НЬЮ-ХЕЙВЕН – На первый взгляд торговый представитель США Роберт Лайтхайзер выдвинул железные аргументы против Китая в опубликованном 22 марте докладе по итогам расследования в соответствии с разделом 301 «Закона о торговле». Детальное изложенное на 182 страницах этого документа (вместе с 1139 примечаниями и пятью приложениями он заставил бы любую команду юристов сиять от гордости), данное обвинение Китая торговым представителем США в недобросовестных методах торговли (они касаются трансфера технологий, интеллектуальной собственности и инноваций) выглядит одновременно актуальным и убедительным. Доклад был сразу воспринят как фундаментальное свидетельство в пользу пошлин и других карательных торговых мер, которые администрация президента Дональда Трампа приняла в отношении Китая в последние месяцы. Это мощное орудие в потенциальной торговой войне.
Но не надо обманываться. Выстрелы этого доклада сильно промахнулись сразу в нескольких ключевых областях. Во-первых, доклад обвиняет Китай в «принуждении к трансферу технологий». В нём говорится, что американские компании обязаны передавать данные о своих технологиях и операционных системах, если хотят вести бизнес в Китае. Такой трансфер, как утверждается, происходит в рамках совместных предприятий, то есть партнёрств с местными компаниями, которые Китай и другие страны давно выбрали в качестве модели для роста экономики и развития новых видов бизнеса. Сегодня в Китае действуют более 8 тысяч совместных предприятий (сокращённо СП). Для сравнения: всего в мире после 1990 года были основаны 110 тысяч совместных предприятий и стратегических альянсов.
Важно, что американские и другие транснациональные корпорации добровольно вступают в этих юридически согласованные структуры по коммерчески убедительным причинам: не только, чтобы застолбить место на быстро растущем внутреннем рынке Китая, но и с целью повысить операционную эффективность за счёт низких затрат на зарубежной китайской платформе. Изображение компаний США невинными жертвами китайского давления совершенно противоречит моему личному опыту активного участника в совместной работе банка Morgan Stanley и «Строительного банка Китая» (а также нескольких миноритарных инвесторов) по созданию СП China International Capital Corporation (сокращённо CICC) в 1995 году.
Да, объединив усилия с нашими партнёрами для создания первого инвестиционного банка в Китае, мы поделились с ними нашей деловой практикой, уникальными продуктами и системой дистрибуции. Но вопреки утверждениям торгового представителя США, нас едва ли принуждали к этому. У нас были собственные коммерческие задачи: мы хотели создать в Китае фирму финансовых услуг мирового класса. К тому времени, когда в 2010 году мы продали нашу долю (и я могу добавить, что продали с весьма привлекательной доходностью для акционеров Morgan Stanley), CICC уже далеко продвинулся на пути к достижению этих целей.
Вторая область, в которой доклад торгового представителя США выглядит проблематичным: изображение интереса Китая к инвестициям за рубеж, то есть его стратегии «выхода на мировую арену», в качестве плана, продиктованного исключительно государством и направленного на захват новых американских компаний и их уникальных технологий. Более того, обвинениям, касающимся предполагаемой кражи Китаем зарубежных технологий через такие поглощения (представленных как вопиющий захват самых ценных активов Америки), в докладе посвящается в два раза больше страниц, чем внутренним трансферам технологий через СП и якобы несправедливую практику лицензирования.
И здесь кампания «Сделано в Китае 2025» рисуется как наглядное доказательство коварного социалистического заговора с целью обретения глобального доминирования в великих отраслях будущего: автономные автомобили, высокоскоростные железные дороги, передовые информационные технологии и машинное оборудование, экзотические новые материалы, биофармацевтика и инновационные медицинские продукты, а также новые источники энергии и передовое сельскохозяйственное оборудование.
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Забудьте о том, что промышленная политика – это проверенная временем стратегия развивающихся стран, которые стремятся избежать ужасающей «ловушки средних доходов» за счёт перехода от импортных инноваций к отечественным. Китай обвиняется торговым представителем США в разработке уникальной разновидности промышленной политики – продиктованной государством, активно им субсидируемой и несправедливо направленной на перехват конкурентного первенства у свободных и открытых рыночных систем, таких как США, которые, предположительно, играют по другим правилам.
Между тем, даже развитые страны опирались на промышленную политику для достижения своих государственных экономических и конкурентных задач. Такая политика находилась в центре так называемого «планового государства рационального развития» в Японии, ставшего фундаментом быстрого роста экономики страны в 1970-х и 1980-х годах. Японское министерство международной торговли и промышленности довело до совершенства искусство распределения субсидируемых государством кредитов и введения пошлин для защиты восходящих отраслей страны. Данная политика сравнима со столь же впечатляющим экономическим чудом Германии (Wirtschaftswunder), которому помогла мощная поддержка «среднего класса» (Mittelstand) – малых и средних предприятий.
И, разумеется, именно президент США Дуайт Эйзенхауэр в 1961 году обратил внимание на мощный военно-промышленный комплекс Америки как на фундамент спонсируемых государством, то есть налогоплательщиками, инноваций в США. Проекты, вышедшие из NASA, а также интернет, GPS, прорывные достижения в разработке полупроводников, атомная энергетика, технологии изображений, инновации в фармацевтике и многое-многое другое – всё это важные и наиболее заметные результаты промышленной политики по-американски. Просто США занимаются этим в рамках федерального оборонного бюджета. В этом году военные расходы США приближаются к $700 млрд, что больше, чем расходы на оборону Китая, России, Великобритании, Индии, Франции, Японии, Саудовской Аравии и Германии вместе взятых.
Да, торговый представитель США совершенно прав, подчеркивая большую роль, которую инновации играют в формировании будущего любой страны. Но утверждать, что только Китай использует промышленную политику в качестве инструмента достижения этой цели, – это верх лицемерия.
Кибершпионаж – это третий важнейший компонент в аргументах торгового представителя против Китая. И в этом вопросе нет сомнений в доказательствах, которые демонстрируют ключевую роль Народно-освободительной армии Китая в кибератаках, направленных против коммерческих интересов США. Более того, проблема была настолько серьёзна, что в сентябре 2015 года президент Барак Обама представил председателю КНР Си Цзиньпину доказательства совершенно секретного характера, связанные со спонсируемым китайским государством компьютерным хакерством. После этого, по данным большинства отчётов, уровень китайского вмешательства снизился. К сожалению, доказательства, приводимые в докладе торгового представителя в поддержку фактов торговых нарушений, связанных с кибератаками, по большей части датируются временем до описанного обострения.
Если говорить кратко, доклад торгового представителя США по итогам расследования в соответствии с разделом 301 выглядит впечатляющим, но является в реальности предвзятым политическим документом, который ещё больше разжигает антикитайские настроения в США. Как следствие, кража китайцами интеллектуальной собственности теперь считается неоспоримым фактом в Америке, которая всё больше видит себя в роли жертвы. Да, как и все мы, китайцы – жёсткие конкуренты, и они не всегда играют по правилам. За это они должны нести ответственность. Но аргументы, выдвинутые торговым представителем США, стали позорным симптомом менталитета, нацеленного на поиск виноватых, а такой менталитет превращает Америку в нацию нытиков.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
Since Plato’s Republic 2,300 years ago, philosophers have understood the process by which demagogues come to power in free and fair elections, only to overthrow democracy and establish tyrannical rule. The process is straightforward, and we have now just watched it play out.
observes that philosophers since Plato have understood how tyrants come to power in free elections.
Despite being a criminal, a charlatan, and an aspiring dictator, Donald Trump has won not only the Electoral College, but also the popular vote – a feat he did not achieve in 2016 or 2020. A nihilistic voter base, profit-hungry business leaders, and craven Republican politicians are to blame.
points the finger at a nihilistic voter base, profit-hungry business leaders, and craven Republican politicians.
НЬЮ-ХЕЙВЕН – На первый взгляд торговый представитель США Роберт Лайтхайзер выдвинул железные аргументы против Китая в опубликованном 22 марте докладе по итогам расследования в соответствии с разделом 301 «Закона о торговле». Детальное изложенное на 182 страницах этого документа (вместе с 1139 примечаниями и пятью приложениями он заставил бы любую команду юристов сиять от гордости), данное обвинение Китая торговым представителем США в недобросовестных методах торговли (они касаются трансфера технологий, интеллектуальной собственности и инноваций) выглядит одновременно актуальным и убедительным. Доклад был сразу воспринят как фундаментальное свидетельство в пользу пошлин и других карательных торговых мер, которые администрация президента Дональда Трампа приняла в отношении Китая в последние месяцы. Это мощное орудие в потенциальной торговой войне.
Но не надо обманываться. Выстрелы этого доклада сильно промахнулись сразу в нескольких ключевых областях. Во-первых, доклад обвиняет Китай в «принуждении к трансферу технологий». В нём говорится, что американские компании обязаны передавать данные о своих технологиях и операционных системах, если хотят вести бизнес в Китае. Такой трансфер, как утверждается, происходит в рамках совместных предприятий, то есть партнёрств с местными компаниями, которые Китай и другие страны давно выбрали в качестве модели для роста экономики и развития новых видов бизнеса. Сегодня в Китае действуют более 8 тысяч совместных предприятий (сокращённо СП). Для сравнения: всего в мире после 1990 года были основаны 110 тысяч совместных предприятий и стратегических альянсов.
Важно, что американские и другие транснациональные корпорации добровольно вступают в этих юридически согласованные структуры по коммерчески убедительным причинам: не только, чтобы застолбить место на быстро растущем внутреннем рынке Китая, но и с целью повысить операционную эффективность за счёт низких затрат на зарубежной китайской платформе. Изображение компаний США невинными жертвами китайского давления совершенно противоречит моему личному опыту активного участника в совместной работе банка Morgan Stanley и «Строительного банка Китая» (а также нескольких миноритарных инвесторов) по созданию СП China International Capital Corporation (сокращённо CICC) в 1995 году.
Да, объединив усилия с нашими партнёрами для создания первого инвестиционного банка в Китае, мы поделились с ними нашей деловой практикой, уникальными продуктами и системой дистрибуции. Но вопреки утверждениям торгового представителя США, нас едва ли принуждали к этому. У нас были собственные коммерческие задачи: мы хотели создать в Китае фирму финансовых услуг мирового класса. К тому времени, когда в 2010 году мы продали нашу долю (и я могу добавить, что продали с весьма привлекательной доходностью для акционеров Morgan Stanley), CICC уже далеко продвинулся на пути к достижению этих целей.
Вторая область, в которой доклад торгового представителя США выглядит проблематичным: изображение интереса Китая к инвестициям за рубеж, то есть его стратегии «выхода на мировую арену», в качестве плана, продиктованного исключительно государством и направленного на захват новых американских компаний и их уникальных технологий. Более того, обвинениям, касающимся предполагаемой кражи Китаем зарубежных технологий через такие поглощения (представленных как вопиющий захват самых ценных активов Америки), в докладе посвящается в два раза больше страниц, чем внутренним трансферам технологий через СП и якобы несправедливую практику лицензирования.
И здесь кампания «Сделано в Китае 2025» рисуется как наглядное доказательство коварного социалистического заговора с целью обретения глобального доминирования в великих отраслях будущего: автономные автомобили, высокоскоростные железные дороги, передовые информационные технологии и машинное оборудование, экзотические новые материалы, биофармацевтика и инновационные медицинские продукты, а также новые источники энергии и передовое сельскохозяйственное оборудование.
Introductory Offer: Save 30% on PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Забудьте о том, что промышленная политика – это проверенная временем стратегия развивающихся стран, которые стремятся избежать ужасающей «ловушки средних доходов» за счёт перехода от импортных инноваций к отечественным. Китай обвиняется торговым представителем США в разработке уникальной разновидности промышленной политики – продиктованной государством, активно им субсидируемой и несправедливо направленной на перехват конкурентного первенства у свободных и открытых рыночных систем, таких как США, которые, предположительно, играют по другим правилам.
Между тем, даже развитые страны опирались на промышленную политику для достижения своих государственных экономических и конкурентных задач. Такая политика находилась в центре так называемого «планового государства рационального развития» в Японии, ставшего фундаментом быстрого роста экономики страны в 1970-х и 1980-х годах. Японское министерство международной торговли и промышленности довело до совершенства искусство распределения субсидируемых государством кредитов и введения пошлин для защиты восходящих отраслей страны. Данная политика сравнима со столь же впечатляющим экономическим чудом Германии (Wirtschaftswunder), которому помогла мощная поддержка «среднего класса» (Mittelstand) – малых и средних предприятий.
И, разумеется, именно президент США Дуайт Эйзенхауэр в 1961 году обратил внимание на мощный военно-промышленный комплекс Америки как на фундамент спонсируемых государством, то есть налогоплательщиками, инноваций в США. Проекты, вышедшие из NASA, а также интернет, GPS, прорывные достижения в разработке полупроводников, атомная энергетика, технологии изображений, инновации в фармацевтике и многое-многое другое – всё это важные и наиболее заметные результаты промышленной политики по-американски. Просто США занимаются этим в рамках федерального оборонного бюджета. В этом году военные расходы США приближаются к $700 млрд, что больше, чем расходы на оборону Китая, России, Великобритании, Индии, Франции, Японии, Саудовской Аравии и Германии вместе взятых.
Да, торговый представитель США совершенно прав, подчеркивая большую роль, которую инновации играют в формировании будущего любой страны. Но утверждать, что только Китай использует промышленную политику в качестве инструмента достижения этой цели, – это верх лицемерия.
Кибершпионаж – это третий важнейший компонент в аргументах торгового представителя против Китая. И в этом вопросе нет сомнений в доказательствах, которые демонстрируют ключевую роль Народно-освободительной армии Китая в кибератаках, направленных против коммерческих интересов США. Более того, проблема была настолько серьёзна, что в сентябре 2015 года президент Барак Обама представил председателю КНР Си Цзиньпину доказательства совершенно секретного характера, связанные со спонсируемым китайским государством компьютерным хакерством. После этого, по данным большинства отчётов, уровень китайского вмешательства снизился. К сожалению, доказательства, приводимые в докладе торгового представителя в поддержку фактов торговых нарушений, связанных с кибератаками, по большей части датируются временем до описанного обострения.
Если говорить кратко, доклад торгового представителя США по итогам расследования в соответствии с разделом 301 выглядит впечатляющим, но является в реальности предвзятым политическим документом, который ещё больше разжигает антикитайские настроения в США. Как следствие, кража китайцами интеллектуальной собственности теперь считается неоспоримым фактом в Америке, которая всё больше видит себя в роли жертвы. Да, как и все мы, китайцы – жёсткие конкуренты, и они не всегда играют по правилам. За это они должны нести ответственность. Но аргументы, выдвинутые торговым представителем США, стали позорным симптомом менталитета, нацеленного на поиск виноватых, а такой менталитет превращает Америку в нацию нытиков.