Из красных в зеленые?

С самого своего основания 80 лет назад Китайская Коммунистическая Партия (ККП) была одержима красным цветом – символом политической личности. Являясь «авангардом пролетарского класса», ККП утверждала, что ее миссией было искоренить эксплуатацию капиталистов. Это вполне понятно потому, что первоначально ККП была организацией бедных крестьян, рабочих и солдат Красной армии. После захвата национальной власти в 1949 г. Мао постоянно предупреждал о том, что Партия никогда не должна «менять свой цвет».

В своей недавней речи Йянг Земин, генеральный секретарь Партии, провозгласил, что ККП должна разрешить частным бизнесменам (другими словами, капиталистам) вступать в свои ряды. Возможно, это звучит иронично, но заявление Йянга не удивительно. Более 110000 членов ККП имеют частный бизнес, не включая тех членов Партии, кто работает на иностранные компании. Около 300 членов Партии, например, работают на Моторолу, и многие занимают административные и технические посты.

В настоящее время цветом, который олицетворяет социальные и политические ценности Китая, является не красный - цвет классовой борьбы, а зеленый - цвет денег. Об этом говорится в популярной в китайском обществе шутке. В первые годы коммунистического правления популярным лозунгом был: «Только Китайская Коммунистическая Партия может спасти Китай»; 50 годами позже лозунгом может быть следующее: «Только капитализм может спасти Китайскую Коммунистическую Партию».

Но может ли ККП адаптироваться к новой социально-экономической обстановке в стране и при этом сохранить однопартийную систему? Согласно недавнему докладу китайской Академии Наук за последние пять лет более 46 миллионов работников государственных и кооперативных фирм были уволены. Дальнейший рост безработицы ожидается в течение следующих пяти лет после вступления Китая в Мировую Организацию Торговли (МОТ). Такая статистика не очень хорошо сочетается с коммунистическим государством.

Экономические несоответствия, которые выражаются в разных формах – между прибрежными и внутренними регионами, между городскими и сельскими районами, между частными фирмами и государственными предприятиями – стали феноменальными. Разница в ВНП на человека, например, между провинциями Шанхай и Гуизхоу возросла с семи раз в 1990 г. до 12 раз в 2000 г. Миллионы невостребованных сельских работников переехали в города, где многие не могут найти работу. Этим объясняется тот факт, почему Фалун Гонг, полу религиозная секта, которая появилась в середине 90-х гг., привлекла так много сторонников и так тревожит китайские органы власти.

Пышная коррупция, возможно, является самым устрашающим вызовом законности ККП. В дело о контрабанде, которой занималась группа Йяньхуа, например, впутаны незаконные деньги в размере 80 миллиардов юань (US$9,7 миллиардов). До сих пор несколько сотен чиновников, в том числе более 70 должностных лиц высокого ранга, были арестованы в Фуян и других регионах. Главные руководители Китая изображают коррупцию как «рак внутри» и вопрос «жизни и смерти» для ККП и государства. И все же «ожидать от Партии искоренения официальной коррупции то же самое, что просить хирурга оперировать его или ее собственное тело – это не возможно», - сказал Хе Квингльян, китайский экономист, известный своей прямотой.

Руководители ККП с этим не согласны, они начали энергичную кампанию по изменению имиджа партии. На недавно состоявшейся встрече с должностными лицами партии высшего ранга Йянг призвал своих коллег поучиться на ошибках других коммунистических и правящих партий мира, которые потеряли власть за последние десять лет – Коммунистической Партии Советского Союза, Куоминтанг в Тайване, Партидо Революционарьо Институциональ в Мексике. Йянг считает, что причиной всех этих поражений были внутренние проблемы, в особенности неспособность реагировать на новые задачи.

Эта кампания ведется на трех ключевых фронтах. Первый - это определить заново Китайскую Коммунистическую Партию. В противоположность марксистским представлениям о том, что Коммунистическая партия должна быть «авангардом пролетарского класса» ККП в настоящее время намеревается выдвинуть на передний план «растущую потребность в производстве», «прогрессивное направление передовой культуры» и «фундаментальные интересы большинства китайских людей». Эта концепция расширила основу ККП для принятия в партию предпринимателей, интеллектуалов и особенно технических специалистов. Призывая талантливых людей работать внутри системы, Партия может предотвратить формирование мощной антиправительственной силы. В данный момент предприниматели наиболее заинтересованы в социальной и политической стабильности, как и правительство Китая.

Казни коррумпированных чиновников также нацелены на улучшение имиджа партии. Среди казненных были бывший вице председатель Национального Народного Конгресса и бывший заместитель губернатора провинции Йянгкси. Эти два чиновника занимали самые высокие посты из всех тех, кто был казнен за всю историю. Несколько членов и кандидатов Центрального Комитета ККП были уволены со своих постов по обвинению в коррупции, включая министра юстиции, который находился под домашним арестом по подозрению в обвинении в коррупции.

Возможно, самой важной мерой, которую предприняла ККП в своей борьбе за выживание, является «озеленение» самой Партии. В настоящее время больше одной трети от 1,3 миллиардов китайских граждан находятся в возрастной группе до 21 года. ККП выбрала своей мишенью эту группу, особенно тех, у кого есть университетское образование. Более важно то, что новое поколение руководителей ККП, так называемое четвертое поколение, должно превзойти поколение Йянга Земина. Эти будущие руководители выросли во время Культурной Революции и пережили идеологическое крушение иллюзий. Многих понизили и отправили в сельские районы заниматься физическим трудом. Огромные физические невзгоды и постоянно изменяющаяся политическая обстановка воспитали в них некоторые ценные черты, такие как приспособляемость, выносливость и политическая утонченность.

В целом четвертое поколение, возможно, является наименее догматичным из всех поколений элиты в истории НРК. Эти новые руководители, вероятно, ускорят политические реформы, например, укрепление китайской законодательной системы и развитие «демократии внутри Партии». Они консолидируют установленные механизмы, подвергшиеся реформам, такие как выборы внутри Партии, временные ограничения, возрастные пределы для ухода в отставку и регулярная перестановка провинциальных и военных руководителей. Для будущего ККП будет необходима более организованная политическая преемственность. Но самой лучшей новостью для ККП является тот факт, что конкурирующей организации, которая смогла бы ее заменить, не существует.