По поводу изменения климата есть немало серьёзных вопросов и неясностей. Насколько много углекислого газа может попасть в атмосферу, если с этим никак не бороться? Насколько сильное глобальное потепление это может вызвать, и как это повлияет на климат в различных регионах мира, на местные экосистемы и на уязвимые виды животных и растений? Какое воздействие окажут подобные изменения на работоспособность, комфортность и здоровье людей? И, конечно, какова вероятная стоимость перехода на возобновляемые источники и на рациональное использование энергии?
По мере того, как мы всё больше узнаём об изменении климата (например, о роли облаков и океанов), возникают всё новые вопросы. Тем не менее, «теория» парникового эффекта, как её иногда пренебрежительно называют, уже давно утвердилась и не вызывает сколько-нибудь серьёзных сомнений. Существуют неясности о количественных параметрах, бывают сомнения в том, можно ли объяснить потепление последних десятилетий одним лишь «парниковым эффектом», но об основах глобального потепления в науке уже никто не спорит.
Мы знаем, что Земля нагревается, но не уверены в том, насколько быстро и с какими последствиями для климата в различных регионах мира: так какие же самые срочные действия нам следует предпринять, чтобы справиться с данной проблемой? Во-первых, конечно, необходимо продолжать изучение климатических явлений и их влияние на экологию. Во-вторых, следует развивать исследования и разработки в области предотвращения изменения климата. Нам необходимо как можно скорее понять, каковы возможные альтернативы ископаемым видам топлива, какое количество энергии можно экономить, как выводить углекислый газ из атмосферы, и, если это потребуется, как увеличить альбедо Земли, т.е. её способность отражать входящий солнечный свет.
Один из способов обеспечить развитие необходимых исследований и разработок заключается в использовании для их финансирования и прямого влияния рынка посредством налогов, субсидий, нормирования и – самое главное – посредством убеждения фирм и потребителей в том, что ископаемые виды топлива со временем будут становиться всё более дорогими. Но частные инвесторы не поддержат некоторые виды исследований и разработок ни при каких обстоятельствах: «рынок» не выделит необходимых средств, т.к. инвесторы не видят всех выгод смягчения глобального потепления для человечества.
Поэтому другой вариант заключается в совместном финансировании и управлении исследований и разработок правительствами и бизнесом. Например, учёные уже давно поняли, что углекислый газ, вырабатываемый крупными стационарными установками, такими как электростанции, можно «улавливать» и перекачивать в места, где его можно нагнетать в подземные газохранилища (или, возможно, в газохранилища на дне океана). 25 лет назад было установлено, что данный процесс удвоит стоимость электричества, но сегодня затраты будут гораздо ниже. Но инвестиции в необходимые исследования и разработки – в технологии улавливания, транспортировки, нагнетания и герметизации, а также в геологические исследования подходящих мест постоянного хранения – не входят в интересы частных инвесторов.
Так называемая, «инженерная геология» является ещё одной сферой исследований, которая заслуживает внимания, но которая не получит инвестиций от частного сектора. Часть солнечного света, достигающего Земли, поглощается, а другая часть - отражается. Также, некоторые извержения вулканов, в особенности те из них, которые сопровождаются выбросом большого количества серы, могут значительно охладить Землю. В действительности, по оценкам учёных, сера, в настоящее время находящаяся в атмосфере, попавшая в неё в основном в результате сжигания угля и нефти, возможно, маскирует значительную часть предполагаемого парникового эффекта.
Поэтому было бы неплохо проводить небольшие, обратимые эксперименты с целью установить, какие вещества и на какой высоте можно размещать для отражения входящей энергии, и включить полученные результаты в глобальные климатические модели, чтобы сделать их как можно более эффективными и экономичными. Ясно, что это задача не для частного сектора: здесь может быть полезным международное сотрудничество.
Для некоторых людей, и в особенности для администрации Буша, неясности в сфере глобального потепления, похоже, являются законной причиной для откладывания действий, которые обычно преподносятся как «дорогостоящие». Но данный подход применяется практически исключительно в отношении проблемы изменения климата. В других сферах государственной политики, таких как терроризм, распространение ядерного оружия, инфляция или вакцинация, похоже, преобладает принцип «предупреждения»: если существует достаточная вероятность значительного ущерба, мы принимаем те или иные спланированные предупреждающие действия.
Другой крайностью является то, что часто называют принципом «предосторожности». Данный принцип сегодня популярен в Европейском Союзе: до тех пор, пока не будет гарантирована безопасность какого-либо явления (например, генетически модифицированных продуктов), его применение должно быть отложено на неопределённый срок, несмотря на возможную значительную выгоду.
Ни один из этих двух принципов не имеет ни экономического, ни какого-либо другого смысла. Мы должны как можно лучше взвешивать все затраты, выгоды и вероятности, а не зацикливаться на крайних мерах.
Без сомнения, вследствие неясностей по поводу изменения климата, некоторые необходимые действия кажутся сегодня ненужными, и, возможно, будут считаться таковыми ещё долгое время. Существующая неясность о параметре «восприимчивости климата» даёт возможность утверждать, что нет никакой необходимости решать сегодня посредством использования многонациональных дипломатических процессов, какой должен быть абсолютный предел концентрации газов, приводящих к парниковому эффекту, и затем использовать данный предел в качестве основания для установления квот выбросов газов для различных стран.
Но большинство проблем, связанных с изменением климата, далеко не так ясны. Наиболее опасным и известным возможным последствием глобального потепления является «разлом» западно-антарктического ледникового щита, который покоится на дне океана и возвышается на 1-2 километра над уровнем моря. В отличие от дрейфующих льдин, которые нисколько не меняют уровень моря при таянии, одно только количество льда данного ледникового щита, находящееся на поверхности моря, способно при таянии поднять уровень моря примерно на 6 метров, что приведёт к затоплению прибрежных городов во всём мире.
В течение трёх десятилетий давались различные оценки вероятности разлома западно-антарктического ледникового щита и вероятной даты такого разлома. Последние исследования воздействия температуры океанических вод на движение ледниковых щитов, покоящихся на дне океана, не являются обнадёживающими. В последнем прочитанном мной исследовании вероятность подобного разлома в текущем столетии оценивается как небольшая, но всё же возможная.
В поиске адекватного ответа на подобные неясности, мы не должны ни ждать, пока данная неясность окончательно не разрешится, вследствие чего мы предпримем те или иные действия, ни действовать так, будто бы она точно приведёт к беде, до тех пор, пока у нас не появится доказательств того, что опасности нет. Эти две крайности не являются единственными альтернативами.
По поводу изменения климата есть немало серьёзных вопросов и неясностей. Насколько много углекислого газа может попасть в атмосферу, если с этим никак не бороться? Насколько сильное глобальное потепление это может вызвать, и как это повлияет на климат в различных регионах мира, на местные экосистемы и на уязвимые виды животных и растений? Какое воздействие окажут подобные изменения на работоспособность, комфортность и здоровье людей? И, конечно, какова вероятная стоимость перехода на возобновляемые источники и на рациональное использование энергии?
По мере того, как мы всё больше узнаём об изменении климата (например, о роли облаков и океанов), возникают всё новые вопросы. Тем не менее, «теория» парникового эффекта, как её иногда пренебрежительно называют, уже давно утвердилась и не вызывает сколько-нибудь серьёзных сомнений. Существуют неясности о количественных параметрах, бывают сомнения в том, можно ли объяснить потепление последних десятилетий одним лишь «парниковым эффектом», но об основах глобального потепления в науке уже никто не спорит.
Мы знаем, что Земля нагревается, но не уверены в том, насколько быстро и с какими последствиями для климата в различных регионах мира: так какие же самые срочные действия нам следует предпринять, чтобы справиться с данной проблемой? Во-первых, конечно, необходимо продолжать изучение климатических явлений и их влияние на экологию. Во-вторых, следует развивать исследования и разработки в области предотвращения изменения климата. Нам необходимо как можно скорее понять, каковы возможные альтернативы ископаемым видам топлива, какое количество энергии можно экономить, как выводить углекислый газ из атмосферы, и, если это потребуется, как увеличить альбедо Земли, т.е. её способность отражать входящий солнечный свет.
Один из способов обеспечить развитие необходимых исследований и разработок заключается в использовании для их финансирования и прямого влияния рынка посредством налогов, субсидий, нормирования и – самое главное – посредством убеждения фирм и потребителей в том, что ископаемые виды топлива со временем будут становиться всё более дорогими. Но частные инвесторы не поддержат некоторые виды исследований и разработок ни при каких обстоятельствах: «рынок» не выделит необходимых средств, т.к. инвесторы не видят всех выгод смягчения глобального потепления для человечества.
Поэтому другой вариант заключается в совместном финансировании и управлении исследований и разработок правительствами и бизнесом. Например, учёные уже давно поняли, что углекислый газ, вырабатываемый крупными стационарными установками, такими как электростанции, можно «улавливать» и перекачивать в места, где его можно нагнетать в подземные газохранилища (или, возможно, в газохранилища на дне океана). 25 лет назад было установлено, что данный процесс удвоит стоимость электричества, но сегодня затраты будут гораздо ниже. Но инвестиции в необходимые исследования и разработки – в технологии улавливания, транспортировки, нагнетания и герметизации, а также в геологические исследования подходящих мест постоянного хранения – не входят в интересы частных инвесторов.
Так называемая, «инженерная геология» является ещё одной сферой исследований, которая заслуживает внимания, но которая не получит инвестиций от частного сектора. Часть солнечного света, достигающего Земли, поглощается, а другая часть - отражается. Также, некоторые извержения вулканов, в особенности те из них, которые сопровождаются выбросом большого количества серы, могут значительно охладить Землю. В действительности, по оценкам учёных, сера, в настоящее время находящаяся в атмосфере, попавшая в неё в основном в результате сжигания угля и нефти, возможно, маскирует значительную часть предполагаемого парникового эффекта.
BLACK FRIDAY SALE: Subscribe for as little as $34.99
Subscribe now to gain access to insights and analyses from the world’s leading thinkers – starting at just $34.99 for your first year.
Subscribe Now
Поэтому было бы неплохо проводить небольшие, обратимые эксперименты с целью установить, какие вещества и на какой высоте можно размещать для отражения входящей энергии, и включить полученные результаты в глобальные климатические модели, чтобы сделать их как можно более эффективными и экономичными. Ясно, что это задача не для частного сектора: здесь может быть полезным международное сотрудничество.
Для некоторых людей, и в особенности для администрации Буша, неясности в сфере глобального потепления, похоже, являются законной причиной для откладывания действий, которые обычно преподносятся как «дорогостоящие». Но данный подход применяется практически исключительно в отношении проблемы изменения климата. В других сферах государственной политики, таких как терроризм, распространение ядерного оружия, инфляция или вакцинация, похоже, преобладает принцип «предупреждения»: если существует достаточная вероятность значительного ущерба, мы принимаем те или иные спланированные предупреждающие действия.
Другой крайностью является то, что часто называют принципом «предосторожности». Данный принцип сегодня популярен в Европейском Союзе: до тех пор, пока не будет гарантирована безопасность какого-либо явления (например, генетически модифицированных продуктов), его применение должно быть отложено на неопределённый срок, несмотря на возможную значительную выгоду.
Ни один из этих двух принципов не имеет ни экономического, ни какого-либо другого смысла. Мы должны как можно лучше взвешивать все затраты, выгоды и вероятности, а не зацикливаться на крайних мерах.
Без сомнения, вследствие неясностей по поводу изменения климата, некоторые необходимые действия кажутся сегодня ненужными, и, возможно, будут считаться таковыми ещё долгое время. Существующая неясность о параметре «восприимчивости климата» даёт возможность утверждать, что нет никакой необходимости решать сегодня посредством использования многонациональных дипломатических процессов, какой должен быть абсолютный предел концентрации газов, приводящих к парниковому эффекту, и затем использовать данный предел в качестве основания для установления квот выбросов газов для различных стран.
Но большинство проблем, связанных с изменением климата, далеко не так ясны. Наиболее опасным и известным возможным последствием глобального потепления является «разлом» западно-антарктического ледникового щита, который покоится на дне океана и возвышается на 1-2 километра над уровнем моря. В отличие от дрейфующих льдин, которые нисколько не меняют уровень моря при таянии, одно только количество льда данного ледникового щита, находящееся на поверхности моря, способно при таянии поднять уровень моря примерно на 6 метров, что приведёт к затоплению прибрежных городов во всём мире.
В течение трёх десятилетий давались различные оценки вероятности разлома западно-антарктического ледникового щита и вероятной даты такого разлома. Последние исследования воздействия температуры океанических вод на движение ледниковых щитов, покоящихся на дне океана, не являются обнадёживающими. В последнем прочитанном мной исследовании вероятность подобного разлома в текущем столетии оценивается как небольшая, но всё же возможная.
В поиске адекватного ответа на подобные неясности, мы не должны ни ждать, пока данная неясность окончательно не разрешится, вследствие чего мы предпримем те или иные действия, ни действовать так, будто бы она точно приведёт к беде, до тех пор, пока у нас не появится доказательств того, что опасности нет. Эти две крайности не являются единственными альтернативами.