КЕМБРИДЖ (США) – В 2014 году международной сенсацией стала книга французского экономиста Тома Пикетти «Капитал в XXI веке», сильно повлиявшая на дебаты о неравенстве и превратившая автора в суперзвезду. Пикетти верно отметил, что в политических аргументах в пользу перераспределения доходов почти всегда делается акцент на внутренних проблемах. Но его главный тезис – капитализм неизбежно приводит к росту неравенства – полностью разваливается, если сравнить положение обедневших крестьян во Вьетнаме и сравнительный комфорт среднего класса во Франции.
На самом деле за последние 40 лет стимулируемый торговлей рост экономики в странах Азии и Центральной и Восточной Европы привёл к, наверное, самому радикальному снижению неравенства между странами за всю историю человечества.
Западные наблюдатели почти всегда ограничиваются лишь громкими словами про примерно 85% населения мира, которое живёт на Глобальном Юге. Да, есть филантропы, подобные Биллу Гейтсу, которые направляют значительные ресурсы на улучшение жизни в Африке, но большинство фондов и организаций по-прежнему заняты сокращением неравенства внутри стран. Обе цели достойны, однако политические аналитики часто игнорируют тот факт, что по мировым стандартам в развитых странах бедность практически отсутствует.
Фермеры Индии, разумеется, никак не влияют на выборы в США или Европе, где в последние годы внимание общества чаще обращено вовнутрь, а не вовне. Сегодня кандидаты не побеждают на выборах, обещая помочь Африке, не говоря уже о Южной Азии или Южной Америке. Эти изменения помогают объяснить, почему предложенная Пикетти трактовка неравенства как внутренней проблемы нашла такой сильный отклик у американских прогрессистов и, косвенно, у движения MAGA («Сделать Америку снова великой») бывшего президента Дональда Трампа.
Однако такая трактовка игнорирует сотни миллионов людей, живущих в климатически опасных развивающихся странах. И несмотря на длительные последствия колониализма, у Японии или социальных государств Европы нет особого желания выплачивать репарации бывшим колониям.
Да, есть весомые аргументы в пользу укрепления сетей социальной защиты в развитых странах, особенно в сфере образования и здравоохранения. Но с моральной точки зрения, можно поспорить, перевешивают ли эти аргументы острую необходимость помочь 700 млн человек, которые живут в мире крайней нищеты.
Secure your copy of PS Quarterly: The Climate Crucible
The newest issue of our magazine, PS Quarterly: The Climate Crucible, is here. To gain digital access to all of the magazine’s content, and receive your print copy, subscribe to PS Premium now.
Subscribe Now
Позитивно, что Всемирный банк и Международный валютный фонд предпринимают значимые шаги, чтобы помочь развивающимся странам. Но их ресурсы и мандаты ограничены, а богатые страны обычно поддерживают лишь такие меры и инициативы, которые соответствуют их собственным интересам.
Впрочем, есть одно направление, где, похоже, сложился широкий консенсус: необходимость климатических действий. Помня об этом, я уже давно предлагаю создать Всемирный углеродный банк, который бы поддержал зелёный переход в развивающихся странах, предоставив им техническую помощь и масштабное климатическое финансирование (предпочтительно в виде грантов, а не кредитов).
Как я недавно писал, финансирование в виде грантов становится особенно важным из-за ещё одной важной реформы глобального капитализма: частным кредиторам надо запретить судиться в судах развитых стран с государствами-должниками, объявившими дефолт. Чтобы привлечь частное финансирование, развивающимся странам придётся создать авторитетную судебную систему и другие собственные институты. А пока этого не будет сделано, надо будет как-то закрывать дыру в финансировании.
Сокращение глобальной бедности потребует большей открытости и снижения торговых барьеров. Фрагментация мировой экономики из-за геополитических противоречий и политиков-популистов, выступающих за ограничение торговли, создаёт серьёзную угрозу для экономических перспектив беднейших стран мира. Стремительно нарастают риски, что политическая нестабильность в этих регионах перекинется на богатые страны. И это уже выразилось в ожесточении дебатов по поводу миграции в этих странах.
У развитых стран есть три варианта действий. Ни один из них не фокусирует внимание исключительно на внутреннем неравенстве. Во-первых, они могут усилить свои возможности, чтобы управлять миграционным давлением и противостоять режимам, которые хотят дестабилизировать миропорядок. Во-вторых, они могут увеличить поддержку стран с низкими доходами, особенно тех из них, которые могут избежать гражданской войны. Наконец, они могут направить своих граждан на помощь странам с низкими доходами. Многие правительства уже экспериментируют с национальными программами, которые предлагают выпускникам вузов проработать год в неблагополучных районах, например, учителями или строителями.
Отправив западных студентов в развивающиеся страны (даже на короткое время), можно будет как минимум дать активистам из привилегированных студенческих кампусов возможность узнать об экономических трудностях, с которыми сталкивается значительная часть населения мира. Они лично смогут увидеть, как живут люди в странах, которые пока ещё плохо знакомы с капитализмом. Такой опыт поможет молодым людям лучше понять мировые проблемы и даст им более чёткое представление о кризисах, которые со временем могут повлиять и на их собственную жизнь.
Всё это не означает, что неравенство внутри стран не является серьезной проблемой. Но это не самая большая угроза устойчивости и благополучию человечества. Наиболее срочная задача для западных лидеров – найти у себя политическую волю, чтобы дать государствам доступ к мировым рынкам, а их граждан привести в XXI век.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
China has built substantial production capacity in green-tech sectors like electric vehicles and solar panels, but has faced rising trade barriers in developed markets whose governments worry about anti-competitive "overcapacity." Fortunately, one hears no such complaints from the Global South.
shows how Chinese industry and capital can accelerate the green transition in developing countries.
КЕМБРИДЖ (США) – В 2014 году международной сенсацией стала книга французского экономиста Тома Пикетти «Капитал в XXI веке», сильно повлиявшая на дебаты о неравенстве и превратившая автора в суперзвезду. Пикетти верно отметил, что в политических аргументах в пользу перераспределения доходов почти всегда делается акцент на внутренних проблемах. Но его главный тезис – капитализм неизбежно приводит к росту неравенства – полностью разваливается, если сравнить положение обедневших крестьян во Вьетнаме и сравнительный комфорт среднего класса во Франции.
На самом деле за последние 40 лет стимулируемый торговлей рост экономики в странах Азии и Центральной и Восточной Европы привёл к, наверное, самому радикальному снижению неравенства между странами за всю историю человечества.
Западные наблюдатели почти всегда ограничиваются лишь громкими словами про примерно 85% населения мира, которое живёт на Глобальном Юге. Да, есть филантропы, подобные Биллу Гейтсу, которые направляют значительные ресурсы на улучшение жизни в Африке, но большинство фондов и организаций по-прежнему заняты сокращением неравенства внутри стран. Обе цели достойны, однако политические аналитики часто игнорируют тот факт, что по мировым стандартам в развитых странах бедность практически отсутствует.
Фермеры Индии, разумеется, никак не влияют на выборы в США или Европе, где в последние годы внимание общества чаще обращено вовнутрь, а не вовне. Сегодня кандидаты не побеждают на выборах, обещая помочь Африке, не говоря уже о Южной Азии или Южной Америке. Эти изменения помогают объяснить, почему предложенная Пикетти трактовка неравенства как внутренней проблемы нашла такой сильный отклик у американских прогрессистов и, косвенно, у движения MAGA («Сделать Америку снова великой») бывшего президента Дональда Трампа.
Однако такая трактовка игнорирует сотни миллионов людей, живущих в климатически опасных развивающихся странах. И несмотря на длительные последствия колониализма, у Японии или социальных государств Европы нет особого желания выплачивать репарации бывшим колониям.
Да, есть весомые аргументы в пользу укрепления сетей социальной защиты в развитых странах, особенно в сфере образования и здравоохранения. Но с моральной точки зрения, можно поспорить, перевешивают ли эти аргументы острую необходимость помочь 700 млн человек, которые живут в мире крайней нищеты.
Secure your copy of PS Quarterly: The Climate Crucible
The newest issue of our magazine, PS Quarterly: The Climate Crucible, is here. To gain digital access to all of the magazine’s content, and receive your print copy, subscribe to PS Premium now.
Subscribe Now
Позитивно, что Всемирный банк и Международный валютный фонд предпринимают значимые шаги, чтобы помочь развивающимся странам. Но их ресурсы и мандаты ограничены, а богатые страны обычно поддерживают лишь такие меры и инициативы, которые соответствуют их собственным интересам.
Впрочем, есть одно направление, где, похоже, сложился широкий консенсус: необходимость климатических действий. Помня об этом, я уже давно предлагаю создать Всемирный углеродный банк, который бы поддержал зелёный переход в развивающихся странах, предоставив им техническую помощь и масштабное климатическое финансирование (предпочтительно в виде грантов, а не кредитов).
Как я недавно писал, финансирование в виде грантов становится особенно важным из-за ещё одной важной реформы глобального капитализма: частным кредиторам надо запретить судиться в судах развитых стран с государствами-должниками, объявившими дефолт. Чтобы привлечь частное финансирование, развивающимся странам придётся создать авторитетную судебную систему и другие собственные институты. А пока этого не будет сделано, надо будет как-то закрывать дыру в финансировании.
Сокращение глобальной бедности потребует большей открытости и снижения торговых барьеров. Фрагментация мировой экономики из-за геополитических противоречий и политиков-популистов, выступающих за ограничение торговли, создаёт серьёзную угрозу для экономических перспектив беднейших стран мира. Стремительно нарастают риски, что политическая нестабильность в этих регионах перекинется на богатые страны. И это уже выразилось в ожесточении дебатов по поводу миграции в этих странах.
У развитых стран есть три варианта действий. Ни один из них не фокусирует внимание исключительно на внутреннем неравенстве. Во-первых, они могут усилить свои возможности, чтобы управлять миграционным давлением и противостоять режимам, которые хотят дестабилизировать миропорядок. Во-вторых, они могут увеличить поддержку стран с низкими доходами, особенно тех из них, которые могут избежать гражданской войны. Наконец, они могут направить своих граждан на помощь странам с низкими доходами. Многие правительства уже экспериментируют с национальными программами, которые предлагают выпускникам вузов проработать год в неблагополучных районах, например, учителями или строителями.
Отправив западных студентов в развивающиеся страны (даже на короткое время), можно будет как минимум дать активистам из привилегированных студенческих кампусов возможность узнать об экономических трудностях, с которыми сталкивается значительная часть населения мира. Они лично смогут увидеть, как живут люди в странах, которые пока ещё плохо знакомы с капитализмом. Такой опыт поможет молодым людям лучше понять мировые проблемы и даст им более чёткое представление о кризисах, которые со временем могут повлиять и на их собственную жизнь.
Всё это не означает, что неравенство внутри стран не является серьезной проблемой. Но это не самая большая угроза устойчивости и благополучию человечества. Наиболее срочная задача для западных лидеров – найти у себя политическую волю, чтобы дать государствам доступ к мировым рынкам, а их граждан привести в XXI век.