Главным аргументом в пользу капитализма является то, что рынки капитала эффективно направляют сбережения в наиболее выгодные инвестиции. Так же одним из аргументов в пользу глобального капитализма является то, что глобальные рынки капитала эффективно направляют мировые сбережения в мировые инвестиции. И все же работа глобальных финансовых рынков в последние годы была не впечатляющей, проявляя подъемы и спады и устанавливая нереальные цены на акции, облигации и курсы обмена.
Рынки капитала работают хорошо, если инвесторы понимают будущие источники прибыли от альтернативных инвестиций и потом направляют сбережения в самые обещающие из них. Легендарный финансист Уоррен Баффет осторожно проверял долгосрочные перспективы компаний и почти всегда делал правильный выбор. Многие другие инвесторы, однако, вкладывали свои средства в краткосрочные инвестиции, которые, как они полагали, другие инвесторы посчитают более обещающими, чем самые лучшие долгосрочные перспективы. Если посчастливится, это может привести к тому же результату. Но слишком часто рынки танцуют под дудку причуд и иллюзий, если не открытого обмана.
Мы наблюдали, по крайней мере, четыре вида неудач за последнее время. Первый вид – это паника, типичным примером которой являлся уход инвесторов из Восточной Азии в 1997 г. Инвесторы внезапно покинули регион не потому, что он разваливался, а потому, что уходили другие инвесторы. Как выход со стадиона, который превращается в место трагического массового бегства, результатом финансовой паники стало падение многих достойных инвестиций, когда займы были отозваны.
Второй вид неудач – это пузырь, как, например, тот, который подкосил Японию в 1990 г. и американские Интернет компании - .соm в прошлом году. Пузырь начинается с каких-нибудь существенных хороших новостей (как, например, Японская производственная мощь в 80-х гг. или американский прогресс в развитии Интернета в 90-х гг.), которые раздуваются более, чем до простого признания. Денежные средства в эйфории текут в благоприятные сектора; на какое-то время цены на экономическую собственность резко возрастают. Первые инвесторы наживают состояние на привлечении других инвесторов. В конце концов, те, кто пришли позже, терпят неудачу, платя самые высокие цены и потом, видя, как падают их инвестиции.
Третий вид неудач – это моральный риск, когда инвесторам безразлична существенная прибыльность инвестиций потому, что они уверены, что их поддержит правительство или МВФ, если что-то пойдет не так. В 1998 г. инвесторы вложили большие деньги в Россию не из-за скрытой силы ее экономики, а из-за уверенности в том, что Вашингтон их спасет. Не так давно инвесторы держались за рискованные аргентинские ценные бумаги с оценочной стоимостью в песо (хотя и с астрономическими процентами) в надежде, что МВФ предоставит новые экстренные займы.
Четвертый вид неудач случается, когда инвесторам не хватает структуры для оценки долгосрочной ценности экономической собственности, такой как валюта. Курсы обмена, например, часто находятся под влиянием пустых политических заявлений, таких как американская широко обсуждаемая «политика сильного доллара» - «политика», которая, в действительности, не поддерживается ни действиями правительства Соединенных Штатов, ни Федеральным Банком. Таким образом, курсы обмена могут стать нереально высокими на долгий период или измениться за одну ночь даже, если окружающие условия меняются мало.
Опыт и экономическая теория много нам говорят о долгосрочной ценности курсов обмена. Например, мы знаем, что валютные ценности имеет тенденцию, в конечном счете, к урегулированию и восстановлению сравнительных цен на основных рынках. Если потоки международного капитала, направляющиеся в американскую фондовую биржу, служат опорой для доллара, делая цены на американские продукты выше по сравнению с европейскими, у доллара появится тенденция к ослабеванию, чтобы восстановить первоначальные сравнительные цены. Если бы инвесторы помнили об этом, они бы в первую очередь не переоценивали так сильно стоимость доллара. Они бы продали свою экономическую собственность с оценочной стоимостью в долларах и купили экономическую собственность с оценочной стоимостью в евро, когда стоимость доллара была бы выше его долгосрочной ценности.
Некоторое время считалось, что доллар слишком силен по отношению к евро. Более того, йена слишком сильна по отношению и к доллару, и к евро, что способствует японскому текущему застою. Недавнее ослабление доллара было предсказуемым и давно запаздывающим. Но продолжающаяся устойчивость йены озадачивает. Так как японская экономика находится в унынии, йена должна быть намного слабее, ближе к 140 йенам за доллар, а не 120. Но в последнее время йена окрепла, а не ослабела, явление почти необъяснимое в таких условиях.
К сожалению, все эти финансовые неудачи обостряются в результате широко распространенного отсутствия профессионализма в сообществах инвестиционных банкиров и фондовых брокеров. Слишком много так называемых аналитиков не имеют экономического и финансового образования и практически являются продавцами, а не настоящими аналитиками. Финансовая пресса уделяет им внимание, не соответствующее их действительным знаниям. Многие случаи предоставления рекомендаций по направлению инвестиций отражают не попытку определить направления рынка, а коммерческие интересы их фирм, целью которых является продать акции своих корпоративных клиентов.
Несмотря на эти проблемы, рыночные распределения капитала лучше правительственных, которые часто объединяют невежество с политическими соображениями. Все же, мы не должны то и дело оставаться пассивными жертвами нестабильности финансового рынка. Пять реформ могут помочь:
- Стабилизаторы финансового рынка должны привести в исполнение строгие правила о раскрытии информации для клиентов, чтобы предотвратить открытый обман, а также подъемы и спады, основанные на причудах, а не на фактах; - Финансовые посредники, такие как банки, должны быть отрегулированы так, чтобы они могли дать гарантии о том, что они не могут рисковать денежными средствами своих вкладчиков; - Финансовая индустрия должна принять более жесткие нормы поведения, чтобы избежать конфликтов интересов при оказании финансовых советов; - Финансовая индустрия должна восстановить обучение, чтобы аналитики понимали экономику рынков, в которых они работают; Наиболее важным является то, что политики должны перестать удовлетворять капризы краткосрочных инвесторов и ввести правила, благоприятствующие долгосрочным инвестиционным отношениям, а не изменчивым краткосрочным потокам капитала.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
US President Donald Trump’s import tariffs have triggered a wave of retaliatory measures, setting off a trade war with key partners and raising fears of a global downturn. But while Trump’s protectionism and erratic policy shifts could have far-reaching implications, the greatest victim is likely to be the United States itself.
warns that the new administration’s protectionism resembles the strategy many developing countries once tried.
It took a pandemic and the threat of war to get Germany to dispense with the two taboos – against debt and monetary financing of budgets – that have strangled its governments for decades. Now, it must join the rest of Europe in offering a positive vision of self-sufficiency and an “anti-fascist economic policy.”
welcomes the apparent departure from two policy taboos that have strangled the country's investment.
Рынки капитала работают хорошо, если инвесторы понимают будущие источники прибыли от альтернативных инвестиций и потом направляют сбережения в самые обещающие из них. Легендарный финансист Уоррен Баффет осторожно проверял долгосрочные перспективы компаний и почти всегда делал правильный выбор. Многие другие инвесторы, однако, вкладывали свои средства в краткосрочные инвестиции, которые, как они полагали, другие инвесторы посчитают более обещающими, чем самые лучшие долгосрочные перспективы. Если посчастливится, это может привести к тому же результату. Но слишком часто рынки танцуют под дудку причуд и иллюзий, если не открытого обмана.
Мы наблюдали, по крайней мере, четыре вида неудач за последнее время. Первый вид – это паника, типичным примером которой являлся уход инвесторов из Восточной Азии в 1997 г. Инвесторы внезапно покинули регион не потому, что он разваливался, а потому, что уходили другие инвесторы. Как выход со стадиона, который превращается в место трагического массового бегства, результатом финансовой паники стало падение многих достойных инвестиций, когда займы были отозваны.
Второй вид неудач – это пузырь, как, например, тот, который подкосил Японию в 1990 г. и американские Интернет компании - .соm в прошлом году. Пузырь начинается с каких-нибудь существенных хороших новостей (как, например, Японская производственная мощь в 80-х гг. или американский прогресс в развитии Интернета в 90-х гг.), которые раздуваются более, чем до простого признания. Денежные средства в эйфории текут в благоприятные сектора; на какое-то время цены на экономическую собственность резко возрастают. Первые инвесторы наживают состояние на привлечении других инвесторов. В конце концов, те, кто пришли позже, терпят неудачу, платя самые высокие цены и потом, видя, как падают их инвестиции.
Третий вид неудач – это моральный риск, когда инвесторам безразлична существенная прибыльность инвестиций потому, что они уверены, что их поддержит правительство или МВФ, если что-то пойдет не так. В 1998 г. инвесторы вложили большие деньги в Россию не из-за скрытой силы ее экономики, а из-за уверенности в том, что Вашингтон их спасет. Не так давно инвесторы держались за рискованные аргентинские ценные бумаги с оценочной стоимостью в песо (хотя и с астрономическими процентами) в надежде, что МВФ предоставит новые экстренные займы.
Четвертый вид неудач случается, когда инвесторам не хватает структуры для оценки долгосрочной ценности экономической собственности, такой как валюта. Курсы обмена, например, часто находятся под влиянием пустых политических заявлений, таких как американская широко обсуждаемая «политика сильного доллара» - «политика», которая, в действительности, не поддерживается ни действиями правительства Соединенных Штатов, ни Федеральным Банком. Таким образом, курсы обмена могут стать нереально высокими на долгий период или измениться за одну ночь даже, если окружающие условия меняются мало.
Опыт и экономическая теория много нам говорят о долгосрочной ценности курсов обмена. Например, мы знаем, что валютные ценности имеет тенденцию, в конечном счете, к урегулированию и восстановлению сравнительных цен на основных рынках. Если потоки международного капитала, направляющиеся в американскую фондовую биржу, служат опорой для доллара, делая цены на американские продукты выше по сравнению с европейскими, у доллара появится тенденция к ослабеванию, чтобы восстановить первоначальные сравнительные цены. Если бы инвесторы помнили об этом, они бы в первую очередь не переоценивали так сильно стоимость доллара. Они бы продали свою экономическую собственность с оценочной стоимостью в долларах и купили экономическую собственность с оценочной стоимостью в евро, когда стоимость доллара была бы выше его долгосрочной ценности.
Некоторое время считалось, что доллар слишком силен по отношению к евро. Более того, йена слишком сильна по отношению и к доллару, и к евро, что способствует японскому текущему застою. Недавнее ослабление доллара было предсказуемым и давно запаздывающим. Но продолжающаяся устойчивость йены озадачивает. Так как японская экономика находится в унынии, йена должна быть намного слабее, ближе к 140 йенам за доллар, а не 120. Но в последнее время йена окрепла, а не ослабела, явление почти необъяснимое в таких условиях.
К сожалению, все эти финансовые неудачи обостряются в результате широко распространенного отсутствия профессионализма в сообществах инвестиционных банкиров и фондовых брокеров. Слишком много так называемых аналитиков не имеют экономического и финансового образования и практически являются продавцами, а не настоящими аналитиками. Финансовая пресса уделяет им внимание, не соответствующее их действительным знаниям. Многие случаи предоставления рекомендаций по направлению инвестиций отражают не попытку определить направления рынка, а коммерческие интересы их фирм, целью которых является продать акции своих корпоративных клиентов.
Несмотря на эти проблемы, рыночные распределения капитала лучше правительственных, которые часто объединяют невежество с политическими соображениями. Все же, мы не должны то и дело оставаться пассивными жертвами нестабильности финансового рынка. Пять реформ могут помочь:
- Стабилизаторы финансового рынка должны привести в исполнение строгие правила о раскрытии информации для клиентов, чтобы предотвратить открытый обман, а также подъемы и спады, основанные на причудах, а не на фактах;
- Финансовые посредники, такие как банки, должны быть отрегулированы так, чтобы они могли дать гарантии о том, что они не могут рисковать денежными средствами своих вкладчиков;
- Финансовая индустрия должна принять более жесткие нормы поведения, чтобы избежать конфликтов интересов при оказании финансовых советов;
- Финансовая индустрия должна восстановить обучение, чтобы аналитики понимали экономику рынков, в которых они работают;
Наиболее важным является то, что политики должны перестать удовлетворять капризы краткосрочных инвесторов и ввести правила, благоприятствующие долгосрочным инвестиционным отношениям, а не изменчивым краткосрочным потокам капитала.