БЕРЛИН – Фабричное производство продукции животноводства является одной важнейших движущих сил сельскохозяйственной индустриализации. Ее безжалостное расширение способствует изменению климата, вырубке лесов, утрате биоразнообразия и нарушению прав человека – и все это ради того, чтобы удовлетворить нездоровый аппетит западных обществ к дешевому мясу.
Европа и Соединенные Штаты являются крупнейшими потребителями мяса в ХХ веке, где в среднем каждый человек ежегодно съедает 60-90 килограмм мяса – что намного больше, чем требуется для удовлетворения потребности человеческого организма в мясе. Хотя западные нормы потребления в настоящее время стагнируют, а в некоторых регионах даже сокращаются, они все еще остаются намного выше, чем в большинстве других регионов мира.
Между тем, в странах с развивающейся экономикой – особенно в так называемых странах БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китая и Южная Африка) – члены растущего среднего класса меняют свои диеты, делая их похожими на диеты богатых стран. В ближайшие десятилетия, по мере роста доходов, вместе с ними будет расти спрос на мясные и молочные продукты.
Для удовлетворения этого спроса мировые фирмы в сфере агробизнеса попытаются поднять свои показатели производства мяса с сегодняшних 300 миллионов тонн до 450 миллионов тонн к 2050 году, создавая серьезные социальные проблемы и экологическое давление практически на каждом этапе цепочки создания стоимости (кормовая база, производство, обработка и розничная торговля).
Одной из основных проблем с фабричным производством продукции животноводства является то, что это приводит к значительным выбросам парниковых газов – и не только потому, что пищеварительные процессы жвачных животных вырабатывают метан. Отходы от животных, а также удобрения и пестициды, используемые для производства кормов, генерируют большие количества оксидов азота.
Действительно, фабричная модель предлагает значительное изменение характера землепользования и вырубку лесов, начиная с этапа производства кормов. На самом деле, примерно одна треть существующих сельскохозяйственных земель используется для производства кормов, а общая доля земель, используемая для производства продукции животноводства, в том числе для выпаса скота, составляет около 70%.
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
При расширенном потреблении мяса один только сектор производства сои практически удвоится, что предполагает пропорциональное увеличение использования ресурсов, таких как земля, удобрения, пестициды и вода. Увеличение отвода урожаев для откармливания скота окажет повышающее давление на продовольственные и земельные цены, что, в свою очередь, будет все больше усложнять для бедных людей во всем мире задачу удовлетворения их основных потребностей в питании.
Что еще хуже, переход от смешанного землепользования или местных систем животноводства к крупномасштабным производствам ставит под угрозу жизни сельского населения, особенно в развивающихся странах. Скотоводы, мелкие производители и независимые фермеры просто не смогут конкурировать с низкими розничными ценами, которые не учитывают реальную компенсацию за реальный вред здоровью и экологии, наносимый данной отраслью. А индустриальное сельскохозяйственное животноводство, с его низкими заработными платами и слабыми санитарно-гигиеническими нормами, не обеспечивает хорошей альтернативы для трудоустройства.
Наконец, существует влияние промышленного производства животноводческой продукции на общественное здравоохранение. Для начала, чрезмерные уровни потребления мяса и молочных продуктов способствуют развитию проблем со здоровьем, связанных с питанием, например ожирения и сердечнососудистых заболеваний. Кроме того, содержание большого количества животных в условиях ограниченного пространства способствует распространению инфекционных заболеваний, которые могут распространяться на людей, таких как птичий грипп. И меры, используемые для смягчения этого риска, такие как назначение низких доз антибиотиков для предотвращения заболевания (и способствования росту), создают кризис общественного здравоохранения, укрепляя устойчивость болезней к антимикробным препаратам.
Добавьте к этому ужасные условия, в которых находятся сами животные, вследствие сопротивления отрасли применению разумных норм по защите прав животных, и можно всерьез задаться вопросом, как вообще отрасли позволили так разрастись. Ответ заключается в ее олигополистической власти, которая позволяет промышленным производителям в отрасли животноводства перекладывать на других свои истинные социальные и экологические издержки, которые затем должны покрываться работниками и налогоплательщиками.
Реальность такова, что существуют и другие способы удовлетворить мировую потребность в мясе и молочных продуктах. В Европейском Союзе необходимо изменить всего два ключевых элемента Общей сельскохозяйственной политики (CAP), чтобы резко снизить искажения в системе производства. Реализация этих изменений станет четким сигналом того, что европейские политики всерьез воспринимают пожелания потребителей.
Первое изменение запретило бы импорт генетически модифицированных кормов и ввело бы требование к фермерам, чтобы они производили как минимум половину кормов для животных на собственных фермах. Четкий набор правил закупок кормов позволит устранить международный дисбаланс питательных веществ и уменьшит силу многонациональных сельскохозяйственных биотехнологических корпораций, таких как Monsanto. Кроме того, жижа и навоз больше не будут перевозиться на большие расстояния, и их можно будет использовать для удобрения собственных земель для производства кормов.
Во-вторых, должно быть запрещено необоснованное введение антибиотиков в корма и системы водопоя. Это вынудит фермеров лечить животных от болезней в индивидуальном порядке, на основе ветеринарной диагностики.
В Соединенных Штатах Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов могло бы запретить нелечебное применение антибиотиков. А департамент США по законопроектам о сельском хозяйстве мог бы оказать усиленную поддержку выращиванию крупного рогатого скота на выпасе, чтобы поощрить более экологически устойчивый подход к производству мяса.
Разумеется, эти действия стали бы лишь первыми важными шагами. По мере развития среднего класса в развивающихся экономиках важно помнить, что существующие западные модели производства и потребления мяса не обеспечивают прочного будущего. Пора создать систему, которая будет соответствовать нашим экологическим, социальным и эстетическим границам.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
At the end of a year of domestic and international upheaval, Project Syndicate commentators share their favorite books from the past 12 months. Covering a wide array of genres and disciplines, this year’s picks provide fresh perspectives on the defining challenges of our time and how to confront them.
ask Project Syndicate contributors to select the books that resonated with them the most over the past year.
БЕРЛИН – Фабричное производство продукции животноводства является одной важнейших движущих сил сельскохозяйственной индустриализации. Ее безжалостное расширение способствует изменению климата, вырубке лесов, утрате биоразнообразия и нарушению прав человека – и все это ради того, чтобы удовлетворить нездоровый аппетит западных обществ к дешевому мясу.
Европа и Соединенные Штаты являются крупнейшими потребителями мяса в ХХ веке, где в среднем каждый человек ежегодно съедает 60-90 килограмм мяса – что намного больше, чем требуется для удовлетворения потребности человеческого организма в мясе. Хотя западные нормы потребления в настоящее время стагнируют, а в некоторых регионах даже сокращаются, они все еще остаются намного выше, чем в большинстве других регионов мира.
Между тем, в странах с развивающейся экономикой – особенно в так называемых странах БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китая и Южная Африка) – члены растущего среднего класса меняют свои диеты, делая их похожими на диеты богатых стран. В ближайшие десятилетия, по мере роста доходов, вместе с ними будет расти спрос на мясные и молочные продукты.
Для удовлетворения этого спроса мировые фирмы в сфере агробизнеса попытаются поднять свои показатели производства мяса с сегодняшних 300 миллионов тонн до 450 миллионов тонн к 2050 году, создавая серьезные социальные проблемы и экологическое давление практически на каждом этапе цепочки создания стоимости (кормовая база, производство, обработка и розничная торговля).
Одной из основных проблем с фабричным производством продукции животноводства является то, что это приводит к значительным выбросам парниковых газов – и не только потому, что пищеварительные процессы жвачных животных вырабатывают метан. Отходы от животных, а также удобрения и пестициды, используемые для производства кормов, генерируют большие количества оксидов азота.
Действительно, фабричная модель предлагает значительное изменение характера землепользования и вырубку лесов, начиная с этапа производства кормов. На самом деле, примерно одна треть существующих сельскохозяйственных земель используется для производства кормов, а общая доля земель, используемая для производства продукции животноводства, в том числе для выпаса скота, составляет около 70%.
HOLIDAY SALE: PS for less than $0.7 per week
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
При расширенном потреблении мяса один только сектор производства сои практически удвоится, что предполагает пропорциональное увеличение использования ресурсов, таких как земля, удобрения, пестициды и вода. Увеличение отвода урожаев для откармливания скота окажет повышающее давление на продовольственные и земельные цены, что, в свою очередь, будет все больше усложнять для бедных людей во всем мире задачу удовлетворения их основных потребностей в питании.
Что еще хуже, переход от смешанного землепользования или местных систем животноводства к крупномасштабным производствам ставит под угрозу жизни сельского населения, особенно в развивающихся странах. Скотоводы, мелкие производители и независимые фермеры просто не смогут конкурировать с низкими розничными ценами, которые не учитывают реальную компенсацию за реальный вред здоровью и экологии, наносимый данной отраслью. А индустриальное сельскохозяйственное животноводство, с его низкими заработными платами и слабыми санитарно-гигиеническими нормами, не обеспечивает хорошей альтернативы для трудоустройства.
Наконец, существует влияние промышленного производства животноводческой продукции на общественное здравоохранение. Для начала, чрезмерные уровни потребления мяса и молочных продуктов способствуют развитию проблем со здоровьем, связанных с питанием, например ожирения и сердечнососудистых заболеваний. Кроме того, содержание большого количества животных в условиях ограниченного пространства способствует распространению инфекционных заболеваний, которые могут распространяться на людей, таких как птичий грипп. И меры, используемые для смягчения этого риска, такие как назначение низких доз антибиотиков для предотвращения заболевания (и способствования росту), создают кризис общественного здравоохранения, укрепляя устойчивость болезней к антимикробным препаратам.
Добавьте к этому ужасные условия, в которых находятся сами животные, вследствие сопротивления отрасли применению разумных норм по защите прав животных, и можно всерьез задаться вопросом, как вообще отрасли позволили так разрастись. Ответ заключается в ее олигополистической власти, которая позволяет промышленным производителям в отрасли животноводства перекладывать на других свои истинные социальные и экологические издержки, которые затем должны покрываться работниками и налогоплательщиками.
Реальность такова, что существуют и другие способы удовлетворить мировую потребность в мясе и молочных продуктах. В Европейском Союзе необходимо изменить всего два ключевых элемента Общей сельскохозяйственной политики (CAP), чтобы резко снизить искажения в системе производства. Реализация этих изменений станет четким сигналом того, что европейские политики всерьез воспринимают пожелания потребителей.
Первое изменение запретило бы импорт генетически модифицированных кормов и ввело бы требование к фермерам, чтобы они производили как минимум половину кормов для животных на собственных фермах. Четкий набор правил закупок кормов позволит устранить международный дисбаланс питательных веществ и уменьшит силу многонациональных сельскохозяйственных биотехнологических корпораций, таких как Monsanto. Кроме того, жижа и навоз больше не будут перевозиться на большие расстояния, и их можно будет использовать для удобрения собственных земель для производства кормов.
Во-вторых, должно быть запрещено необоснованное введение антибиотиков в корма и системы водопоя. Это вынудит фермеров лечить животных от болезней в индивидуальном порядке, на основе ветеринарной диагностики.
В Соединенных Штатах Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов могло бы запретить нелечебное применение антибиотиков. А департамент США по законопроектам о сельском хозяйстве мог бы оказать усиленную поддержку выращиванию крупного рогатого скота на выпасе, чтобы поощрить более экологически устойчивый подход к производству мяса.
Разумеется, эти действия стали бы лишь первыми важными шагами. По мере развития среднего класса в развивающихся экономиках важно помнить, что существующие западные модели производства и потребления мяса не обеспечивают прочного будущего. Пора создать систему, которая будет соответствовать нашим экологическим, социальным и эстетическим границам.