ОКСФОРД – Галилей рассматривал природу как книгу, написанную на языке математики с возможностью ее прочтения через физику. Его метафора, возможно, была следствием окружающей социальной среды, но она не подходит для нашего времени. Наше время ‑ мир цифр, которые должны быть прочитаны с помощью компьютерной науки.
Это ‑ мир, в котором приложения искусственного интеллекта (ИИ) выполняют множество задач гораздо лучше, чем мы сами. Цифровые технологии являются истинными обитателями нашей информационной среды, чувствуя себя в ней, как рыба в воде, в то время как мы, аналоговые существа, пытаемся приспособиться к новой среде обитания, которая является соединением аналоговых и цифровых компонентов.
Мы существуем в информационном пространстве вместе с искусственными интеллектуальными агентами, которые намного умнее, автономнее и даже более социальны по сравнению с нами. Некоторые из этих агентов уже обогнали нас, другие видны на горизонте, в то время как их более поздние поколения пока еще не получили даже названия. И самым глубоким следствием этого эпохального изменения является то, что мы, скорее всего, находимся только в самом начале этого процесса.
Уже появились агенты ИИ в форме программ, таких как прикладные приложения, веб-приложения с функциями общения, алгоритмы и программное обеспечение всех видов; и ИИ в твердых формах, таких как роботы, автомобили без водителя, умные часы и другие гаджеты. Они заменяют даже беловоротничковых служащих и выполняют функции, которые всего несколько лет назад считались невозможными для технологического замещения: каталогизация изображений, перевод документов, интерпретация рентгеновских изображений, обеспечение управления беспилотных летательных аппаратов, извлечение новой информации из огромной базы данных и т. д.
Цифровые технологии и автоматизация заменяют рабочих в сельском хозяйстве и в промышленности в течение многих десятилетий; сегодня они входят в сферу обслуживания. Исчезают и будут исчезать многие старые специальности, и хотя мы можем только предположить масштаб ближайших изменений, можно твердо сказать, что они будут иметь очень серьезные масштабы. Любая специальность, в которой человек выполняет функцию взаимодействия – между, скажем, системой навигации и автомобилем, документами на различных языках, ингредиентами и готовым блюдом или симптомами и соответствующей болезнью – теперь находится под риском исчезновения.
Но в то же время возникнут и новые рабочие места, потому что нам будут нужны новые интерфейсы между автоматизированными услугами, веб-сайтами, приложениями ИИ и т. д. Кто-то же должен будет гарантировать, что предоставляемые приложением ИИ переводы верны и надежны.
К тому же, многие задачи приложения ИИ по-прежнему сделать не могут. Например, на странице виртуального рынка труда Механический турок Амазон заявляется, что он может предоставить для своих клиентов «доступ более чем к 500 000 работников из 190 стран», и он рекламируется как форма «искусственного искусственного интеллекта». Но как видно из повторения в заглавии, человеческие «турки» предназначены для выполнения простых задач за мизерную оплату.
Эти рабочие находятся в таком положении, что они не могут отказаться от работы. Но если мы не будем управлять эффектами применения ИИ, то увеличится риск роста поляризации нашего общества – увеличения социального разрыва между имущими и теми, кто «никогда не будет имущими». Не трудно представить себе будущую социальную иерархию, в которой несколько патрициев будут располагаться выше машин и громадного нового люмпенизированного слоя плебеев. Между тем, по мере исчезновения рабочих мест, будут сокращаться и налоговые поступления; весьма маловероятно, что компании, получающие прибыль от применения ИИ, охотно примут участие в поддержке соответствующих программ социального обеспечения для своих бывших сотрудников.
Вместо этого мы должны будем выполнить какие-то действия, чтобы заставить компании заплатить больше, возможно с введением «налога на роботов» в связи с использованием приложений ИИ. Мы должны также разработать законодательство и специальные инструкции, чтобы сохранить определенные рабочие места «человеческими». Действительно, такие новшества, как беспилотные поезда, все еще редко применяются, несмотря на то что ввести такое управление намного легче, чем такси или автобусы без водителей.
Однако, не все результаты применения ИИ так же очевидны в будущем. Некоторые старые специальности выживут, хотя машина и будет делать большую часть работы: у садовника, который передаст подстригание травы «умной» газонокосилке, просто будет больше времени, чтобы сосредоточиться на других вещах, таких как ландшафтный дизайн. Одновременно, другие задачи будут переданы нам для их бесплатного исполнения нами в качестве пользователей, в частности самоконтроль и оплата в супермаркетах.
Другим источником неясности является вопрос о том, что ИИ больше не будет управляться организациями технического персонала и менеджеров. Что произойдет, когда ИИ будет «демократизирован» и станет доступен миллиардам людей с помощью смартфонов или каким-то других устройств?
Начнем с того, что умное поведение приложений ИИ бросит вызов нашему личному интеллектуальному поведению, потому что эти приложения ИИ будут более приспособлены к будущей информационной среде. Мир, в котором автономные системы ИИ могут предсказать наш выбор и управлять им, вынудит нас заново продумать значение сущности свободы. И мы должны будем заново продумать свою социабельность так же, как и отношения с искусственными компаньонами, голограммами (или просто голосами), с трехмерной прислугой, или отношения с как бы живыми сексботами, которые обеспечивают привлекательные и, возможно, почти неразличимые альтернативы человеческому взаимодействию.
Неясно, как все это будет развиваться, но мы можем не сомневаться в том, что новые искусственные агенты не подтвердят предсказаний любителей нагонять страх и не приведут к антиутопическому научно-фантастическому сценарию. Дивный Новый Мир не оживет, и «Терминатор» тоже не появится из-за горизонта. Мы должны помнить, что ИИ ‑ это почти оксюморон: будущие умные технологии будут такими же глупыми, как ваш старый автомобиль. В действительности передача чувствительных функций таким «глупым» агентам является одним из будущих рисков.
Все эти глубокие преобразования обязывают нас серьезно подумать над тем, кто мы, кем мы могли бы быть и кем хотели бы стать. ИИ бросит вызов высокому статусу, который мы присвоили нашему человеческому роду. В то время как я не думаю, что мы не вправе считать себя исключительными созданиями, я подозреваю, что ИИ поможет нам найти невоспроизводимые, чисто человеческие элементы нашего существования и заставить нас понять, что мы исключительны только потому, поскольку мы не выполняем свои функции успешно.
В большом программном обеспечении вселенной мы останемся красивой букашкой, а ИИ будет все больше и больше становиться нормальной функцией.
ОКСФОРД – Галилей рассматривал природу как книгу, написанную на языке математики с возможностью ее прочтения через физику. Его метафора, возможно, была следствием окружающей социальной среды, но она не подходит для нашего времени. Наше время ‑ мир цифр, которые должны быть прочитаны с помощью компьютерной науки.
Это ‑ мир, в котором приложения искусственного интеллекта (ИИ) выполняют множество задач гораздо лучше, чем мы сами. Цифровые технологии являются истинными обитателями нашей информационной среды, чувствуя себя в ней, как рыба в воде, в то время как мы, аналоговые существа, пытаемся приспособиться к новой среде обитания, которая является соединением аналоговых и цифровых компонентов.
Мы существуем в информационном пространстве вместе с искусственными интеллектуальными агентами, которые намного умнее, автономнее и даже более социальны по сравнению с нами. Некоторые из этих агентов уже обогнали нас, другие видны на горизонте, в то время как их более поздние поколения пока еще не получили даже названия. И самым глубоким следствием этого эпохального изменения является то, что мы, скорее всего, находимся только в самом начале этого процесса.
Уже появились агенты ИИ в форме программ, таких как прикладные приложения, веб-приложения с функциями общения, алгоритмы и программное обеспечение всех видов; и ИИ в твердых формах, таких как роботы, автомобили без водителя, умные часы и другие гаджеты. Они заменяют даже беловоротничковых служащих и выполняют функции, которые всего несколько лет назад считались невозможными для технологического замещения: каталогизация изображений, перевод документов, интерпретация рентгеновских изображений, обеспечение управления беспилотных летательных аппаратов, извлечение новой информации из огромной базы данных и т. д.
Цифровые технологии и автоматизация заменяют рабочих в сельском хозяйстве и в промышленности в течение многих десятилетий; сегодня они входят в сферу обслуживания. Исчезают и будут исчезать многие старые специальности, и хотя мы можем только предположить масштаб ближайших изменений, можно твердо сказать, что они будут иметь очень серьезные масштабы. Любая специальность, в которой человек выполняет функцию взаимодействия – между, скажем, системой навигации и автомобилем, документами на различных языках, ингредиентами и готовым блюдом или симптомами и соответствующей болезнью – теперь находится под риском исчезновения.
Но в то же время возникнут и новые рабочие места, потому что нам будут нужны новые интерфейсы между автоматизированными услугами, веб-сайтами, приложениями ИИ и т. д. Кто-то же должен будет гарантировать, что предоставляемые приложением ИИ переводы верны и надежны.
BLACK FRIDAY SALE: Subscribe for as little as $34.99
Subscribe now to gain access to insights and analyses from the world’s leading thinkers – starting at just $34.99 for your first year.
Subscribe Now
К тому же, многие задачи приложения ИИ по-прежнему сделать не могут. Например, на странице виртуального рынка труда Механический турок Амазон заявляется, что он может предоставить для своих клиентов «доступ более чем к 500 000 работников из 190 стран», и он рекламируется как форма «искусственного искусственного интеллекта». Но как видно из повторения в заглавии, человеческие «турки» предназначены для выполнения простых задач за мизерную оплату.
Эти рабочие находятся в таком положении, что они не могут отказаться от работы. Но если мы не будем управлять эффектами применения ИИ, то увеличится риск роста поляризации нашего общества – увеличения социального разрыва между имущими и теми, кто «никогда не будет имущими». Не трудно представить себе будущую социальную иерархию, в которой несколько патрициев будут располагаться выше машин и громадного нового люмпенизированного слоя плебеев. Между тем, по мере исчезновения рабочих мест, будут сокращаться и налоговые поступления; весьма маловероятно, что компании, получающие прибыль от применения ИИ, охотно примут участие в поддержке соответствующих программ социального обеспечения для своих бывших сотрудников.
Вместо этого мы должны будем выполнить какие-то действия, чтобы заставить компании заплатить больше, возможно с введением «налога на роботов» в связи с использованием приложений ИИ. Мы должны также разработать законодательство и специальные инструкции, чтобы сохранить определенные рабочие места «человеческими». Действительно, такие новшества, как беспилотные поезда, все еще редко применяются, несмотря на то что ввести такое управление намного легче, чем такси или автобусы без водителей.
Однако, не все результаты применения ИИ так же очевидны в будущем. Некоторые старые специальности выживут, хотя машина и будет делать большую часть работы: у садовника, который передаст подстригание травы «умной» газонокосилке, просто будет больше времени, чтобы сосредоточиться на других вещах, таких как ландшафтный дизайн. Одновременно, другие задачи будут переданы нам для их бесплатного исполнения нами в качестве пользователей, в частности самоконтроль и оплата в супермаркетах.
Другим источником неясности является вопрос о том, что ИИ больше не будет управляться организациями технического персонала и менеджеров. Что произойдет, когда ИИ будет «демократизирован» и станет доступен миллиардам людей с помощью смартфонов или каким-то других устройств?
Начнем с того, что умное поведение приложений ИИ бросит вызов нашему личному интеллектуальному поведению, потому что эти приложения ИИ будут более приспособлены к будущей информационной среде. Мир, в котором автономные системы ИИ могут предсказать наш выбор и управлять им, вынудит нас заново продумать значение сущности свободы. И мы должны будем заново продумать свою социабельность так же, как и отношения с искусственными компаньонами, голограммами (или просто голосами), с трехмерной прислугой, или отношения с как бы живыми сексботами, которые обеспечивают привлекательные и, возможно, почти неразличимые альтернативы человеческому взаимодействию.
Неясно, как все это будет развиваться, но мы можем не сомневаться в том, что новые искусственные агенты не подтвердят предсказаний любителей нагонять страх и не приведут к антиутопическому научно-фантастическому сценарию. Дивный Новый Мир не оживет, и «Терминатор» тоже не появится из-за горизонта. Мы должны помнить, что ИИ ‑ это почти оксюморон: будущие умные технологии будут такими же глупыми, как ваш старый автомобиль. В действительности передача чувствительных функций таким «глупым» агентам является одним из будущих рисков.
Все эти глубокие преобразования обязывают нас серьезно подумать над тем, кто мы, кем мы могли бы быть и кем хотели бы стать. ИИ бросит вызов высокому статусу, который мы присвоили нашему человеческому роду. В то время как я не думаю, что мы не вправе считать себя исключительными созданиями, я подозреваю, что ИИ поможет нам найти невоспроизводимые, чисто человеческие элементы нашего существования и заставить нас понять, что мы исключительны только потому, поскольку мы не выполняем свои функции успешно.
В большом программном обеспечении вселенной мы останемся красивой букашкой, а ИИ будет все больше и больше становиться нормальной функцией.