ЛОНДОН – Восемьдесят лет назад делегаты из 44 стран собрались в Бреттон-Вудсе (штат Нью-Гэмпшир), чтобы скоординировать экономическое восстановление после Второй мировой войны и укрепить международное экономическое сотрудничество. Именно тогда был заложен фундамент организаций (Международный валютный фонд и Всемирный банк), которые сегодня находятся в центре мирового валютно-финансового порядка.
Однако в последние годы на фоне изменения климата и пандемии Covid-19 стало совершенно очевидно, насколько эти организации не соответствуют меняющимся мировым экономическим реалиям и приоритетам развития. У международного сообщества появится шанс решить проблемы XXI века эффективным и справедливым образом только в том случае, если мировая экономическая и финансовая архитектура будет реформирована. И здесь следует выделить восемь приоритетов.
Во-первых, нужно расширить право голоса развивающихся стран в многосторонних организациях. Широко признаётся, что после 1944 года глобальные экономические силы существенно изменились: развивающиеся страны приобрели намного больший вес. Однако система квот и голосов в организациях Бреттон-Вудса по-прежнему сильно перекошена в пользу развитых стран. Более того, сохраняется «джентльменское соглашение», согласно которому европеец должен руководить МВФ, а американец – Всемирным банком.
Такое положение дел не только снижает легитимность Бреттон-Вудских учреждений, но и мешает им решать срочные и крайне сложные проблемы нашего времени. Именно поэтому следует перераспределить квоты и голосующие доли (эти перемены пока что вызывают сопротивление развитых стран, особенно США) и ввести процедуру отбора руководства по принципу «двойного большинства». В такой системе успешные кандидаты должны будут получить не только большинство взвешенных голосов (в соответствии с долей стран в организации), но и заручиться поддержкой большинства стран-участниц.
Во-вторых, «Глобальную систему финансовой безопасности» (GFSN), то есть сеть организаций, предоставляющих критически важное финансирование в кризисные времена, надо укреплять и улучшать её реакцию на нужды развивающихся стран, которые подвергаются меняющимся климатическим и макроэкономическим рискам. В нынешнем виде система GFSN является крайне недостаточной не только с точки зрения размеров предоставляемой помощи. Ей свойственно структурное неравенство, которое повышает уязвимость развивающихся стран. Благодаря увеличению размеров и повышению равенства в системе GFSN, она будет лучше защищать страны мира от климатических шоков и других кризисов, высвобождая ресурсы для содействия развитию на локальном уровне.
В-третьих, нужно создать международный механизм справедливого и быстрого урегулирования кризисов, связанных с госдолгом. Следует прямо сейчас начать работу над таким механизмом, частью которого должно стать специальное учреждение, не зависящее от кредиторов и должников – это критически важно для обеспечения равного, справедливого отношения. Впрочем, потребуются и более быстрые решения, чтобы справиться с долговыми кризисами, которые уже мешают развитию в странах Глобального Юга и препятствуют критически важным инвестициям в климатические действия и в достижения целей устойчивого развития ООН (ЦУР).
В-четвертых, необходимо масштабно увеличивать климатическое финансирование, при этом все государственные и частные финансовые потоки (включая кредиты международных финансовых учреждений) следует привести в соответствие с целями, установленными в Парижском климатическом соглашении. Международные организации, устанавливающие стандарты, должны поддержать эту «парижскую перестройку» и заняться климатическими финансовыми рисками.
В-пятых, надо укреплять международные, национальные и субнациональные банки развития. Адаптация к изменению климата и борьба с ним потребуют инвестиций в огромных размерах, а возможности коммерческих финансовых учреждений ограничены. Именно поэтому государственные банки и фонды развития должны играть намного более активную роль в финансировании структурных преобразований и устойчивого развития. Многосторонние банки развития (сокращённо МБР) и финансовые институты развития (ФИР) должны тесно сотрудничать с национальными и субнациональными партнёрами, чтобы помочь им реализовать свой потенциал.
В-шестых, обязательно нужен прогресс на пути к многосторонней валютной и резервной системе, в основе которой будет лежать расчетная единица МВФ – специальные права заимствования (сокращённо СДР). Сегодня центральное место в мировой валютной системе (или, как её называют, не-системе) занимает доллар США, и поэтому решения одного центрального банка (Федеральной резервной системы США) непропорционально сильно влияют на мировые монетарные условия и глобальные финансовые циклы. В более стабильной системе МВФ мог бы регулярно эмитировать СДР для удовлетворения всплесков глобального спроса на валютные резервы, при этом в кризисные времена проводилось бы дополнительное, автоматическое распределения СДР. В то же время, чтобы снизить валютные риски в странах-получателях, МБР и ФИР должны будут предоставлять финансирование в местных валютах.
В-седьмых, МВФ и региональные финансовые учреждения должны создавать механизмы координации политики, которые помогут справиться с волатильностью потоков капиталов между регионами и между развивающимися и развитыми странами. Кроме того, следует ввести международный налог на финансовые транзакции, что поможет ослабить силу сбоев, создаваемых потоками краткосрочного капитала. Значительные доходы, которые может принести подобный налог, следует использовать для финансирования ЦУР и климатических действий.
Наконец, нужно укрепить международную налоговую архитектуру, которая должна содействовать справедливому, инклюзивному и устойчивому развитию. Благодаря повышению налоговой прозрачности и улучшению механизмов международного обмена банковской и финансовой информацией страны мира смогут получать больше налоговых доходов. Кроме того, обязывающая Рамочная конвенция ООН по налогообложению (в сочетании с мерами борьбы с незаконными финансовыми потоками) позволит создать новые источники для финансирования развития и уменьшит зависимость от средств, выделяемых в рамках официальной помощи развитию.
В 1944 году Бреттон-Вудская конференция стала беспрецедентным моментом коллективных действий. Сегодня снова нужен такой момент, когда мировые лидеры сформулируют новую, дальновидную концепцию мировой финансовой архитектуры.
Эту статью подписали также Уильям Кринг, исполнительный директор Центра политики глобального развития при Бостонском университете; Камаль Рамбурут, научный сотрудник Института экономической справедливости (IFJ); Сара Рибберт, руководитель программ в Фонде Генриха Бёлля.
ЛОНДОН – Восемьдесят лет назад делегаты из 44 стран собрались в Бреттон-Вудсе (штат Нью-Гэмпшир), чтобы скоординировать экономическое восстановление после Второй мировой войны и укрепить международное экономическое сотрудничество. Именно тогда был заложен фундамент организаций (Международный валютный фонд и Всемирный банк), которые сегодня находятся в центре мирового валютно-финансового порядка.
Однако в последние годы на фоне изменения климата и пандемии Covid-19 стало совершенно очевидно, насколько эти организации не соответствуют меняющимся мировым экономическим реалиям и приоритетам развития. У международного сообщества появится шанс решить проблемы XXI века эффективным и справедливым образом только в том случае, если мировая экономическая и финансовая архитектура будет реформирована. И здесь следует выделить восемь приоритетов.
Во-первых, нужно расширить право голоса развивающихся стран в многосторонних организациях. Широко признаётся, что после 1944 года глобальные экономические силы существенно изменились: развивающиеся страны приобрели намного больший вес. Однако система квот и голосов в организациях Бреттон-Вудса по-прежнему сильно перекошена в пользу развитых стран. Более того, сохраняется «джентльменское соглашение», согласно которому европеец должен руководить МВФ, а американец – Всемирным банком.
Такое положение дел не только снижает легитимность Бреттон-Вудских учреждений, но и мешает им решать срочные и крайне сложные проблемы нашего времени. Именно поэтому следует перераспределить квоты и голосующие доли (эти перемены пока что вызывают сопротивление развитых стран, особенно США) и ввести процедуру отбора руководства по принципу «двойного большинства». В такой системе успешные кандидаты должны будут получить не только большинство взвешенных голосов (в соответствии с долей стран в организации), но и заручиться поддержкой большинства стран-участниц.
Во-вторых, «Глобальную систему финансовой безопасности» (GFSN), то есть сеть организаций, предоставляющих критически важное финансирование в кризисные времена, надо укреплять и улучшать её реакцию на нужды развивающихся стран, которые подвергаются меняющимся климатическим и макроэкономическим рискам. В нынешнем виде система GFSN является крайне недостаточной не только с точки зрения размеров предоставляемой помощи. Ей свойственно структурное неравенство, которое повышает уязвимость развивающихся стран. Благодаря увеличению размеров и повышению равенства в системе GFSN, она будет лучше защищать страны мира от климатических шоков и других кризисов, высвобождая ресурсы для содействия развитию на локальном уровне.
В-третьих, нужно создать международный механизм справедливого и быстрого урегулирования кризисов, связанных с госдолгом. Следует прямо сейчас начать работу над таким механизмом, частью которого должно стать специальное учреждение, не зависящее от кредиторов и должников – это критически важно для обеспечения равного, справедливого отношения. Впрочем, потребуются и более быстрые решения, чтобы справиться с долговыми кризисами, которые уже мешают развитию в странах Глобального Юга и препятствуют критически важным инвестициям в климатические действия и в достижения целей устойчивого развития ООН (ЦУР).
BLACK FRIDAY SALE: Subscribe for as little as $34.99
Subscribe now to gain access to insights and analyses from the world’s leading thinkers – starting at just $34.99 for your first year.
Subscribe Now
В-четвертых, необходимо масштабно увеличивать климатическое финансирование, при этом все государственные и частные финансовые потоки (включая кредиты международных финансовых учреждений) следует привести в соответствие с целями, установленными в Парижском климатическом соглашении. Международные организации, устанавливающие стандарты, должны поддержать эту «парижскую перестройку» и заняться климатическими финансовыми рисками.
В-пятых, надо укреплять международные, национальные и субнациональные банки развития. Адаптация к изменению климата и борьба с ним потребуют инвестиций в огромных размерах, а возможности коммерческих финансовых учреждений ограничены. Именно поэтому государственные банки и фонды развития должны играть намного более активную роль в финансировании структурных преобразований и устойчивого развития. Многосторонние банки развития (сокращённо МБР) и финансовые институты развития (ФИР) должны тесно сотрудничать с национальными и субнациональными партнёрами, чтобы помочь им реализовать свой потенциал.
В-шестых, обязательно нужен прогресс на пути к многосторонней валютной и резервной системе, в основе которой будет лежать расчетная единица МВФ – специальные права заимствования (сокращённо СДР). Сегодня центральное место в мировой валютной системе (или, как её называют, не-системе) занимает доллар США, и поэтому решения одного центрального банка (Федеральной резервной системы США) непропорционально сильно влияют на мировые монетарные условия и глобальные финансовые циклы. В более стабильной системе МВФ мог бы регулярно эмитировать СДР для удовлетворения всплесков глобального спроса на валютные резервы, при этом в кризисные времена проводилось бы дополнительное, автоматическое распределения СДР. В то же время, чтобы снизить валютные риски в странах-получателях, МБР и ФИР должны будут предоставлять финансирование в местных валютах.
В-седьмых, МВФ и региональные финансовые учреждения должны создавать механизмы координации политики, которые помогут справиться с волатильностью потоков капиталов между регионами и между развивающимися и развитыми странами. Кроме того, следует ввести международный налог на финансовые транзакции, что поможет ослабить силу сбоев, создаваемых потоками краткосрочного капитала. Значительные доходы, которые может принести подобный налог, следует использовать для финансирования ЦУР и климатических действий.
Наконец, нужно укрепить международную налоговую архитектуру, которая должна содействовать справедливому, инклюзивному и устойчивому развитию. Благодаря повышению налоговой прозрачности и улучшению механизмов международного обмена банковской и финансовой информацией страны мира смогут получать больше налоговых доходов. Кроме того, обязывающая Рамочная конвенция ООН по налогообложению (в сочетании с мерами борьбы с незаконными финансовыми потоками) позволит создать новые источники для финансирования развития и уменьшит зависимость от средств, выделяемых в рамках официальной помощи развитию.
В 1944 году Бреттон-Вудская конференция стала беспрецедентным моментом коллективных действий. Сегодня снова нужен такой момент, когда мировые лидеры сформулируют новую, дальновидную концепцию мировой финансовой архитектуры.
Эту статью подписали также Уильям Кринг, исполнительный директор Центра политики глобального развития при Бостонском университете; Камаль Рамбурут, научный сотрудник Института экономической справедливости (IFJ); Сара Рибберт, руководитель программ в Фонде Генриха Бёлля.