НЬЮ-ЙОРК – Я работаю врачом в одной из больниц Нью-Йорка и вижу клинические последствия Covid-19 ежедневно: отказавшие лёгкие, миокардит, блокировка кровеносных сосудов. Однако в США коронавирус стал также симптомом ещё более распространённой и хронической болезни – глубоко дефектной культуры и политической экономии, создающих опасное неравенство в стране, которая до сих пор не осмыслила своё расистское наследие.
Нынешняя пандемия – это далеко не первый случай, когда Америке приходится иметь дело с собственными коллективными патологиями. В 1968 году социальные и политические волнения, охватившие тогда страну, явно усиливались. Весной того года страна была расколота из-за Вьетнамской войны. Ненасильственные протесты в защиту гражданских прав сменились бунтам в различных городах страны, аналогично тому, что происходит сейчас. А экономические проблемы, способствовавшие подъёму движения за гражданские права, стали более наглядными, когда мусорщики Мемфиса устроили забастовку, требуя более безопасных условий труда (у этого эпизода сегодня есть явные параллели).
В марте 1968 года сенатор США Роберт Кеннеди, баллотировавшийся в президенты, выступил со своей второй предвыборной речью. Сегодня его слова звучат не менее верно. «Даже если мы начнём искоренять материальную нищету, перед нами останется другая, ещё более важная задача, – заявил он огромной толпе на крытой арене Allen Fieldhouse Канзасского университета. – Эта задача: бороться с нищетой удовлетворенности смыслом жизни и своим достоинством, которая поразила нас всех. Слишком сильно и слишком долго мы сводим наши личное совершенствование и общественные ценности к простому накоплению материальных вещей».
Слова Кеннеди до сих пор актуальны. Они открывали простую правду, которую сегодня также обнажила пандемия Covid-19: наш акцент на материальной культуре и богатстве, достигаемом любой ценой, отражает ценности, которые мешают сдерживать распространение вируса.
Парадоксы на лицо. Американцы ошеломлены низким качеством реагирования своей страны на пандемию. Но мы на протяжении десятилетий недостаточно инвестировали в инфраструктуру защиты здоровья населения и в противоэпидемическую готовность. На долю этих расходов приходится всего лишь 2,5% общих расходов Америки на здравоохранение. Писательница Арундати Рой недавно задалась вопросом, а возникнет ли в США недостаток оборудования, если стране понадобятся бомбы, а не маски. Её вопрос был вызван происходящим: полностью оснащённые, военизированные полицейские подразделения выходят на улицы тех самых городов, где медсёстры носят мусорные пакеты в качестве средства индивидуальной защиты. Тем временем научная экспертиза, в которой американцы сейчас нуждаются больше, чем когда-либо, сегодня политизируется людьми, для которых важнее всего экономика и партийная борьба.
Кеннеди не удивился бы. В своей канзасской речи он сожалел по поводу культурной одержимости Америки экономическим ростом, ставшим для неё важнее всего остального. «Наш валовый национальный продукт включает загрязнение воздуха и рекламу сигарет, – говорил он. – Он включает вырубку красной секвойи и исчезновение наших природных чудес хаотическими темпами. Он включает напалм и ядерные боеголовки, а также полицейские бронемашины для борьбы с бунтами в наших городах».
Одной из причин, по которой Кеннеди решил баллотироваться в президенты, было его отчаянное желание устранить нищету и неравенство, которые он видел в дельте Миссисипи, в Аппалачах и Бедфорд-Стайвесанте. С тех пор неравенство в США лишь увеличилось. Наше почтительное отношение к показателю ВНП и отсутствие внимания к тому, как именно распределяются выгоды экономического роста, привели к повышению неравенства до самого высокого уровня за 50 лет. Для тех из нас, кто находится на передовом фронте борьбы с Covid-19, последствия этого очевидны: на плечи неимущих и небелых ложится непропорционально высокая доля бремени этой болезни. У чёрных американцев уровень смертности в три раза выше, чем у белых американцев. Ирония в том, что в Америке лозунг протестов «Я не могу дышать» никак не связан с Covid-19. Это крик целого народа, который задыхается под коллективным коленом расизма.
Культурный диагноз Кеннеди остаётся верным до сих пор. Фиксируясь на ВНП, американцы выбрали показатель, который «игнорирует здоровье наших детей, качество их обучения, радость их игры», и уж тем более «красоту нашей поэзии, силу наших браков, интеллигентность публичных дебатов и честность наших госчиновников». Этот показатель, продолжал он, «не измеряет ни наше остроумие, ни нашу храбрость, ни нашу мудрость, ни наши познания, ни нашу страсть, ни нашу преданность стране». Этот показатель, «иными словами, измеряет всё, за исключением того, что делает жизнь стоящей».
Через три месяца после этой канзасской речи Роберт Кеннеди и Мартин Лютер Кинг были убиты. В августе стычки между протестующими и полицией омрачили Национальный конвент Демократической партии в Чикаго. Сегодня, спустя 50 с лишним лет, недостатки, которые стремились устранить Кеннеди и Кинг (за день до убийства он выступил с одной из своих самых запоминающихся речей – перед бастующими мусорщиками Мемфиса), остаются особенностью американской жизни.
Сегодня, как и тогда, суть нашего национального диалога сводится к игре с нулевой суммой, основанной на ложной дихотомии между здоровьем населения и спасением экономики, как будто это не два ключевых признака жизни одного и того же пациента. В случае с Covid-19 нам не хватает широкого консенсуса по поводу того, что здоровье населения открывает единственно возможный путь к быстрому восстановлению экономики. Что же касается нашей культуры, то многие американцы, похоже, больше озабочены отдельными случаями грабежа магазинов, чем грабежом чёрной Америки, которое продолжается уже несколько столетий.
Патология Америки выходит за рамки биологии. Лечить надо не только вирус: требуется культурная реконструкция, которая исправит наши приоритеты и устранит раскол между нами. Повторяя слова Кеннеди, мы должны срочно заняться перестройкой, опираясь на новое понимание того, что действительно является значимым, и одновременно устраняя наши самые глубокие уязвимости: нам необходимы собственные целевые показатели, а не те, которые навязываются переросшей себя культурой.
Мы могли бы начать с того, чтобы повысить роль наших медицинских учреждений и экспертных знаний нашего научного сообщества, которые в принципе не могут быть партийными. А в ситуации сохраняющегося социального дистанцирования мы могли бы также признать, что маргинализированные и небелые группы населения уже давно живут на социальной и экономической дистанции. Собравшись вместе, мы должны ухватиться за возможность определить иной путь вперёд.
НЬЮ-ЙОРК – Я работаю врачом в одной из больниц Нью-Йорка и вижу клинические последствия Covid-19 ежедневно: отказавшие лёгкие, миокардит, блокировка кровеносных сосудов. Однако в США коронавирус стал также симптомом ещё более распространённой и хронической болезни – глубоко дефектной культуры и политической экономии, создающих опасное неравенство в стране, которая до сих пор не осмыслила своё расистское наследие.
Нынешняя пандемия – это далеко не первый случай, когда Америке приходится иметь дело с собственными коллективными патологиями. В 1968 году социальные и политические волнения, охватившие тогда страну, явно усиливались. Весной того года страна была расколота из-за Вьетнамской войны. Ненасильственные протесты в защиту гражданских прав сменились бунтам в различных городах страны, аналогично тому, что происходит сейчас. А экономические проблемы, способствовавшие подъёму движения за гражданские права, стали более наглядными, когда мусорщики Мемфиса устроили забастовку, требуя более безопасных условий труда (у этого эпизода сегодня есть явные параллели).
В марте 1968 года сенатор США Роберт Кеннеди, баллотировавшийся в президенты, выступил со своей второй предвыборной речью. Сегодня его слова звучат не менее верно. «Даже если мы начнём искоренять материальную нищету, перед нами останется другая, ещё более важная задача, – заявил он огромной толпе на крытой арене Allen Fieldhouse Канзасского университета. – Эта задача: бороться с нищетой удовлетворенности смыслом жизни и своим достоинством, которая поразила нас всех. Слишком сильно и слишком долго мы сводим наши личное совершенствование и общественные ценности к простому накоплению материальных вещей».
Слова Кеннеди до сих пор актуальны. Они открывали простую правду, которую сегодня также обнажила пандемия Covid-19: наш акцент на материальной культуре и богатстве, достигаемом любой ценой, отражает ценности, которые мешают сдерживать распространение вируса.
Парадоксы на лицо. Американцы ошеломлены низким качеством реагирования своей страны на пандемию. Но мы на протяжении десятилетий недостаточно инвестировали в инфраструктуру защиты здоровья населения и в противоэпидемическую готовность. На долю этих расходов приходится всего лишь 2,5% общих расходов Америки на здравоохранение. Писательница Арундати Рой недавно задалась вопросом, а возникнет ли в США недостаток оборудования, если стране понадобятся бомбы, а не маски. Её вопрос был вызван происходящим: полностью оснащённые, военизированные полицейские подразделения выходят на улицы тех самых городов, где медсёстры носят мусорные пакеты в качестве средства индивидуальной защиты. Тем временем научная экспертиза, в которой американцы сейчас нуждаются больше, чем когда-либо, сегодня политизируется людьми, для которых важнее всего экономика и партийная борьба.
Кеннеди не удивился бы. В своей канзасской речи он сожалел по поводу культурной одержимости Америки экономическим ростом, ставшим для неё важнее всего остального. «Наш валовый национальный продукт включает загрязнение воздуха и рекламу сигарет, – говорил он. – Он включает вырубку красной секвойи и исчезновение наших природных чудес хаотическими темпами. Он включает напалм и ядерные боеголовки, а также полицейские бронемашины для борьбы с бунтами в наших городах».
BLACK FRIDAY SALE: Subscribe for as little as $34.99
Subscribe now to gain access to insights and analyses from the world’s leading thinkers – starting at just $34.99 for your first year.
Subscribe Now
Одной из причин, по которой Кеннеди решил баллотироваться в президенты, было его отчаянное желание устранить нищету и неравенство, которые он видел в дельте Миссисипи, в Аппалачах и Бедфорд-Стайвесанте. С тех пор неравенство в США лишь увеличилось. Наше почтительное отношение к показателю ВНП и отсутствие внимания к тому, как именно распределяются выгоды экономического роста, привели к повышению неравенства до самого высокого уровня за 50 лет. Для тех из нас, кто находится на передовом фронте борьбы с Covid-19, последствия этого очевидны: на плечи неимущих и небелых ложится непропорционально высокая доля бремени этой болезни. У чёрных американцев уровень смертности в три раза выше, чем у белых американцев. Ирония в том, что в Америке лозунг протестов «Я не могу дышать» никак не связан с Covid-19. Это крик целого народа, который задыхается под коллективным коленом расизма.
Культурный диагноз Кеннеди остаётся верным до сих пор. Фиксируясь на ВНП, американцы выбрали показатель, который «игнорирует здоровье наших детей, качество их обучения, радость их игры», и уж тем более «красоту нашей поэзии, силу наших браков, интеллигентность публичных дебатов и честность наших госчиновников». Этот показатель, продолжал он, «не измеряет ни наше остроумие, ни нашу храбрость, ни нашу мудрость, ни наши познания, ни нашу страсть, ни нашу преданность стране». Этот показатель, «иными словами, измеряет всё, за исключением того, что делает жизнь стоящей».
Через три месяца после этой канзасской речи Роберт Кеннеди и Мартин Лютер Кинг были убиты. В августе стычки между протестующими и полицией омрачили Национальный конвент Демократической партии в Чикаго. Сегодня, спустя 50 с лишним лет, недостатки, которые стремились устранить Кеннеди и Кинг (за день до убийства он выступил с одной из своих самых запоминающихся речей – перед бастующими мусорщиками Мемфиса), остаются особенностью американской жизни.
Сегодня, как и тогда, суть нашего национального диалога сводится к игре с нулевой суммой, основанной на ложной дихотомии между здоровьем населения и спасением экономики, как будто это не два ключевых признака жизни одного и того же пациента. В случае с Covid-19 нам не хватает широкого консенсуса по поводу того, что здоровье населения открывает единственно возможный путь к быстрому восстановлению экономики. Что же касается нашей культуры, то многие американцы, похоже, больше озабочены отдельными случаями грабежа магазинов, чем грабежом чёрной Америки, которое продолжается уже несколько столетий.
Патология Америки выходит за рамки биологии. Лечить надо не только вирус: требуется культурная реконструкция, которая исправит наши приоритеты и устранит раскол между нами. Повторяя слова Кеннеди, мы должны срочно заняться перестройкой, опираясь на новое понимание того, что действительно является значимым, и одновременно устраняя наши самые глубокие уязвимости: нам необходимы собственные целевые показатели, а не те, которые навязываются переросшей себя культурой.
Мы могли бы начать с того, чтобы повысить роль наших медицинских учреждений и экспертных знаний нашего научного сообщества, которые в принципе не могут быть партийными. А в ситуации сохраняющегося социального дистанцирования мы могли бы также признать, что маргинализированные и небелые группы населения уже давно живут на социальной и экономической дистанции. Собравшись вместе, мы должны ухватиться за возможность определить иной путь вперёд.