БЕРЛИН/ПАРИЖ – Евросоюз обязался достичь нетто-нулевого уровня выбросов парниковых газов к 2050 году, и есть признаки, что власти ЕС одобрят новую цель: сократить выбросы на 90% к 2040 году. Наука ясно говорит, что надо сделать, чтобы не допустить глобального потепления выше 1,5º Цельсия относительно доиндустриальных уровней: быстро и резко сократить выбросы парниковых газов и ежегодно удалять из атмосферы 6-10 гигатонн углекислого газа. Однако первой задаче уделяется гораздо больше внимания, чем второй.
Ситуацию надо менять, причём быстро. Для удаления атмосферного CO2 нужно масштабно увеличить инвестиции в технологии удаления углерода с $5-13 млрд сегодня до $6-16 трлн к 2050 году. Для сравнения: это как минимум вдвое больше годовых доходов нефтегазовой отрасли.
Не говоря уже о моральной (можно сказать, экзистенциальной) обязанности защищать климат, есть и бизнес-аргументы в пользу внедрения технологий удаления углерода в ЕС. Возможно, что к 2050 году стоимость глобальной индустрии удаления углерода, способной обеспечивать нетто-нулевой уровень выбросов, будет оцениваться в пределах от $300 млрд до $1,2 трлн.
Помимо частных и государственных инвестиций, одним из важнейших источников финансирования проектов удаления углерода сегодня стали углеродные рынки, где компании покупают углеродные единицы, чтобы компенсировать свои выбросы парниковых газов. Благодаря введению платы за углерод у компаний появляется стимул повышать энергоэффективность, разрабатывать и использовать зелёные технологии в своей деятельности.
Сегодня есть два основных подхода к организации платы на углерод: регулируемые и добровольные углеродные рынки. Первые регулируются обязательными требованиями по сокращению выбросов углерода, которые обычно предъявляются к отраслям с высоким уровнем выбросов парниковых газов (сталелитейная, нефтяная, транспортная), а добровольный рынок работает независимо, без прямого надзора регуляторов.
Система торговли квотами на выбросы парниковых газов (ETS)в Евросоюзе, то есть европейский регулируемый рынок, работает по принципу «cap-and-trade»: компании в определённых отраслях получают квоты на выбросы парниковых газов, чьё общее количество устанавливается на таком уровне, чтобы выбросы CO2 снижались. Компании могут продавать на рынке неиспользованные квоты – обычно компаниям, которым нужны дополнительные квоты.
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
Напротив, добровольные углеродные рынки позволяют предприятиям и частным лицам покупать углеродные единицы у верифицированных проектов, компенсирующих выбросы углерода, что помогает достичь целей устойчивого развития независимо от квот на выбросы. На этих рынках используются различные методологии, гарантирующие, что сокращения выбросов углерода – реальны, измеримы и перманентны.
К сожалению, несмотря на неотложность климатических действий, новейшие дискуссии о добровольных углеродных рынках заставляют усомниться в их пользе. Скептики утверждают, что отсутствие прозрачности и непоследовательность стандартов приводят к снижению качества углеродных единиц, генерируемых проектами, которые не обеспечивают обещанного сокращения выбросов. По их мнению, такие рынки позволяют крупным компаниям заниматься «зелёным камуфляжем» в изощрённой форме.
В начале года разгорелись споры, когда скептики поставили под сомнение легитимность инициативы «Научно-обоснованные цели» (SBTi), занятой разработкой глобальных стандартов и инструментов, которые позволяют компаниям устанавливать целевые уровни выбросов парниковых газов с ориентацией на достижение нетто-нулевых выбросов к 2050 году. Решение SBTi позволить компаниям включать добровольные углеродные единицы в расчёты их косвенных выбросов парниковых газов вызвало сильное недовольство; многие отказывают в доверии подобным инструментам. Несколько месяцев спустя инициатива SBTi пересмотрела свою позицию, пояснив, что сертификаты экологических атрибутов (EAC), в том числе углеродные единицы, не могут использоваться для компенсации выбросов парниковых газов в производственных цепочках компаний.
Такое развитие событий перекрывает путь критически важному финансированию климатических технологий, особенно удаления углерода. В Евросоюзе ни система ETS, ни добровольные углеродные рынки не способны устойчиво финансировать внедрение технологий удаления углерода. Многие предлагают использовать новые технологии для повышения прозрачности и ответственности на углеродных рынках. Но учитывая сложность ситуации и отсутствие единых добровольных стандартов, для расширения масштабов удаления углерода нужен другой инструмент – регулирование.
Япония подаёт хороший пример. На регулируемом углеродном рынке этой страны теперь можно продавать единицы, полученные благодаря методам удаления углерода, включая прямое улавливание в воздухе, а также улавливание и хранение углерода с помощью биоэнергетики. Калифорнийский закон «О развитии рынка удаления углекислого газа» также может поспособствовать широкому внедрению этой технологии, определив, какие именно виды выбросов она может компенсировать.
Евросоюзу следует обязать компании сократить выбросы до определенного уровня и покупать «отрицательные единицы выбросов» для компенсации оставшегося воздействия на климат. Столь же важно, чтобы чёткие правила сертификации методов удаления углерода, гарантирующие эффективность и долгосрочность его хранения, стимулировали предприятия инвестировать в эти технологии.
Уже есть определённый прогресс. В этом году ЕС утвердил правила сертификации удаления углерода, что стало первым важным шагом на пути к регулированию этой индустрии.
Но надо делать больше. Прежде всего, неясно, как новые правила будут сочетаться с действующим регулированием, включая ETS. Кроме того, организации, устанавливающие стандарты, в том числе SBTi, должны поощрять учёт «климатических действий за пределами производственных цепочек» (то есть работу компаний по сокращению выбросов парниковых газов за пределами своей деятельности) и технологии удаления углерода в краткосрочных климатических целях корпораций, что подтолкнёт к действиям регуляторов. Готовясь к обновлению ETS в 2026 году, Евросоюз должен воспользоваться этой возможностью и стать лидером во внедрении этой важнейшей зелёной технологии.
Раскрытие информации: авторы этой статьи аффилированы с компанией, сертифицирующей единицы для добровольных углеродных рынков.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
At the end of a year of domestic and international upheaval, Project Syndicate commentators share their favorite books from the past 12 months. Covering a wide array of genres and disciplines, this year’s picks provide fresh perspectives on the defining challenges of our time and how to confront them.
ask Project Syndicate contributors to select the books that resonated with them the most over the past year.
БЕРЛИН/ПАРИЖ – Евросоюз обязался достичь нетто-нулевого уровня выбросов парниковых газов к 2050 году, и есть признаки, что власти ЕС одобрят новую цель: сократить выбросы на 90% к 2040 году. Наука ясно говорит, что надо сделать, чтобы не допустить глобального потепления выше 1,5º Цельсия относительно доиндустриальных уровней: быстро и резко сократить выбросы парниковых газов и ежегодно удалять из атмосферы 6-10 гигатонн углекислого газа. Однако первой задаче уделяется гораздо больше внимания, чем второй.
Ситуацию надо менять, причём быстро. Для удаления атмосферного CO2 нужно масштабно увеличить инвестиции в технологии удаления углерода с $5-13 млрд сегодня до $6-16 трлн к 2050 году. Для сравнения: это как минимум вдвое больше годовых доходов нефтегазовой отрасли.
Не говоря уже о моральной (можно сказать, экзистенциальной) обязанности защищать климат, есть и бизнес-аргументы в пользу внедрения технологий удаления углерода в ЕС. Возможно, что к 2050 году стоимость глобальной индустрии удаления углерода, способной обеспечивать нетто-нулевой уровень выбросов, будет оцениваться в пределах от $300 млрд до $1,2 трлн.
Помимо частных и государственных инвестиций, одним из важнейших источников финансирования проектов удаления углерода сегодня стали углеродные рынки, где компании покупают углеродные единицы, чтобы компенсировать свои выбросы парниковых газов. Благодаря введению платы за углерод у компаний появляется стимул повышать энергоэффективность, разрабатывать и использовать зелёные технологии в своей деятельности.
Сегодня есть два основных подхода к организации платы на углерод: регулируемые и добровольные углеродные рынки. Первые регулируются обязательными требованиями по сокращению выбросов углерода, которые обычно предъявляются к отраслям с высоким уровнем выбросов парниковых газов (сталелитейная, нефтяная, транспортная), а добровольный рынок работает независимо, без прямого надзора регуляторов.
Система торговли квотами на выбросы парниковых газов (ETS)в Евросоюзе, то есть европейский регулируемый рынок, работает по принципу «cap-and-trade»: компании в определённых отраслях получают квоты на выбросы парниковых газов, чьё общее количество устанавливается на таком уровне, чтобы выбросы CO2 снижались. Компании могут продавать на рынке неиспользованные квоты – обычно компаниям, которым нужны дополнительные квоты.
HOLIDAY SALE: PS for less than $0.7 per week
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
Напротив, добровольные углеродные рынки позволяют предприятиям и частным лицам покупать углеродные единицы у верифицированных проектов, компенсирующих выбросы углерода, что помогает достичь целей устойчивого развития независимо от квот на выбросы. На этих рынках используются различные методологии, гарантирующие, что сокращения выбросов углерода – реальны, измеримы и перманентны.
К сожалению, несмотря на неотложность климатических действий, новейшие дискуссии о добровольных углеродных рынках заставляют усомниться в их пользе. Скептики утверждают, что отсутствие прозрачности и непоследовательность стандартов приводят к снижению качества углеродных единиц, генерируемых проектами, которые не обеспечивают обещанного сокращения выбросов. По их мнению, такие рынки позволяют крупным компаниям заниматься «зелёным камуфляжем» в изощрённой форме.
В начале года разгорелись споры, когда скептики поставили под сомнение легитимность инициативы «Научно-обоснованные цели» (SBTi), занятой разработкой глобальных стандартов и инструментов, которые позволяют компаниям устанавливать целевые уровни выбросов парниковых газов с ориентацией на достижение нетто-нулевых выбросов к 2050 году. Решение SBTi позволить компаниям включать добровольные углеродные единицы в расчёты их косвенных выбросов парниковых газов вызвало сильное недовольство; многие отказывают в доверии подобным инструментам. Несколько месяцев спустя инициатива SBTi пересмотрела свою позицию, пояснив, что сертификаты экологических атрибутов (EAC), в том числе углеродные единицы, не могут использоваться для компенсации выбросов парниковых газов в производственных цепочках компаний.
Такое развитие событий перекрывает путь критически важному финансированию климатических технологий, особенно удаления углерода. В Евросоюзе ни система ETS, ни добровольные углеродные рынки не способны устойчиво финансировать внедрение технологий удаления углерода. Многие предлагают использовать новые технологии для повышения прозрачности и ответственности на углеродных рынках. Но учитывая сложность ситуации и отсутствие единых добровольных стандартов, для расширения масштабов удаления углерода нужен другой инструмент – регулирование.
Япония подаёт хороший пример. На регулируемом углеродном рынке этой страны теперь можно продавать единицы, полученные благодаря методам удаления углерода, включая прямое улавливание в воздухе, а также улавливание и хранение углерода с помощью биоэнергетики. Калифорнийский закон «О развитии рынка удаления углекислого газа» также может поспособствовать широкому внедрению этой технологии, определив, какие именно виды выбросов она может компенсировать.
Евросоюзу следует обязать компании сократить выбросы до определенного уровня и покупать «отрицательные единицы выбросов» для компенсации оставшегося воздействия на климат. Столь же важно, чтобы чёткие правила сертификации методов удаления углерода, гарантирующие эффективность и долгосрочность его хранения, стимулировали предприятия инвестировать в эти технологии.
Уже есть определённый прогресс. В этом году ЕС утвердил правила сертификации удаления углерода, что стало первым важным шагом на пути к регулированию этой индустрии.
Но надо делать больше. Прежде всего, неясно, как новые правила будут сочетаться с действующим регулированием, включая ETS. Кроме того, организации, устанавливающие стандарты, в том числе SBTi, должны поощрять учёт «климатических действий за пределами производственных цепочек» (то есть работу компаний по сокращению выбросов парниковых газов за пределами своей деятельности) и технологии удаления углерода в краткосрочных климатических целях корпораций, что подтолкнёт к действиям регуляторов. Готовясь к обновлению ETS в 2026 году, Евросоюз должен воспользоваться этой возможностью и стать лидером во внедрении этой важнейшей зелёной технологии.
Раскрытие информации: авторы этой статьи аффилированы с компанией, сертифицирующей единицы для добровольных углеродных рынков.