СМИТФИЛД (РОД-АЙЛЕНД, США)/ХАНОЙ (ВЬЕТНАМ) – Когда речь идёт о борьбе с инфекционными болезнями, достигнутый прогресс нельзя измерять количеством доступных ресурсов; самым важным показателем является число спасённых жизней. Судя по этому показателю, мир находится на грани поражения в борьбе с малярией.
После многих лет впечатляющих успехов сегодня глобальные усилия в борьбе с этим заболеванием, которое переносят комары, слабеют. По последним данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), в 2017 году было зарегистрировано 219 миллионов случаев заболевания малярией, что на три миллиона больше, чем годом ранее. И хотя уровень ежегодной смертности от малярии остаётся прежним (около 435 тысяч человек), в некоторых регионах тенденция снижения этого показателя сменилась ростом.
Ещё больше тревожит вероятность резкого роста смертности. По данным «Консорциума медицинских действий» (ConsortiumHA), некоммерческой организации, которая сделала своей целью ликвидацию неизлечимой малярии в Юго-Восточной Азии, существует высокий риск, что устойчивая к лекарствам малярия распространится из Азии в страны Африки южнее Сахары, то есть в регион, который больше всех в мире страдает от малярии. Есть прецеденты, которые оправдывают эти опасения. В конце 1950-х годов в Камбодже появилась малярия, устойчивая к антималярийному лекарству хлорохину, а уже в 1980-е годы она распространилась на Африку, что привело к двукратному (а иногда шестикратному) росту смертности, вызванной малярией. Если не осуществить срочное и скоординированное вмешательство, это может случиться вновь, но на этот раз намного быстрее.
К счастью, есть способы снизить вероятность такого развития событий. Один из важнейших среди этих способов – расширение программ профилактики, скрининга и лечения тех, кто находится в зоне риска. В их числе региональные миротворцы – это обычная, но часто игнорируемая причина переноса паразитов малярии между Азией и Африкой.
У персонала служб безопасности в Юго-Восточной Азии высок уровень заражения паразитом, вызывающим смертельную форму этой болезни (plasmodium falciparum). Например, в ходе исследования, проведённого в 2016 году Научно-исследовательским медицинским институтом Вооружённых сил США (AFRIMS) в Бангкоке, выяснилось, что 10% военного персонала в северо-западной Камбодже являются носителями этого паразита. Когда инфицированные камбоджийские солдаты перебрасывались в Африку, а в период 2010-2016 годов это происходило со многими из них, возникал риск распространения опасных штаммов малярии.
Из Камбоджи штаммы паразитов малярии могут переноситься через Мьянму в Индию и Бангладеш, а на долю этих стран приходится около 15% нынешнего состава миротворческих сил ООН. Когда индийские и бангладешские солдаты отправляются в Африку, не пройдя скрининг на малярию, риск переноса этой смертельно опасной болезни резко возрастает.
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Этот способ миграции малярии можно ограничить, проводя анализы перед передислокацией солдат, применяя медикаменты и шире используя униформу, пропитанную инсектицидами. Тем не менее, сегодня большинство правительств и организаций, предоставляющих помощь, сохраняют статус-кво и, как правило, игнорируют эти группы повышенного риска. Например, мы выяснили, что пропитанные инсектицидами москитные сетки, являющиеся эффективным средством профилактики данной болезни, не раздаются в районах с повышенным риском заражения, при этом имеющиеся сетки используются крайне редко.
В 2015 году ВОЗ установила срок для прекращения случаев заражения паразитом plasmodium falciparum в Камбодже (2020 год) и призвала к полной ликвидации малярии в субрегионе Большого Меконга в Юго-Восточной Азии к 2030 году. Эти амбициозные цели пока ещё достижимы, но только при условии, что будут решены три ключевые проблемы.
Во-первых, необходима скоординированная стратегия борьбы с этой болезнью в зонах с наиболее высоким уровнем заражений (так называемые малярийные острова). Многие из ресурсов, требующихся для достижения этой цели, уже доступны, тем не менее, обязательно потребуется гибкое финансирование и создание новых партнёрств, чтобы снизить количество заражений военного, лесного и полицейского персонала, а также других групп населения, находящихся в зоне риска.
Во-вторых, международные спонсоры должны осознать чрезвычайность надвигающейся угрозы малярийной пандемии. Выделяемых ими средств пока ещё недостаточно. Например, фонд The Global Fund, один из важнейших в мире спонсоров борьбы с малярией, сталкивается с неэффективностью своего финансирования. Получатели помощи в этом регионе жалуются, что деньги фонда нельзя использовать для некоторых нужд, в частности на выплату премий за хорошую работу для мотивирования сотрудников. The Global Fund оправдывает такие подходы необходимостью гарантировать долгосрочную устойчивость данной программы, а также стимулировать участие стран-получателей помощи. Однако на фоне чрезвычайной медицинской ситуации в Юго-Восточной Азии (а потенциально и в Африке) настаивать на строгом соблюдении стандартных правил финансирования значит экономить копейки, теряя рубли.
Наконец, нам нужны новые источники денег. Естественно было бы обратиться к армии США, для которой малярия является инфекционной угрозой номер один в данном регионе. К сожалению, министерство обороны США отказалось предложить что-либо иное, кроме поддержки исследований. Это приведёт к появлению парочки новых публикаций на тему малярии, но не поможет ликвидировать угрозу малярии. Если такое отношение не изменится, важнейшую роль в заполнении возникшего пробела в финансировании должны будут сыграть благотворительные организации и прежде всего Фонд Билла и Мелинды Гейтс. Им следует сделать акцент на предоставлении финансовых стимулов для проведения эффективных операций по ликвидации болезни.
При правильном уровне поддержки и координации мы сможем ликвидировать устойчивую ко многим лекарствам разновидность малярии falciparum в Юго-Восточной Азии. Альтернативный вариант (низкое качество реализации планов, неэффективность расходов, ошибочная ориентация исследовательской работы) будет означать, что паразиты малярии, продолжающие эволюционировать, со временем достигнут Африки, а это смертельно опасный сценарий, который способен обратить вспять десятилетия прогресса.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
Recent demonstrations in Gaza have pushed not only for an end to the war, but also for an end to Hamas's rule, thus echoing Israel's own stated objectives. Yet the Israeli government, consumed by its own internal politics, has barely acknowledged this unprecedentedly positive development.
underscores the unprecedented nature of recent demonstrations in the war-ravaged enclave.
СМИТФИЛД (РОД-АЙЛЕНД, США)/ХАНОЙ (ВЬЕТНАМ) – Когда речь идёт о борьбе с инфекционными болезнями, достигнутый прогресс нельзя измерять количеством доступных ресурсов; самым важным показателем является число спасённых жизней. Судя по этому показателю, мир находится на грани поражения в борьбе с малярией.
После многих лет впечатляющих успехов сегодня глобальные усилия в борьбе с этим заболеванием, которое переносят комары, слабеют. По последним данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), в 2017 году было зарегистрировано 219 миллионов случаев заболевания малярией, что на три миллиона больше, чем годом ранее. И хотя уровень ежегодной смертности от малярии остаётся прежним (около 435 тысяч человек), в некоторых регионах тенденция снижения этого показателя сменилась ростом.
Ещё больше тревожит вероятность резкого роста смертности. По данным «Консорциума медицинских действий» (ConsortiumHA), некоммерческой организации, которая сделала своей целью ликвидацию неизлечимой малярии в Юго-Восточной Азии, существует высокий риск, что устойчивая к лекарствам малярия распространится из Азии в страны Африки южнее Сахары, то есть в регион, который больше всех в мире страдает от малярии. Есть прецеденты, которые оправдывают эти опасения. В конце 1950-х годов в Камбодже появилась малярия, устойчивая к антималярийному лекарству хлорохину, а уже в 1980-е годы она распространилась на Африку, что привело к двукратному (а иногда шестикратному) росту смертности, вызванной малярией. Если не осуществить срочное и скоординированное вмешательство, это может случиться вновь, но на этот раз намного быстрее.
К счастью, есть способы снизить вероятность такого развития событий. Один из важнейших среди этих способов – расширение программ профилактики, скрининга и лечения тех, кто находится в зоне риска. В их числе региональные миротворцы – это обычная, но часто игнорируемая причина переноса паразитов малярии между Азией и Африкой.
У персонала служб безопасности в Юго-Восточной Азии высок уровень заражения паразитом, вызывающим смертельную форму этой болезни (plasmodium falciparum). Например, в ходе исследования, проведённого в 2016 году Научно-исследовательским медицинским институтом Вооружённых сил США (AFRIMS) в Бангкоке, выяснилось, что 10% военного персонала в северо-западной Камбодже являются носителями этого паразита. Когда инфицированные камбоджийские солдаты перебрасывались в Африку, а в период 2010-2016 годов это происходило со многими из них, возникал риск распространения опасных штаммов малярии.
Из Камбоджи штаммы паразитов малярии могут переноситься через Мьянму в Индию и Бангладеш, а на долю этих стран приходится около 15% нынешнего состава миротворческих сил ООН. Когда индийские и бангладешские солдаты отправляются в Африку, не пройдя скрининг на малярию, риск переноса этой смертельно опасной болезни резко возрастает.
Introductory Offer: Save 30% on PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Этот способ миграции малярии можно ограничить, проводя анализы перед передислокацией солдат, применяя медикаменты и шире используя униформу, пропитанную инсектицидами. Тем не менее, сегодня большинство правительств и организаций, предоставляющих помощь, сохраняют статус-кво и, как правило, игнорируют эти группы повышенного риска. Например, мы выяснили, что пропитанные инсектицидами москитные сетки, являющиеся эффективным средством профилактики данной болезни, не раздаются в районах с повышенным риском заражения, при этом имеющиеся сетки используются крайне редко.
В 2015 году ВОЗ установила срок для прекращения случаев заражения паразитом plasmodium falciparum в Камбодже (2020 год) и призвала к полной ликвидации малярии в субрегионе Большого Меконга в Юго-Восточной Азии к 2030 году. Эти амбициозные цели пока ещё достижимы, но только при условии, что будут решены три ключевые проблемы.
Во-первых, необходима скоординированная стратегия борьбы с этой болезнью в зонах с наиболее высоким уровнем заражений (так называемые малярийные острова). Многие из ресурсов, требующихся для достижения этой цели, уже доступны, тем не менее, обязательно потребуется гибкое финансирование и создание новых партнёрств, чтобы снизить количество заражений военного, лесного и полицейского персонала, а также других групп населения, находящихся в зоне риска.
Во-вторых, международные спонсоры должны осознать чрезвычайность надвигающейся угрозы малярийной пандемии. Выделяемых ими средств пока ещё недостаточно. Например, фонд The Global Fund, один из важнейших в мире спонсоров борьбы с малярией, сталкивается с неэффективностью своего финансирования. Получатели помощи в этом регионе жалуются, что деньги фонда нельзя использовать для некоторых нужд, в частности на выплату премий за хорошую работу для мотивирования сотрудников. The Global Fund оправдывает такие подходы необходимостью гарантировать долгосрочную устойчивость данной программы, а также стимулировать участие стран-получателей помощи. Однако на фоне чрезвычайной медицинской ситуации в Юго-Восточной Азии (а потенциально и в Африке) настаивать на строгом соблюдении стандартных правил финансирования значит экономить копейки, теряя рубли.
Наконец, нам нужны новые источники денег. Естественно было бы обратиться к армии США, для которой малярия является инфекционной угрозой номер один в данном регионе. К сожалению, министерство обороны США отказалось предложить что-либо иное, кроме поддержки исследований. Это приведёт к появлению парочки новых публикаций на тему малярии, но не поможет ликвидировать угрозу малярии. Если такое отношение не изменится, важнейшую роль в заполнении возникшего пробела в финансировании должны будут сыграть благотворительные организации и прежде всего Фонд Билла и Мелинды Гейтс. Им следует сделать акцент на предоставлении финансовых стимулов для проведения эффективных операций по ликвидации болезни.
При правильном уровне поддержки и координации мы сможем ликвидировать устойчивую ко многим лекарствам разновидность малярии falciparum в Юго-Восточной Азии. Альтернативный вариант (низкое качество реализации планов, неэффективность расходов, ошибочная ориентация исследовательской работы) будет означать, что паразиты малярии, продолжающие эволюционировать, со временем достигнут Африки, а это смертельно опасный сценарий, который способен обратить вспять десятилетия прогресса.