БЕРЛИН – По всему миру крайне правые популисты выхолащивают нашу демократию и принципы верховенства закона. Но в отличие от многих диктаторов XX века современные начинающие деспоты стараются сохранить фасад институтов, которые они разрушают, и это создаёт дилемму для оппозиционных партий. Должны ли они играть по правилам, искаженным не в их пользу, или же им следует начать составлять собственные правила, рискуя быть обвинённым в том, что именно они и являются реальными могильщиками либеральной демократии?
Принято считать, что нарушение норм лишь ускоряет разрушение демократии. Но в определённых обстоятельствах жёсткая конституционная игра («конституционный хардбол») является вполне уместной. Когда авторитарные законники пользуются буквой закона для нарушения духа демократических институтов, их оппоненты должны делать прямо противоположное.
Во многих странах, где правят крайне правые популисты, например, в Венгрии или Польше, отсутствует объединённая оппозиция, а партии могут предлагать разнообразные меры в качестве альтернативы политике правительства (не всё, что делают крайне правые популистские режимы, является всегда авторитарным). Но когда на кону стоят базовые политические принципы, оппозиция обязана объединиться и чётко сигнализировать гражданам: ситуация вышла за рамки обычных политических разногласий.
В США Республиканская партия безжалостно и непоследовательно пытается отменить закон «О доступной медицине и защите пациентов» (Obamacare), но эти попытки начались ещё до президентства Дональда Трампа, и их успех не будет равнозначен концу американской демократии. Напротив, наглое игнорирование администрацией Трампа надзора со стороны Конгресса – это не просто «обычная политика»; это атака на принципы, которые политический философ Джон Роулз называл «конституционными основами».
Да, конечно, установление различий между обычными политическим спорами и системными угрозами – это скорее искусство, чем наука. Если это сделать убедительно, можно остановить распространение цинизма среди электората. Но подобная стратегия предполагает, что граждан можно убедить аргументами о конституционных обязательствах, которые обязаны разделять все демократы.
Это рискованное предположение, поскольку плюрализм прессы во многих странах радикально уменьшился. Под властью премьер-министра Венгрии Виктора Орбана и президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана нападки на независимые телеканалы и газеты стали сейчас заурядным явлением. А в США республиканские избиратели изолировали себя в коконе медиа-экосистемы, где доминируют Fox News и другие каналы пропаганды крайне правых.
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Впрочем, даже если бы все избиратели получали достоверную информацию, часть из них всё равно может быть склонна ставить преданность партии выше необходимости защищать либерально-демократические институты. Это одно из наиболее печальных открытий политологии за последние годы: граждане часто ставят на первое место свою партийную принадлежность, даже если понимают, что крайне правые популисты создают угрозу для демократии. Иными словами, они готовы добровольно отказаться от самой демократии ради удовлетворения личных политических или идеологических предпочтений.
Такой цинизм – не повод для отказа оппозиционных партий от попыток взывать к совести избирателей. Но он требует, чтобы оппозиция поняла, что её аудитория включает не только потенциально убеждаемых избирателей, но и крайне правых популистов и их оппортунистических союзников. В общении с этой группой надо не стыдить бесстыдных, а бороться огнём с огнём.
Например, в США республиканцам выгодна явная асимметрия. В то время как Республиканская партия готова делать всё, что угодно, ради получения и удержания власти, демократы остаются привержены духу правил и даже сохраняют надежду на межпартийное сотрудничество. Но если республиканцы поверят, что демократы тоже готовы начать переходить границы, тогда они могут изменить свои политические расчёты.
Взгляните на дилемму, которая возникла перед демократами после смерти судьи Верховного суда Рут Бейдер Гинзбург. Торопясь заполнить вакантное место жёстким консерватором, республиканцы в Сенате даже не стараются сохранять какую-либо последовательность: в 2016 году они занимали совершенно иную позицию, наотрез отказавшись рассматривать предложенную президентом Бараком Обамой кандидатуру Меррика Гарланда в Верховный суд, и объясняли это грядущими президентскими выборами.
Демократы должны понять, что сегодня Республиканская партия выступает не только против Демократической партии, но и против демократии. Республиканцы поклялись в верности авторитарному лидеру и даже не притворяются заинтересованными в решении актуальных проблем – в этом году на своём съезде (Республиканская национальная конвенция) они даже не стали утруждать себя составлением партийной программы. Проводя крайне непопулярную, плутократическую экономическую политику и опираясь на обиды белого населения, Республиканская партия полностью превратилась в партию меньшинства. Именно поэтому она старается закрепиться в немажоритарных органах власти, таких как Сенат (где сельские избиратели обладают непропорционально большой властью) и суды. И она опускается до вопиющего подавления прав избирателей, чтобы не допустить голосования на выборах небелых.
Если демократы действительно хотят заставить республиканцев действовать иначе, они обязаны сурово наказывать их за каждое из подобных нарушений норм. Если республиканцы попытаются протолкнуть своего кандидата в Верховный суд в течение ближайших недель, демократам следует парализовать работу Сената, возражая против всех запросов на единодушное согласие по рутинным вопросам; им также следует разработать убедительные планы по расширению состава Верховного суда на случай, если они вернутся к власти.
Не усилит ли подобная жёсткая тактика политическую поляризацию в стране и не спровоцирует ли она запуск порочного круга нарушения норм? Едва ли поляризация может стать сильнее, чем уже наблюдается сейчас. Но, что ещё важнее, не все нормы являются одинаковыми или даже действительно нормативными. Трамп нарушил «норму», отказавшись завести домашнее животное (обычно это собака) в Белом доме, но едва ли это вопрос фундаментальных демократических принципов.
Напротив, имеются предложения демократов сделать Сенат более представительным, благодаря отмене практики обструкции законов («филибастер») и учреждения штатов в Пуэрто-Рико и в столичном Вашингтоне (округ Колумбия). Такие меры, а также укрепление защиты избирательных прав, полностью соответствуют демократическим принципам и совершенно оправданы с точки зрения равенства и свободы. Главный пособник Трампа, глава республиканского большинства в Сенате Митч Макконнелл, разумеется, рассматривает любые подобные демократические предложения как попытки этой партии захватить власть. Но он говорит так, потому что он не в состоянии мыслить в иных категориях. Он полностью предан тирании меньшинства, а именно это старались предотвратить основатели Америки.
Да, решение начать жёсткую конституционную игру нельзя принимать с лёгкостью. Но его надо принимать в тех случаях, когда скрупулёзное соблюдение норм во имя демократии обеспечивает врагам этой демократии гарантированную победу.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
Despite being a criminal, a charlatan, and an aspiring dictator, Donald Trump has won not only the Electoral College, but also the popular vote – a feat he did not achieve in 2016 or 2020. A nihilistic voter base, profit-hungry business leaders, and craven Republican politicians are to blame.
points the finger at a nihilistic voter base, profit-hungry business leaders, and craven Republican politicians.
Shell-shocked Europeans will be tempted to hunker down and hope that Donald Trump does not make good on his most extreme threats, like sweeping import tariffs and quitting NATO. But this would be a catastrophic mistake; Europeans must swallow their pride and try to capitalize on Trump’s craving for admiration.
outlines a strategy for EU leaders to win over the next US president and mitigate the threat he represents.
Anders Åslund
considers what the US presidential election will mean for Ukraine, says that only a humiliating loss in the war could threaten Vladimir Putin’s position, urges the EU to take additional steps to ensure a rapid and successful Ukrainian accession, and more.
Log in/Register
Please log in or register to continue. Registration is free and requires only your email address.
БЕРЛИН – По всему миру крайне правые популисты выхолащивают нашу демократию и принципы верховенства закона. Но в отличие от многих диктаторов XX века современные начинающие деспоты стараются сохранить фасад институтов, которые они разрушают, и это создаёт дилемму для оппозиционных партий. Должны ли они играть по правилам, искаженным не в их пользу, или же им следует начать составлять собственные правила, рискуя быть обвинённым в том, что именно они и являются реальными могильщиками либеральной демократии?
Принято считать, что нарушение норм лишь ускоряет разрушение демократии. Но в определённых обстоятельствах жёсткая конституционная игра («конституционный хардбол») является вполне уместной. Когда авторитарные законники пользуются буквой закона для нарушения духа демократических институтов, их оппоненты должны делать прямо противоположное.
Во многих странах, где правят крайне правые популисты, например, в Венгрии или Польше, отсутствует объединённая оппозиция, а партии могут предлагать разнообразные меры в качестве альтернативы политике правительства (не всё, что делают крайне правые популистские режимы, является всегда авторитарным). Но когда на кону стоят базовые политические принципы, оппозиция обязана объединиться и чётко сигнализировать гражданам: ситуация вышла за рамки обычных политических разногласий.
В США Республиканская партия безжалостно и непоследовательно пытается отменить закон «О доступной медицине и защите пациентов» (Obamacare), но эти попытки начались ещё до президентства Дональда Трампа, и их успех не будет равнозначен концу американской демократии. Напротив, наглое игнорирование администрацией Трампа надзора со стороны Конгресса – это не просто «обычная политика»; это атака на принципы, которые политический философ Джон Роулз называл «конституционными основами».
Да, конечно, установление различий между обычными политическим спорами и системными угрозами – это скорее искусство, чем наука. Если это сделать убедительно, можно остановить распространение цинизма среди электората. Но подобная стратегия предполагает, что граждан можно убедить аргументами о конституционных обязательствах, которые обязаны разделять все демократы.
Это рискованное предположение, поскольку плюрализм прессы во многих странах радикально уменьшился. Под властью премьер-министра Венгрии Виктора Орбана и президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана нападки на независимые телеканалы и газеты стали сейчас заурядным явлением. А в США республиканские избиратели изолировали себя в коконе медиа-экосистемы, где доминируют Fox News и другие каналы пропаганды крайне правых.
Introductory Offer: Save 30% on PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Впрочем, даже если бы все избиратели получали достоверную информацию, часть из них всё равно может быть склонна ставить преданность партии выше необходимости защищать либерально-демократические институты. Это одно из наиболее печальных открытий политологии за последние годы: граждане часто ставят на первое место свою партийную принадлежность, даже если понимают, что крайне правые популисты создают угрозу для демократии. Иными словами, они готовы добровольно отказаться от самой демократии ради удовлетворения личных политических или идеологических предпочтений.
Такой цинизм – не повод для отказа оппозиционных партий от попыток взывать к совести избирателей. Но он требует, чтобы оппозиция поняла, что её аудитория включает не только потенциально убеждаемых избирателей, но и крайне правых популистов и их оппортунистических союзников. В общении с этой группой надо не стыдить бесстыдных, а бороться огнём с огнём.
Например, в США республиканцам выгодна явная асимметрия. В то время как Республиканская партия готова делать всё, что угодно, ради получения и удержания власти, демократы остаются привержены духу правил и даже сохраняют надежду на межпартийное сотрудничество. Но если республиканцы поверят, что демократы тоже готовы начать переходить границы, тогда они могут изменить свои политические расчёты.
Взгляните на дилемму, которая возникла перед демократами после смерти судьи Верховного суда Рут Бейдер Гинзбург. Торопясь заполнить вакантное место жёстким консерватором, республиканцы в Сенате даже не стараются сохранять какую-либо последовательность: в 2016 году они занимали совершенно иную позицию, наотрез отказавшись рассматривать предложенную президентом Бараком Обамой кандидатуру Меррика Гарланда в Верховный суд, и объясняли это грядущими президентскими выборами.
Демократы должны понять, что сегодня Республиканская партия выступает не только против Демократической партии, но и против демократии. Республиканцы поклялись в верности авторитарному лидеру и даже не притворяются заинтересованными в решении актуальных проблем – в этом году на своём съезде (Республиканская национальная конвенция) они даже не стали утруждать себя составлением партийной программы. Проводя крайне непопулярную, плутократическую экономическую политику и опираясь на обиды белого населения, Республиканская партия полностью превратилась в партию меньшинства. Именно поэтому она старается закрепиться в немажоритарных органах власти, таких как Сенат (где сельские избиратели обладают непропорционально большой властью) и суды. И она опускается до вопиющего подавления прав избирателей, чтобы не допустить голосования на выборах небелых.
Если демократы действительно хотят заставить республиканцев действовать иначе, они обязаны сурово наказывать их за каждое из подобных нарушений норм. Если республиканцы попытаются протолкнуть своего кандидата в Верховный суд в течение ближайших недель, демократам следует парализовать работу Сената, возражая против всех запросов на единодушное согласие по рутинным вопросам; им также следует разработать убедительные планы по расширению состава Верховного суда на случай, если они вернутся к власти.
Не усилит ли подобная жёсткая тактика политическую поляризацию в стране и не спровоцирует ли она запуск порочного круга нарушения норм? Едва ли поляризация может стать сильнее, чем уже наблюдается сейчас. Но, что ещё важнее, не все нормы являются одинаковыми или даже действительно нормативными. Трамп нарушил «норму», отказавшись завести домашнее животное (обычно это собака) в Белом доме, но едва ли это вопрос фундаментальных демократических принципов.
Напротив, имеются предложения демократов сделать Сенат более представительным, благодаря отмене практики обструкции законов («филибастер») и учреждения штатов в Пуэрто-Рико и в столичном Вашингтоне (округ Колумбия). Такие меры, а также укрепление защиты избирательных прав, полностью соответствуют демократическим принципам и совершенно оправданы с точки зрения равенства и свободы. Главный пособник Трампа, глава республиканского большинства в Сенате Митч Макконнелл, разумеется, рассматривает любые подобные демократические предложения как попытки этой партии захватить власть. Но он говорит так, потому что он не в состоянии мыслить в иных категориях. Он полностью предан тирании меньшинства, а именно это старались предотвратить основатели Америки.
Да, решение начать жёсткую конституционную игру нельзя принимать с лёгкостью. Но его надо принимать в тех случаях, когда скрупулёзное соблюдение норм во имя демократии обеспечивает врагам этой демократии гарантированную победу.