Иран: реформа или революция?

ТЕГЕРАН: Не было никаких сомнений в том, что Мохаммед Хатами легко и с большим отрывом одержит победу и будет избран президентом Ирана на второй срок. Центральное место в политической жизни Ирана занимает сейчас другой вопрос – сможет ли он использовать полученный им мандат доверия для решительных действий. Речь идет не только о его политическом наследии. Судьба иранской революции, ход исламской реформы и то, в каком направлении будет двигаться главное исламское движение во всём мире в большой мере зависит от того, что предпримет президент Хатами в течение следующих четырёх лет. Поскольку в выборах участвовало 10 кандидатов и за Хатами проголосовало почти 80% избирателей, то совершенно очевидно, за что голосуют граждане Ирана. В четвёртый раз на протяжении последних четырех лет иранцы подавляющим большинством проголосовали за демократические реформы и реформаторов – дважды за президента, один раз за парламент и один раз при выборах в местные городские советы. Тем не менее, постоянство избирателей не было вознаграждено. В самом деле, в течение первого президентского срока Хатами наблюдались как успехи реформы, так и откаты назад. Было закрыто большинство газет, открытых после того, как правительство Хатами разрешило независимым изданиям получать лицензии. Десятки журналистов и редакторов, в том числе ведущие обозреватели и репортёры, проводящие независимые журналистские расследования, были отправлены за решётку догматичными представителями духовенства, пытающимися поставить заслон переменам. Многие верные президенту члены его команды, в том числе вице-президент Абдулла Нури, министр культуры аятолла Мохаджерани и мэр Тегерана Голамхоссейн Карбасчи, были вынуждены уйти в отставку или предстали перед судом. Нури был осуждён и приговорён к тюремному заключению после процесса, ставшего самой большой сенсацией со времён свержения шаха духовенством. Главный архитектор реформы Саид Хаджариан чудом остался жив после покушения на него и в результате полученных ранений остался парализованным. Студентов, составляющих самый большой блок избирателей и являющихся наиболее решительными сторонниками перемен, бросали в тюрьмы, избивали, принуждали замолчать или преследовали как зачинщиков выступлений протеста, самых массовых со времён революции 1979 года. Признание президентом Хатами своих неудач было центральной частью его 20-дневной избирательной кампании. «В управлении государством были определённые слабые места и недоработки», – сказал он на своей единственной пресс-конференции, состоявшейся за неделю до голосования. Он назвал свой первый президентский срок «туннелем кризисов» и осудил «трусов», противодействующих его реформам. Многие из целей, поставленных президентом Хатами на его второй срок, остаются теми же, что и четыре года назад – предоставить больше свобод личности и прессе, добиться большей подотчётности в судебной системе, открыть страну для зарубежных инвестиций, чтобы придать новый импульс испытывающей трудности экономике и обеспечить работой 700 000 молодых людей, ежегодно пополняющих рынок рабочей силы. Президент Хатами откровенно признаёт, что устранить «остатки диктатуры» будет нелёгко. Но приверженность общества идее открытого Ирана «необратима». Два фактора будут работать против Хатами, когда он этим летом официально вступит в полномочия президента на свой последний, согласно конституционному ограничению, срок. Первым фактором является двоевластная структура управления Ирана. Каждый традиционный государственный институт власти имеет в Иране своего двойника – религиозный институт, за которым обычно и остаётся последнее слово. Президент имеет двойника в лице верховного духовного вождя, который считается непогрешимым, обладает наивысшей властью над всеми институтами государственной власти и назначается пожизненно. Двойником парламента является Совет хранителей - комиссия из 12 экспертов ислама, которая может отклонить кандидатуру любого претендента на любую выборную должность и наложить вето на законы. Двойниками гражданских и уголовных судов являются религиозные суды, которые в соответствии со своими полномочиями могут арестовать любого человека за «несовместимую с исламом деятельность» и проводить закрытые судебные заседания. Ожесточённая борьба за господство в Иране разворачивается между этими двумя ветвями власти. Во всех религиозных учреждениях Ирана преобладают догматики, полагающие, что в словах «исламская республика» акцент следует делать на слове «исламская». Их цель заключается в том, чтобы не дать Ирану стать республикой – государством, в котором духовенство может оказаться отстраненным от власти. Чтобы воспрепятствовать переменам исполнители их воли готовы использовать почти любые средства, в том числе убийство. Несмотря на бесспорную поддержку со стороны общества, президент Хатами, однако, располагает ограниченными возможностями, чтобы сдерживать религиозные институты власти или противодействовать им. Вторым фактором является время. Президент Хатами отдаёт предпочтение эволюционным переменам. «Мой совет иранцам – проявлять терпение, умеренность и стойко переносить трудности на пути к высоким целям. Единственный способ достигнуть того, к чему мы стремимся – это умеренность, умеренность и еще раз умеренность», – сказал он перед открытием голосования. Но четыре года – это короткий срок, а Ирану нужны большие перемены, чтобы смягчить растущую неудовлетворённость населения, недовольного всем – от дискриминации женщин в отношении одежды до низкого дохода на душу населения (более низкого, чем перед революцией). Президент Хатами признаёт, что без реформ в Иране может произойти «революционный взрыв». Существует и третий фактор, который может подорвать реформистское движение на следующих президентских выборах. Это будет зависеть от того, насколько больших перемен добьётся президент Хатами. Дело в том, что независимо от общественной популярности в списке кандидатов на следующих выборах может не оказаться серьёзных реформаторов. На выборах 1997 года президент Хатами был «тёмной лошадкой» и консерваторы ошибочно полагали, что победит бывший спикер парламента Али Натек Нури. Но на следующих выборах в 2005 году влиятельный Совет хранителей может дисквалифицировать реформистских кандидатов, как уже было сделано во время выборов в другие органы власти. Или исламские судебные органы могут привлечь к суду радикальных реформаторов за «деятельность, несовместимую с исламом», что произошло в прошлом году, на парламентских выборах. Поэтому президенту Хатами нужно осуществить не только конкретные реформы. Перед ним стоит более трудная задача – обеспечить реформистскому движению жизнеспособность в будущем. Если президент Хатами потерпит неудачу, то он, возможно, войдет в историю всего лишь как временная фигура, правившая между двумя насильственными революциями.