играют важнейшую роль в поддержании естественной среды обитания и защите коридоров биоразнообразия для диких животных при применении опылителей. Чтобы замедлить процесс преобразования среды обитания, правительства могут предоставлять сельскохозяйственные субсидии в зависимости от экологических соображений и потребовать от иностранных агропредприятий доказать, что поставки по импорту производятся без преобразования естественной среды обитания.
Аналогичным образом, производство энергии, развитие транспорта и инфраструктуры – все это основные факторы ухудшения биоразнообразия, требующие более энергичного планирования и усилий по смягчению последствий таких действий со стороны министерств, далеко выходящих за рамки деятельности тех организаций, которые отвечают за сохранение биоразнообразия. Будь то регулирование или стимулирование, правительства должны делать как можно больше для минимизации воздействия этих видов деятельности на природу. А когда избежать этого невозможно, следует требовать осуществления проектов по компенсации утраты биоразнообразия путем инвестирования в восстановление деградированных или обезлесенных территорий. С этой целью новая рамочная программа должна установить руководящие принципы улучшения с течением времени деятельности конкретных секторов экономики.
Обеспечение реальной подотчетности и прозрачности этой работы требует четкой программы действий. Но за что конкретно должны отчитываться страны? Организация «Комитет по охране природы» предложила критерий, основанный на «чистой выгоды для природы», который позволил бы сторонам ежегодно демонстрировать улучшение состояния природных сред обитания и биоразнообразия в естественных ландшафтах, таких как сельскохозяйственные угодья.
По общему признанию, этот показатель измерить труднее, чем более стандартные, такие как защищенные посевные площади. Но с появлением новых недорогих пространственных технологий (глобальные системы позиционирования (ГСП), географические информационные системы (ГИС) и дистанционное зондирование) данные, необходимые для измерения прогресса, могут быть получены. В идеале, мы оценивали бы условия каждой среды обитания в глобальном масштабе, формируя детальное представление обо всех экосистемах. И с помощью этих данных могли бы затем отслеживать прогресс в местах обитания по странам, экорегионам или биомам.
Спасение природы – задача не одних только правительств, это должно стать стремлением всего общества. Даже при наличии оптимального законодательства и правоприменительной практики правительства, вероятно, не смогут устранить все основные факторы утраты биоразнообразия. Для этого также необходима поддержка со стороны бизнеса, местных органов власти, коренных общин, групп гражданского общества и религиозных организаций. Секторальный подход, поддерживающий «чистые выгоды для природы», может стать платформой, где все заинтересованные стороны добровольно возьмут на себя обязательства по достижению наших широких целей.
У международного сообщества осталось меньше года на то, чтобы выработать рамочное соглашение, способное изменить наши отношения с природой. Если правительства хотят, чтобы встреча КБР в Куньмине стала поворотным пунктом, они должны будут принять участие в напряженной работе по пересмотру того, как мы управляем своими земельными и морскими угодьями на всех этапах добычи, производства и потребления ресурсов. Это может произойти только в том случае, если участники переговоров признают, что глобальная структура биоразнообразия – дело не только экологов.