СИДНЕЙ – Как и все растущие экономические державы со времен промышленной революции, Китай производит большую часть электричества, сжигая ископаемое топливо. Но этот отдельно взятый факт не должен затмевать важную тенденцию. Китайская система энергогенерации становится «зелёной», причем намного быстрее, чем любые другие системы сравнимого размера на планете.
Эта тенденция заметна в трех сферах. Во-первых, в объемах производства электроэнергии. Согласно данным китайского Совета по электроэнергии, в 2014 году объемы производства электроэнергии из ископаемого топлива, в частности нефти, угля и газа, в Китае сократились на 0,7% по сравнению с прошлым годом. Подобное падение происходит впервые за последнее время. Между тем, производство электроэнергии без использования ископаемого топлива увеличилось на 19%.
Интересно, что атомная энергетика сыграла очень незначительную роль в этих переменах. Производство электричества из «зелёных», возобновляемых источников энергии (таких как вода, ветер и солнце) выросло на 20%. При этом наиболее резкий рост наблюдается в производстве солнечной электроэнергии, которое выросло на впечатляющие 175%. Солнечная энергетика также превзошла атомную по объемам новой генерации – 17,43 тераватт-часов (по сравнению с 14,70 тераватт-часов, впервые произведенных на атомных электростанциях). Наконец, третий год подряд Китай производит больше электроэнергии на ветряных электростанциях, чем на атомных. На этом фоне утверждения, что Китай должен опираться на атомные электростанции для генерации энергии без использования ископаемого топлива, выглядят малообоснованными.
Второй сферой, в которой стал очевиден зелёный тренд, являются общие объемы генерирующих мощностей в Китае. Энергосистема страны на сегодня является крупнейшей в мире, ее мощность достигает 1,36 тераватт; для сравнения – мощность энергосистемы США равна одному тераватту.
Трудно сравнивать разные источники энергии напрямую, поскольку использование ветряных, солнечных, атомных и топливных электростанций варьируется в зависимости от времени дня. Но взгляд на общегодовые данные помогает понять, как меняется система в целом.
Прошлый год в Китае стал вторым годом подряд, когда объемы ввода в строй генерирующих мощностей, не использующих ископаемое топливо, оказались больше, чем использующих. Китай увеличил мощности энергогенерации из ископаемого топлива на 45 гигаватт, благодаря чему их общий объем достиг 916 гигаватт. И одновременно увеличил мощности производства электроэнергии из иных источников на 56 гигаватт – до 444 гигаватт. При этом 51 гигаватт новых мощностей приходится на ветряные, солнечные и гидроэлектростанции.
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
В результате, доля ветряных, солнечных и гидроэлектростанций в общем объеме энергомощностей Китая достигла 31% (в 2007 году она составляла 21%), в то время как на долю атомных электростанций приходится 2%. Эти показатели превосходят цели, поставленные в 12-м пятилетнем плане Китая, согласно которому к 2015 году около 30% мощностей национальной энергосистемы должны были составлять мощности, не использующие ископаемое топливо.
Наконец, третью тенденцию, свидетельствующую о переходе Китая на зелёную энергетику, можно увидеть в его инвестиционной политике. Доказательства на лицо. Страна вкладывает больше денег в возобновляемые источники энергии, чем в проекты, связанные с ископаемым топливом. Более того, Китай тратит на возобновляемую энергетику больше, чем любая другая страна в мире.
Инвестиции в электростанции, производящие электроэнергию из ископаемого топлива, постоянно падают – со 167 млрд юаней (около $24 млрд) в 2008 году до 95 млрд юаней (около $15,3 млрд) в 2014 году. Тем временем, инвестиции в возобновляемую энергетику растут – со 118 млрд юаней в 2008 году до 252 млрд в 2014 году. Доля инвестиций в возобновляемую энергогенерацию росла постепенно, достигнув 50% в 2011 году, хотя годом раньше она еще не превышала 32%. В 2013 году эта доля достигла уже 59%.
Многое зависит от успеха энергетических реформ Китая, и в частности, его усилий по созданию крупнейшей в мире системы возобновляемой энергетики. Эта цель настолько амбициозна, что трудно вообразить что-либо подобное, не говоря уже о реализации, на Западе. Именно поэтому очень важно достоверно сообщать о том, как развивается эта система, чтобы лучше понять общее направление перемен.
Китайская энергосистема по-прежнему сильно зависит от угля, и его будут сжигать еще очень долго, прежде чем данную систему можно будет действительно назвать «зелёной», а не «чёрной». Но направление перемен очевидно. Это факт следует признать и учитывать в дискуссиях о мировой энергетике и энергетической политике.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
At the end of a year of domestic and international upheaval, Project Syndicate commentators share their favorite books from the past 12 months. Covering a wide array of genres and disciplines, this year’s picks provide fresh perspectives on the defining challenges of our time and how to confront them.
ask Project Syndicate contributors to select the books that resonated with them the most over the past year.
СИДНЕЙ – Как и все растущие экономические державы со времен промышленной революции, Китай производит большую часть электричества, сжигая ископаемое топливо. Но этот отдельно взятый факт не должен затмевать важную тенденцию. Китайская система энергогенерации становится «зелёной», причем намного быстрее, чем любые другие системы сравнимого размера на планете.
Эта тенденция заметна в трех сферах. Во-первых, в объемах производства электроэнергии. Согласно данным китайского Совета по электроэнергии, в 2014 году объемы производства электроэнергии из ископаемого топлива, в частности нефти, угля и газа, в Китае сократились на 0,7% по сравнению с прошлым годом. Подобное падение происходит впервые за последнее время. Между тем, производство электроэнергии без использования ископаемого топлива увеличилось на 19%.
Интересно, что атомная энергетика сыграла очень незначительную роль в этих переменах. Производство электричества из «зелёных», возобновляемых источников энергии (таких как вода, ветер и солнце) выросло на 20%. При этом наиболее резкий рост наблюдается в производстве солнечной электроэнергии, которое выросло на впечатляющие 175%. Солнечная энергетика также превзошла атомную по объемам новой генерации – 17,43 тераватт-часов (по сравнению с 14,70 тераватт-часов, впервые произведенных на атомных электростанциях). Наконец, третий год подряд Китай производит больше электроэнергии на ветряных электростанциях, чем на атомных. На этом фоне утверждения, что Китай должен опираться на атомные электростанции для генерации энергии без использования ископаемого топлива, выглядят малообоснованными.
Второй сферой, в которой стал очевиден зелёный тренд, являются общие объемы генерирующих мощностей в Китае. Энергосистема страны на сегодня является крупнейшей в мире, ее мощность достигает 1,36 тераватт; для сравнения – мощность энергосистемы США равна одному тераватту.
Трудно сравнивать разные источники энергии напрямую, поскольку использование ветряных, солнечных, атомных и топливных электростанций варьируется в зависимости от времени дня. Но взгляд на общегодовые данные помогает понять, как меняется система в целом.
Прошлый год в Китае стал вторым годом подряд, когда объемы ввода в строй генерирующих мощностей, не использующих ископаемое топливо, оказались больше, чем использующих. Китай увеличил мощности энергогенерации из ископаемого топлива на 45 гигаватт, благодаря чему их общий объем достиг 916 гигаватт. И одновременно увеличил мощности производства электроэнергии из иных источников на 56 гигаватт – до 444 гигаватт. При этом 51 гигаватт новых мощностей приходится на ветряные, солнечные и гидроэлектростанции.
HOLIDAY SALE: PS for less than $0.7 per week
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
В результате, доля ветряных, солнечных и гидроэлектростанций в общем объеме энергомощностей Китая достигла 31% (в 2007 году она составляла 21%), в то время как на долю атомных электростанций приходится 2%. Эти показатели превосходят цели, поставленные в 12-м пятилетнем плане Китая, согласно которому к 2015 году около 30% мощностей национальной энергосистемы должны были составлять мощности, не использующие ископаемое топливо.
Наконец, третью тенденцию, свидетельствующую о переходе Китая на зелёную энергетику, можно увидеть в его инвестиционной политике. Доказательства на лицо. Страна вкладывает больше денег в возобновляемые источники энергии, чем в проекты, связанные с ископаемым топливом. Более того, Китай тратит на возобновляемую энергетику больше, чем любая другая страна в мире.
Инвестиции в электростанции, производящие электроэнергию из ископаемого топлива, постоянно падают – со 167 млрд юаней (около $24 млрд) в 2008 году до 95 млрд юаней (около $15,3 млрд) в 2014 году. Тем временем, инвестиции в возобновляемую энергетику растут – со 118 млрд юаней в 2008 году до 252 млрд в 2014 году. Доля инвестиций в возобновляемую энергогенерацию росла постепенно, достигнув 50% в 2011 году, хотя годом раньше она еще не превышала 32%. В 2013 году эта доля достигла уже 59%.
Многое зависит от успеха энергетических реформ Китая, и в частности, его усилий по созданию крупнейшей в мире системы возобновляемой энергетики. Эта цель настолько амбициозна, что трудно вообразить что-либо подобное, не говоря уже о реализации, на Западе. Именно поэтому очень важно достоверно сообщать о том, как развивается эта система, чтобы лучше понять общее направление перемен.
Китайская энергосистема по-прежнему сильно зависит от угля, и его будут сжигать еще очень долго, прежде чем данную систему можно будет действительно назвать «зелёной», а не «чёрной». Но направление перемен очевидно. Это факт следует признать и учитывать в дискуссиях о мировой энергетике и энергетической политике.