Игра за зеленый рост началась

НЬЮ-ЙОРК – Исследования в области экономического роста имеют давнюю и выдающуюся историю, но недавнее включение в дискуссию вопроса об устойчивости придало этой области необходимую и давно назревшую встряску. В частности, отчет по экономике биоразнообразия, подготовленный по заказу правительства Великобритании и возглавляемый Парта Дасгупта из Кембриджского университета, представляет собой тектонический сдвиг в мышлении, а не просто логическое продолжение предыдущих моделей роста. Хотя у некоторых это может вызвать беспокойство, это дает прекрасную возможность использовать потенциал данных и аналитики для того, чтобы поставить рост и финансирование на более устойчивый путь.

Одним словом, новая экономика роста больше не рассматривает окружающую среду как стороннюю по отношению к экономике. Скорее, экономика встроена в окружающую среду и может процветать и устойчиво расти только до тех пор, пока мы мудро управляем природой. Хотя определенная “эксплуатация” окружающей среды возможна, существует переломный момент, после которого она никогда не сможет восстановиться.

Таким образом, размышлять о росте можно по-новому. Больше не значит лучше; в настоящее время лучше означает экологичность. В предыдущих моделях роста накопление человеческого и физического капитала – посредством образования и профессиональной подготовки, а также инвестиций в производственные мощности, оборудование и инфраструктуру – рассматривалось как хорошее явление, поскольку это способствовало расширению экономики. Сочетание этих факторов более эффективным способом при помощи технологических инноваций считалось полезным по той же причине. Проблема заключалась в том, что в этих моделях никогда не учитывались окружающая среда или природный капитал.

Простой бухгалтерский расчет указывает на неблагоприятные последствия такого подхода. Согласно отчету Дасгупты, на глобальном уровне в период с 1992 по 2014 год физический капитал на душу населения увеличился примерно вдвое, в то время как человеческий капитал на душу населения вырос на 13%. Но природный капитал на душу населения снизился на 40%. Совершенно очевидно, что это не ведет к устойчивости, особенно если окружающая среда переживает необратимый переломный момент.

Рост стал неустойчивым главным образом из-за того, что рыночные цены не отражали отрицательные экологические внешние эффекты экономической деятельности. Распределение ресурсов, последовавшее за этими ценовыми сигналами, привело таким образом к деградации окружающей среды. Более того, традиционные показатели ВВП оценивали увеличение производства на душу населения как повышение уровня жизни. Хотя это было верно в узком смысле, балансовый отчет по окружающей среде или какой-либо способ корректировки показателей ВВП с учетом экологического ущерба отсутствует. Таким образом, многие экономисты и директивные органы в значительной степени проигнорировали эти отрицательные внешние эффекты.

Самым простым способом создать более устойчивый рост является налогообложение вещей вредных для окружающей среды, а самым простым инструментом является налог на выбросы углерода. Размер налога должен привести к тому, что частные затраты на экономическую деятельность возрастут до социальных затрат, которые включают воздействие на окружающую среду. Этот модифицированный рыночный сигнал будет способствовать более устойчивому распределению ресурсов.

Introductory Offer: Save 30% on PS Digital

Introductory Offer: Save 30% on PS Digital

Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.

Subscribe Now

Однако частный сектор может выйти за рамки простого ценополучателя в процессе зеленого перехода и сыграть активную роль, интернализируя отрицательные внешние эффекты. Уже сейчас суверенные фонды национального благосостояния, университетские фонды, страховые и пенсионные фонды стремятся инвестировать свои активы более устойчивым образом. Принципы экологического, социального и корпоративного управления (ESG) и другие инструменты зеленого финансирования становятся все более доступными для направления инвестиций. В последние годы этот сегмент рынка стремительно вырос, однако необходимо сделать еще больше для согласования определений и более точного и последовательного отслеживания результатов.

Ключом к процветанию в условиях устойчивого мира будет стимулирование экономического роста при одновременном рациональном использовании запасов природного капитала. Размер по-прежнему имеет значение, но уже в отрицательном смысле. Например, отсутствует демографический дивиденд. В традиционных моделях роста, большее число рабочей силы ведет к большему объему производства. Но в мире устойчивого роста более высокий объем производства снижает природный капитал. Следствием этого является то, что сокращение численности населения является удовлетворительным, поэтому Японии и Европе не нужно отчаиваться.

Командно-экономическая модель финансового подавления для финансирования быстрых инвестиций и роста также не выглядит слишком многообещающей, если только она не позволит перейти на более чистый основной капитал с меньшим воздействием на окружающую среду.

Технологии как таковые также не рассматриваются. В устойчивом мире технологии должны снижать воздействие экономической деятельности на окружающую среду, и вряд ли будут приняты инновации усиливающее это воздействие. Страны, по-прежнему, будут нуждаться в технологических изменениях для стимулирования роста, однако акцент необходимо направить на экологическую эффективность.

Переосмысление задач роста означает изменение приоритетов и политики. Страны по-прежнему будут иметь возможности для роста, торговли, инноваций и продвижения вверх по цепочке создания стоимости для обеспечения более светлого будущего. Но они должны будут реализовать их в экономике, которая находится в гармонии с природой, а не за ее пределами.

Пол Грюнвальд, главный экономист S&P Global Ratings.