НЬЮ-ЙОРК - Борьба за место в глобальной гонке за чистую энергию продолжается. Соединенные Штаты присоединились к этой области всего два месяца назад, с принятием Закона о снижении инфляции. С тех пор Австрия, например, объявила о пакете субсидий в размере 5,7 млрд евро (5,6 млрд долларов США), который сам по себе мобилизует инвестиции на душу населения сравнимые с усилиями США. Но с учетом того, что все больше правительств проводят промышленную политику по преобразованию своей экономики, решение о том, какие зеленые технологии поддерживать, станет ключевой задачей. Выбирать победителей сложно.
Директивные органы могут начать с относительно простой задачи: выявления проигравших. Для того, чтобы стабилизировать глобальный климат необходимо сократить до нуля или практически до нуля углекислый газ, метан и другие парниковые газы. Это одна из причин, по которой экономисты давно отдают предпочтение установлению цен на выбросы углерода как основному инструменту климатической политики. Предполагается, что, если заставить загрязнителей платить полную стоимость своих выбросов, правительства могут оставить на усмотрение рынка право решать, какие технологии станут победителями.
Но это проще сказать, чем сделать. Повсеместные рыночные искажения, крупные заинтересованные стороны (как со стороны бизнеса, так и в сфере труда), а также массовые блокировки инфраструктуры делают практически невозможным аккуратные решения экономистов. Например, рассмотрим тот факт, что более 90% мировых мощностей угольной энергетики изолированы от рыночной конкуренции контрактами, которые часто продлеваются на 20 и более лет. Такая укоренившаяся поддержка грязных, устаревших технологий, таких как уголь, даже при наличии более дешевых, чистых и лучших альтернатив показывает, что необходимо сделать больше.
Ситуация еще больше усложняется безотлагательностью и огромными масштабами проблемы. Энергия играет исключительно важную роль в нашей жизни, и достижение углеродной нейтральности потребует всеобъемлющей трансформации экономики и общества. С учетом сложившихся обстоятельств, использование возможностей государственного бюджета более чем уместно, особенно с учетом того, насколько сильно мы отстаем в переходе на чистую энергию. Но директивным органам с ограниченными государственными средствами все равно предстоит сделать сложный выбор в отношении правильных технологий. Маргрет Вестагер, комиссар ЕС по вопросам конкуренции, уже выразила озабоченность по поводу гонки субсидий. Энергетическая политика “разори соседа” может в конечном счете помешать глобальному “зеленому” переходу, и как сказал Брайан Диз, директор Национального экономического совета, в своих обширных замечаниях по поводу Промышленной стратегии США, “мы и близко не приблизились к точке глобального насыщения необходимых инвестиций”.
Важной ранней гонкой для наблюдения является гонка между более экологичным жидким топливом и полностью электрическими вариантами. У каждого из них есть свои преимущества, однако возникают сложные вопросы относительно того, что и для кого является преимуществом.
Используя существующую инфраструктуру трубопроводов, печей и двигателей внутреннего сгорания, возможно, проще будет заменить жидкое топливо. Но физика в подавляющем большинстве случаев выступает за электрификацию, особенно в зданиях и на транспорте, которые в совокупности составляют около 40% всех выбросов. Переход на полностью электрические системы с тепловыми насосами и двигателями электромобилей (EV) определенно является лучшим долгосрочным решением. Примерно в пять раз эффективнее отапливать и охлаждать дом электричеством напрямую, чем использовать это электричество для производства жидкого топлива; используя тот же объем энергии, электромобили могут проехать в пять раз дальше, чем автомобили, работающие на экологически чистом жидком топливе, которое часто называют “электронным топливом” или “электротопливом”.
Secure your copy of PS Quarterly: The Year Ahead 2025
Our annual flagship magazine, PS Quarterly: The Year Ahead 2025, is almost here. To gain digital access to all of the magazine’s content, and receive your print copy, subscribe to PS Premium now.
Subscribe Now
Вместе с тем, электронное топливо может оставаться перспективным вариантом для промышленности, на долю которой приходится около одной четвертой от общего объема выбросов. Современные производственные процессы часто требуют сжигания для создания высоких температур. Водород горит при температуре более 2000° по Цельсию (3600°F), что делает его потенциально пригодным для производства цемента, стекла или стали. Те, кто разрабатывает передовые технологии производства низкоуглеродистой стали, рассматривают водород в качестве альтернативы для замены угля.
Однако на горизонте могут появиться и другие решения, обусловленные конкуренцией между предпринимателями за переосмысление давно устоявшихся производственных процессов. Стартап Chement нашел способ производить цемент при комнатной температуре, а Electra использует процесс производства стали при температуре 60°C. Правда, еще предстоит увидеть, произведет ли какая-либо из компаний революцию в своей отрасли. И их ранние успехи не обязательно означают, что зеленое жидкое топливо не будет или не должно быть частью решения. Но потенциал для встряски в этих секторах показывает, почему правительства должны с осторожностью относиться к поддержке действующих энергетических или промышленных компаний, которые активно лоббируют субсидии на предпочитаемые ими технологии.
Ситуация усложняется, когда стартап заявляет, что может декарбонизировать энергетическую систему, просто заменив грязное жидкое топливо на зеленое. Обещание бесшовного технофикса может быть слишком заманчивым. Как недавно сказал основатель компании по производству “зеленого газа” Tree Energy Solutions, “мы можем использовать одни и те же корабли, одни и те же трубы, одни и те же заводы”. Такой обмен “один к одному” мог бы иметь значительные преимущества на раннем этапе, особенно для отраслей, которым по-прежнему необходимо сжигать жидкое топливо.
Но существует также опасность “зеленого” морального риска, когда простое обещание простого технофикса ослабляет стимул к проведению более всеобъемлющей и, в конечном счете, более совершенной трансформации. Одно дело полагаться на дорогое электронное топливо для редких, трудно поддающихся обработке промышленных процессов (или хвастаться старинным автомобилем столетней давности). Но совсем другое дело использовать их для обогрева домов и ежедневных поездок на работу, когда доступны технологически и экономически предпочтительные альтернативы.
Поэтому у немцев есть идеальный неологизм, чтобы охватить существующую проблему: Technologieoffenheit, который означает как открытость к новым технологиям, так и осмотрительность при преждевременной фиксации в нестандартных решениях. Однако открытость не должна означать отказ от основных физических реальностей. В условиях энергетического кризиса этого года заинтересованные лица, обладающие технологиями, которые иначе могли бы проиграть, настаивают на открытости, отметая при этом необходимость долгосрочного мышления.
Последнее, что нам нужно, это новые политические, нормативные и инвестиционные решения, которые зафиксировали бы еще одну крайне неэффективную технологию в долгосрочной перспективе. Самые успешные предприниматели умеют фокусироваться на основной задаче, а не отвлекаться на каждую новинку. Директивным органам предстоит сделать то же самое, при определении того, какие технологии следует продвигать, а от каких отказаться.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
Over time, as American democracy has increasingly fallen short of delivering on its core promises, the Democratic Party has contributed to the problem by catering to a narrow, privileged elite. To restore its own prospects and America’s signature form of governance, it must return to its working-class roots.
is not surprised that so many voters ignored warnings about the threat Donald Trump poses to US institutions.
Enrique Krauze
considers the responsibility of the state to guarantee freedom, heralds the demise of Mexico’s democracy, highlights flaws in higher-education systems, and more.
НЬЮ-ЙОРК - Борьба за место в глобальной гонке за чистую энергию продолжается. Соединенные Штаты присоединились к этой области всего два месяца назад, с принятием Закона о снижении инфляции. С тех пор Австрия, например, объявила о пакете субсидий в размере 5,7 млрд евро (5,6 млрд долларов США), который сам по себе мобилизует инвестиции на душу населения сравнимые с усилиями США. Но с учетом того, что все больше правительств проводят промышленную политику по преобразованию своей экономики, решение о том, какие зеленые технологии поддерживать, станет ключевой задачей. Выбирать победителей сложно.
Директивные органы могут начать с относительно простой задачи: выявления проигравших. Для того, чтобы стабилизировать глобальный климат необходимо сократить до нуля или практически до нуля углекислый газ, метан и другие парниковые газы. Это одна из причин, по которой экономисты давно отдают предпочтение установлению цен на выбросы углерода как основному инструменту климатической политики. Предполагается, что, если заставить загрязнителей платить полную стоимость своих выбросов, правительства могут оставить на усмотрение рынка право решать, какие технологии станут победителями.
Но это проще сказать, чем сделать. Повсеместные рыночные искажения, крупные заинтересованные стороны (как со стороны бизнеса, так и в сфере труда), а также массовые блокировки инфраструктуры делают практически невозможным аккуратные решения экономистов. Например, рассмотрим тот факт, что более 90% мировых мощностей угольной энергетики изолированы от рыночной конкуренции контрактами, которые часто продлеваются на 20 и более лет. Такая укоренившаяся поддержка грязных, устаревших технологий, таких как уголь, даже при наличии более дешевых, чистых и лучших альтернатив показывает, что необходимо сделать больше.
Ситуация еще больше усложняется безотлагательностью и огромными масштабами проблемы. Энергия играет исключительно важную роль в нашей жизни, и достижение углеродной нейтральности потребует всеобъемлющей трансформации экономики и общества. С учетом сложившихся обстоятельств, использование возможностей государственного бюджета более чем уместно, особенно с учетом того, насколько сильно мы отстаем в переходе на чистую энергию. Но директивным органам с ограниченными государственными средствами все равно предстоит сделать сложный выбор в отношении правильных технологий. Маргрет Вестагер, комиссар ЕС по вопросам конкуренции, уже выразила озабоченность по поводу гонки субсидий. Энергетическая политика “разори соседа” может в конечном счете помешать глобальному “зеленому” переходу, и как сказал Брайан Диз, директор Национального экономического совета, в своих обширных замечаниях по поводу Промышленной стратегии США, “мы и близко не приблизились к точке глобального насыщения необходимых инвестиций”.
Важной ранней гонкой для наблюдения является гонка между более экологичным жидким топливом и полностью электрическими вариантами. У каждого из них есть свои преимущества, однако возникают сложные вопросы относительно того, что и для кого является преимуществом.
Используя существующую инфраструктуру трубопроводов, печей и двигателей внутреннего сгорания, возможно, проще будет заменить жидкое топливо. Но физика в подавляющем большинстве случаев выступает за электрификацию, особенно в зданиях и на транспорте, которые в совокупности составляют около 40% всех выбросов. Переход на полностью электрические системы с тепловыми насосами и двигателями электромобилей (EV) определенно является лучшим долгосрочным решением. Примерно в пять раз эффективнее отапливать и охлаждать дом электричеством напрямую, чем использовать это электричество для производства жидкого топлива; используя тот же объем энергии, электромобили могут проехать в пять раз дальше, чем автомобили, работающие на экологически чистом жидком топливе, которое часто называют “электронным топливом” или “электротопливом”.
Secure your copy of PS Quarterly: The Year Ahead 2025
Our annual flagship magazine, PS Quarterly: The Year Ahead 2025, is almost here. To gain digital access to all of the magazine’s content, and receive your print copy, subscribe to PS Premium now.
Subscribe Now
Вместе с тем, электронное топливо может оставаться перспективным вариантом для промышленности, на долю которой приходится около одной четвертой от общего объема выбросов. Современные производственные процессы часто требуют сжигания для создания высоких температур. Водород горит при температуре более 2000° по Цельсию (3600°F), что делает его потенциально пригодным для производства цемента, стекла или стали. Те, кто разрабатывает передовые технологии производства низкоуглеродистой стали, рассматривают водород в качестве альтернативы для замены угля.
Однако на горизонте могут появиться и другие решения, обусловленные конкуренцией между предпринимателями за переосмысление давно устоявшихся производственных процессов. Стартап Chement нашел способ производить цемент при комнатной температуре, а Electra использует процесс производства стали при температуре 60°C. Правда, еще предстоит увидеть, произведет ли какая-либо из компаний революцию в своей отрасли. И их ранние успехи не обязательно означают, что зеленое жидкое топливо не будет или не должно быть частью решения. Но потенциал для встряски в этих секторах показывает, почему правительства должны с осторожностью относиться к поддержке действующих энергетических или промышленных компаний, которые активно лоббируют субсидии на предпочитаемые ими технологии.
Ситуация усложняется, когда стартап заявляет, что может декарбонизировать энергетическую систему, просто заменив грязное жидкое топливо на зеленое. Обещание бесшовного технофикса может быть слишком заманчивым. Как недавно сказал основатель компании по производству “зеленого газа” Tree Energy Solutions, “мы можем использовать одни и те же корабли, одни и те же трубы, одни и те же заводы”. Такой обмен “один к одному” мог бы иметь значительные преимущества на раннем этапе, особенно для отраслей, которым по-прежнему необходимо сжигать жидкое топливо.
Но существует также опасность “зеленого” морального риска, когда простое обещание простого технофикса ослабляет стимул к проведению более всеобъемлющей и, в конечном счете, более совершенной трансформации. Одно дело полагаться на дорогое электронное топливо для редких, трудно поддающихся обработке промышленных процессов (или хвастаться старинным автомобилем столетней давности). Но совсем другое дело использовать их для обогрева домов и ежедневных поездок на работу, когда доступны технологически и экономически предпочтительные альтернативы.
Поэтому у немцев есть идеальный неологизм, чтобы охватить существующую проблему: Technologieoffenheit, который означает как открытость к новым технологиям, так и осмотрительность при преждевременной фиксации в нестандартных решениях. Однако открытость не должна означать отказ от основных физических реальностей. В условиях энергетического кризиса этого года заинтересованные лица, обладающие технологиями, которые иначе могли бы проиграть, настаивают на открытости, отметая при этом необходимость долгосрочного мышления.
Последнее, что нам нужно, это новые политические, нормативные и инвестиционные решения, которые зафиксировали бы еще одну крайне неэффективную технологию в долгосрочной перспективе. Самые успешные предприниматели умеют фокусироваться на основной задаче, а не отвлекаться на каждую новинку. Директивным органам предстоит сделать то же самое, при определении того, какие технологии следует продвигать, а от каких отказаться.