Недавняя нестабильность в Грузии нанесла удар её международной репутации как новой демократической стране и является проблемой также и для Европейского Союза. Столкнувшись в ноябре с опасностью уличных протестов, президент Михаил Саакашвили заявил о том, что российско-грузинский магнат Бадри Патаркатсишвили планирует заговор по свержению правительства. Поэтому он закрыл оппозиционно настроенный частный телеканал Imedi TV (которым владеет Патаркатсишвили) и ввёл чрезвычайное положение на 9 дней, а затем назначил досрочные выборы президента на 5 января.
Сразу после инаугурации Саакашвили в январе 2004 г. после «революции Роз» 2003 г. правительство Грузии стало вывешивать флаги ЕС во время официальных мероприятий. Грузины разделяют данный энтузиазм. Опрос, проводившийся Международным республиканским институтом в сентябре 2007 г., показал, что 81% грузин поддерживают идею вступления в ЕС.
Но, вне зависимости от результата выборов, недавний кризис выявил недостаточную заинтересованность ЕС в безопасности и демократии Грузии. Несмотря на стратегическое географическое положение Грузии на Чёрном море, на границе с Россией, Азербайджаном и Турцией, а также на ключевом торговом пути, соединяющем ЕС, Иран, Россию и Центральную Азию, Европа не обращает почти никакого внимания на важнейшие политические проблемы страны.
Грузины хорошо понимают (по крайней мере, политическая элита), что членство в ЕС является в лучшем случае отдалённой перспективой. Это снижает политическую важность Европейской политики добрососедства (ЕПД) - программы, разработанной в 2004 г. во избежание возникновения новых разделительных линий между расширившимся ЕС и его соседями. Европейско-грузинский план действий ЕПД был подписан в ноябре 2006 г., но он едва ли будет соответствовать ожиданиям.
Вообще-то, ЕПД является для Грузии вторым приоритетом после сотрудничества с НАТО, отчасти потому что грузины, опасаясь России, ценят безопасность превыше всего. К тому же, несмотря на то, что недавнее введение чрезвычайного положения было большим шагом назад, членство в НАТО в отличие от вступления в ЕС, всё ещё реально. В этом-то и вся разница.
Интересы безопасности Грузии и ЕС совпадают меньше всего в отношении так называемых «замороженных конфликтов» в поддерживаемых Кремлём сепаратистских регионах Абхазия и Южная Осетия. Совсем не случайно, что «Содействие мирному урегулированию внутренних конфликтов» является по очереди лишь шестым приоритетом плана действий ЕПД. Грузия хочет, чтобы безразличный ЕС проявлял большее участие, но каждая из сторон понимает участие по-разному.
Don’t miss our next event, taking place at the AI Action Summit in Paris. Register now, and watch live on February 10 as leading thinkers consider what effective AI governance demands.
Register Now
ЕС придерживается политически непротиворечивых мер по укреплению взаимного доверия, которые могут принести плоды только в длительной перспективе. Грузинское правительство рассматривает абхазский и осетинский конфликты как основную угрозу безопасности страны и помеху в развитии. Оно ожидает от ЕС более решительных действий, таких как открытая поддержка грузино-осетинской рабочей группы, рассматривающей помимо прочего идею альтернативного автономного южноосетинского правительства Дмитрия Санакоева, но бойкотируемой про-российским сепаратистским правительством в Цхинвали. ЕС избегает каких-либо подобных действий, стараясь избежать дальнейшей напряжённости с Россией.
С другой стороны, перспективы укрепления роли ЕС в развитии демократии более радужные. Задача «укрепления правовых норм, развития государственных институтов, защиты прав человека и фундаментальных свобод» стоит на первом месте в плане действий ЕПД. Хотя независимость судебной системы и защита прав человека оставляют желать лучшего, правительство Саакашвили повысило эффективность государственной службы, усовершенствовало государственную инфраструктуру, снизило уровень коррупции и преступности и создало привлекательную инвестиционную среду.
Но слабость оппозиции являются дополнительной преградой на пути демократического развития. Оппоненты правительства могут организовывать публичные протесты, как они это сделали в ноябре, но они гораздо менее способны сформулировать альтернативные политические программы и привлечь на свою сторону избирателей. Поскольку в Грузии отсутствует внутренняя система контроля, являющаяся единственным способом сохранения демократических институтов, международное сообщество становится компенсирующим элементом, а ЕС лучше всех подходит на роль лидера.
Несмотря на то, что резкие действия правительства Саакашвили являются свидетельством структурной слабости грузинской демократии, последующие события также показали, что западные амбиции Грузии остались прежними, поскольку правительство понимает, что не может себе позволить надолго отклоняться от демократических норм.
Специальный представитель ЕС на Южном Кавказе шведский дипломат Питер Семнеби сыграл решающую роль в своевременном возобновлении работы канала Imedi TV для восстановления баланса средств информации перед президентскими выборами. Возможно, это был первый раз, когда ЕС взял на себя ведущую роль в важнейших политических событиях в Грузии. Действия дипломата не являлись частью какого-либо спланированного плана действий, но они говорят о том, что при наличии политической воли ЕС может играть активную роль в содействии развитию демократии и стабильности.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
In betting that the economic fallout from his sweeping new tariffs will be worth the gains in border security, US President Donald Trump is gambling with America’s long-term influence and prosperity. In the future, more countries will have even stronger reasons to try to reduce their reliance on the United States.
thinks Donald Trump's trade policies will undermine the very goals they aim to achieve.
While America’s AI industry arguably needed shaking up, the news of a Chinese startup beating Big Tech at its own game raises some difficult questions. Fortunately, if US tech leaders and policymakers can take the right lessons from DeepSeek's success, we could all end up better for it.
considers what an apparent Chinese breakthrough means for the US tech industry, and innovation more broadly.
Недавняя нестабильность в Грузии нанесла удар её международной репутации как новой демократической стране и является проблемой также и для Европейского Союза. Столкнувшись в ноябре с опасностью уличных протестов, президент Михаил Саакашвили заявил о том, что российско-грузинский магнат Бадри Патаркатсишвили планирует заговор по свержению правительства. Поэтому он закрыл оппозиционно настроенный частный телеканал Imedi TV (которым владеет Патаркатсишвили) и ввёл чрезвычайное положение на 9 дней, а затем назначил досрочные выборы президента на 5 января.
Сразу после инаугурации Саакашвили в январе 2004 г. после «революции Роз» 2003 г. правительство Грузии стало вывешивать флаги ЕС во время официальных мероприятий. Грузины разделяют данный энтузиазм. Опрос, проводившийся Международным республиканским институтом в сентябре 2007 г., показал, что 81% грузин поддерживают идею вступления в ЕС.
Но, вне зависимости от результата выборов, недавний кризис выявил недостаточную заинтересованность ЕС в безопасности и демократии Грузии. Несмотря на стратегическое географическое положение Грузии на Чёрном море, на границе с Россией, Азербайджаном и Турцией, а также на ключевом торговом пути, соединяющем ЕС, Иран, Россию и Центральную Азию, Европа не обращает почти никакого внимания на важнейшие политические проблемы страны.
Грузины хорошо понимают (по крайней мере, политическая элита), что членство в ЕС является в лучшем случае отдалённой перспективой. Это снижает политическую важность Европейской политики добрососедства (ЕПД) - программы, разработанной в 2004 г. во избежание возникновения новых разделительных линий между расширившимся ЕС и его соседями. Европейско-грузинский план действий ЕПД был подписан в ноябре 2006 г., но он едва ли будет соответствовать ожиданиям.
Вообще-то, ЕПД является для Грузии вторым приоритетом после сотрудничества с НАТО, отчасти потому что грузины, опасаясь России, ценят безопасность превыше всего. К тому же, несмотря на то, что недавнее введение чрезвычайного положения было большим шагом назад, членство в НАТО в отличие от вступления в ЕС, всё ещё реально. В этом-то и вся разница.
Интересы безопасности Грузии и ЕС совпадают меньше всего в отношении так называемых «замороженных конфликтов» в поддерживаемых Кремлём сепаратистских регионах Абхазия и Южная Осетия. Совсем не случайно, что «Содействие мирному урегулированию внутренних конфликтов» является по очереди лишь шестым приоритетом плана действий ЕПД. Грузия хочет, чтобы безразличный ЕС проявлял большее участие, но каждая из сторон понимает участие по-разному.
PS Events: AI Action Summit 2025
Don’t miss our next event, taking place at the AI Action Summit in Paris. Register now, and watch live on February 10 as leading thinkers consider what effective AI governance demands.
Register Now
ЕС придерживается политически непротиворечивых мер по укреплению взаимного доверия, которые могут принести плоды только в длительной перспективе. Грузинское правительство рассматривает абхазский и осетинский конфликты как основную угрозу безопасности страны и помеху в развитии. Оно ожидает от ЕС более решительных действий, таких как открытая поддержка грузино-осетинской рабочей группы, рассматривающей помимо прочего идею альтернативного автономного южноосетинского правительства Дмитрия Санакоева, но бойкотируемой про-российским сепаратистским правительством в Цхинвали. ЕС избегает каких-либо подобных действий, стараясь избежать дальнейшей напряжённости с Россией.
С другой стороны, перспективы укрепления роли ЕС в развитии демократии более радужные. Задача «укрепления правовых норм, развития государственных институтов, защиты прав человека и фундаментальных свобод» стоит на первом месте в плане действий ЕПД. Хотя независимость судебной системы и защита прав человека оставляют желать лучшего, правительство Саакашвили повысило эффективность государственной службы, усовершенствовало государственную инфраструктуру, снизило уровень коррупции и преступности и создало привлекательную инвестиционную среду.
Но слабость оппозиции являются дополнительной преградой на пути демократического развития. Оппоненты правительства могут организовывать публичные протесты, как они это сделали в ноябре, но они гораздо менее способны сформулировать альтернативные политические программы и привлечь на свою сторону избирателей. Поскольку в Грузии отсутствует внутренняя система контроля, являющаяся единственным способом сохранения демократических институтов, международное сообщество становится компенсирующим элементом, а ЕС лучше всех подходит на роль лидера.
Несмотря на то, что резкие действия правительства Саакашвили являются свидетельством структурной слабости грузинской демократии, последующие события также показали, что западные амбиции Грузии остались прежними, поскольку правительство понимает, что не может себе позволить надолго отклоняться от демократических норм.
Специальный представитель ЕС на Южном Кавказе шведский дипломат Питер Семнеби сыграл решающую роль в своевременном возобновлении работы канала Imedi TV для восстановления баланса средств информации перед президентскими выборами. Возможно, это был первый раз, когда ЕС взял на себя ведущую роль в важнейших политических событиях в Грузии. Действия дипломата не являлись частью какого-либо спланированного плана действий, но они говорят о том, что при наличии политической воли ЕС может играть активную роль в содействии развитию демократии и стабильности.