БРЮССЕЛЬ – Мир с нетерпением наблюдает за разворачиванием процесса вакцинации от Covid-19, ожидая возврата к нормальности после года карантинов. Но у нас никогда не будет вакцины от другой надвигающейся на человечество угрозы – изменения климата.
Апокалиптические картины лесных пожаров в Калифорнии и опустошительных наводнений в Бангладеш – это предвестники того, что нас ждёт, если не мы отреагируем на чрезвычайную ситуацию с климатом. Без радикальных мер подобные катастрофы будут случатся всё чаще и становится всё более деструктивными. Изменение климата – это одна из крупнейших геополитических проблем, стоящих перед нами. Будучи мультипликатором конфликтов, изменение климата усиливает социально-политическую нестабильность, создаёт миграционное давление, усугубляет глобальную несправедливость, ставит под угрозу права человека и мирную жизнь, особенно в нестабильных государствах.
Учёные климатологи говорят совершенно однозначно: мир сумеет не допустить роста среднемировой температуры выше 1,5° по Цельсию относительно доиндустриальных уровней (а это цель, поставленная в Парижском соглашении), если весь будущий объём выбросов углекислого газа не превысит 580 гигатонн. Это весь наш углеродный бюджет – навсегда. Но сегодня уровень глобальных выбросов равен примерно 37 гигатонн в год, а значит мы исчерпаем этот бюджет уже к 2035 году. Нам, следовательно, нужно безотлагательно проводить декарбонизацию. Мир уже потеплел на 1,1°C (во многих регионах температура повысилась намного сильнее), поэтому предстоящее десятилетие – это наш последний шанс взяться за решение этой проблемы.
Евросоюз является глобальным лидером в этой сфере уже несколько десятилетий и сохраняет климатические амбиции даже во время кризиса Covid-19. В частности, ЕС утвердил, как правильно выразился исполнительный вице-председатель Европейской комиссии Франс Тиммерманс, «самый зелёный в мире план стимулирования экономики». В рамках «Европейского зелёного курса» Евросоюз повысил целевой уровень сокращения выбросов углекислого газа к 2030 году до 55% и обязался достичь углеродной нейтральности к 2050 году.
С целью поддержать эти усилия страны Евросоюза договорились превратить Европейский инвестиционный банк в Климатический банк ЕС. Согласно «Дорожной карте Климатического банка на 2021-2025 годы», Группа ЕЦБ намерена мобилизовать 1 трлн евро ($1,2 трлн) для инвестиций в климатические действия и экологическую устойчивость в период с 2021 по 2030 годы. Это первый многосторонний банк развития в мире, который полностью приведёт свои операции в соответствие с Парижским соглашением.
Но для достижения реальной эффективности Европа должна дополнить эти внутренние усилия активной внешней политикой. В мире, где на долю ЕС приходится менее 8% глобальных выбросов парниковых газов, наши климатические усилия не могут ограничиваться лишь нашим континентом. Если мы допустим, чтобы растущий спрос на электроэнергию в Африке и некоторых странах Азии удовлетворялся с помощью новых угольных и газовых электростанций, финансируемых Китаем или какими-нибудь другими странами, наши надежды сдержать глобальное потепление в буквальном смысле обратятся в дым. Мы обязаны убедить наших глобальных партнёров поддержать наши амбиции. Мы должны подталкивать их – или помогать им – предпринимать необходимые действия.
С этой целью Европе надо будет использовать свой экономический и дипломатический вес для дела борьбы с изменением климата, превратившись в глобальную силу климатической дипломатии. Мы обязаны сочетать нашу климатическую политику с «realpolitik» (реальной политикой), осознавая бесспорную связь между инновациями и устойчивым развитием. Только благодаря инновациям мы сможем гарантировать будущую конкурентоспособность Европы и ответить на климатический вызов как внутри наших границ, так и за их пределами. Только с помощью инноваций и «зелёных» инвестиций мы сможем повысить экономическую устойчивость в Африке и других регионах мира.
У Европы имеются инструменты, позволяющие добиться перемен на глобальном уровне. Будучи одним из крупнейших в мире рынков и торговых блоков, ЕС обладает необходимой силой, чтобы устанавливать правила и стандарты для импортируемых товаров и услуг. У нас уже есть целый ряд торговых соглашений и стратегических партнёрств со странами и регионами во всём мире; а вместе взятые, Евросоюз и входящие в него страны являются ведущими в мире спонсорами помощи развитию и донорами гуманитарной помощи. Наконец, у ЕС имеется в распоряжении крупнейший многосторонний кредитор – ЕЦБ.
«Огневая мощь» ЕЦБ крайне необходима. По данным Конференции ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД), для достижения поставленных нами климатических целей и целей устойчивого развития до 2030 года потребуется ежегодно закрывать инвестиционную дыру в размере примерно $2,5 трлн. Мы не можем везде полагаться исключительно на госсектор, а особенно в менее развитых регионах. Будучи институтом государственного финансирования и первопроходцем в выпуске «зелёных облигаций», ЕЦБ должен сыграть важную роль, помогая перенаправить частное финансирование на проекты устойчивых инвестиций во всём мире и гарантировать (с помощью своих банковских и инженерных экспертных знаний), что у всех этих проектов есть экономический смысл.
Для появления глобального эффекта ЕС должен решительно применять все инструменты, имеющиеся в его распоряжении. Например, все нынешние усилия ЕС, направленные на устранение социально-экономического ущерба, который был нанесён Covid-19 в соседних регионах, должны планироваться и осуществляться с учётом широкой климатической повестки.
Остальные банки развития должны следовать примеру ЕЦБ, приводя свои операции в соответствие с парижскими целями, чтобы закрепиться на низкоуглеродном, климатически устойчивом пути развития (или, как минимум, чтобы не допустить помех для перехода к зелёной экономике).
Конференция ООН по изменению климата в Глазго (COP26), запланированная на ноябрь, станет важнейшей вехой в повышении глобальных амбиций. В отличие от предыдущих COР, она будет в меньшей степени посвящена новым многосторонним правилам и в большей – стремлению добиться, чтобы максимально возможное количество стран (особенно стран с наибольшими объёмами выбросов) повысили свои обязательства. На следующей неделе министры иностранных дел ЕС будут обсуждать, как задать правильный тон для обеспечения успеха в Глазго и как развивать нашу климатическую и энергетическую дипломатию для содействия внешним аспектам «Европейского зелёного курса».
Ускорение климатических действий и управление переходом к зелёной энергетике должны быть в центре внешней политики ЕС и нашей работы с партнёрами во всём мире. В этой связи мы приветствуем решение президента Джо Байдена вернуть США в Парижское соглашение – это решение было принято в первый же день после его вступления в должность. То, что мы делаем сейчас, определит наш курс на будущие десятилетия. Мы намерены сделать 2021-й определяющим годом, когда Европа бросит весь свой дипломатический и финансовый вес на глобальную борьбу с изменением климата. Ведь как сказал генеральный секретарь ООН Антониу Гутерреш, это «определяющий вопрос нашего времени».
БРЮССЕЛЬ – Мир с нетерпением наблюдает за разворачиванием процесса вакцинации от Covid-19, ожидая возврата к нормальности после года карантинов. Но у нас никогда не будет вакцины от другой надвигающейся на человечество угрозы – изменения климата.
Апокалиптические картины лесных пожаров в Калифорнии и опустошительных наводнений в Бангладеш – это предвестники того, что нас ждёт, если не мы отреагируем на чрезвычайную ситуацию с климатом. Без радикальных мер подобные катастрофы будут случатся всё чаще и становится всё более деструктивными. Изменение климата – это одна из крупнейших геополитических проблем, стоящих перед нами. Будучи мультипликатором конфликтов, изменение климата усиливает социально-политическую нестабильность, создаёт миграционное давление, усугубляет глобальную несправедливость, ставит под угрозу права человека и мирную жизнь, особенно в нестабильных государствах.
Учёные климатологи говорят совершенно однозначно: мир сумеет не допустить роста среднемировой температуры выше 1,5° по Цельсию относительно доиндустриальных уровней (а это цель, поставленная в Парижском соглашении), если весь будущий объём выбросов углекислого газа не превысит 580 гигатонн. Это весь наш углеродный бюджет – навсегда. Но сегодня уровень глобальных выбросов равен примерно 37 гигатонн в год, а значит мы исчерпаем этот бюджет уже к 2035 году. Нам, следовательно, нужно безотлагательно проводить декарбонизацию. Мир уже потеплел на 1,1°C (во многих регионах температура повысилась намного сильнее), поэтому предстоящее десятилетие – это наш последний шанс взяться за решение этой проблемы.
Евросоюз является глобальным лидером в этой сфере уже несколько десятилетий и сохраняет климатические амбиции даже во время кризиса Covid-19. В частности, ЕС утвердил, как правильно выразился исполнительный вице-председатель Европейской комиссии Франс Тиммерманс, «самый зелёный в мире план стимулирования экономики». В рамках «Европейского зелёного курса» Евросоюз повысил целевой уровень сокращения выбросов углекислого газа к 2030 году до 55% и обязался достичь углеродной нейтральности к 2050 году.
С целью поддержать эти усилия страны Евросоюза договорились превратить Европейский инвестиционный банк в Климатический банк ЕС. Согласно «Дорожной карте Климатического банка на 2021-2025 годы», Группа ЕЦБ намерена мобилизовать 1 трлн евро ($1,2 трлн) для инвестиций в климатические действия и экологическую устойчивость в период с 2021 по 2030 годы. Это первый многосторонний банк развития в мире, который полностью приведёт свои операции в соответствие с Парижским соглашением.
Но для достижения реальной эффективности Европа должна дополнить эти внутренние усилия активной внешней политикой. В мире, где на долю ЕС приходится менее 8% глобальных выбросов парниковых газов, наши климатические усилия не могут ограничиваться лишь нашим континентом. Если мы допустим, чтобы растущий спрос на электроэнергию в Африке и некоторых странах Азии удовлетворялся с помощью новых угольных и газовых электростанций, финансируемых Китаем или какими-нибудь другими странами, наши надежды сдержать глобальное потепление в буквальном смысле обратятся в дым. Мы обязаны убедить наших глобальных партнёров поддержать наши амбиции. Мы должны подталкивать их – или помогать им – предпринимать необходимые действия.
BLACK FRIDAY SALE: Subscribe for as little as $34.99
Subscribe now to gain access to insights and analyses from the world’s leading thinkers – starting at just $34.99 for your first year.
Subscribe Now
С этой целью Европе надо будет использовать свой экономический и дипломатический вес для дела борьбы с изменением климата, превратившись в глобальную силу климатической дипломатии. Мы обязаны сочетать нашу климатическую политику с «realpolitik» (реальной политикой), осознавая бесспорную связь между инновациями и устойчивым развитием. Только благодаря инновациям мы сможем гарантировать будущую конкурентоспособность Европы и ответить на климатический вызов как внутри наших границ, так и за их пределами. Только с помощью инноваций и «зелёных» инвестиций мы сможем повысить экономическую устойчивость в Африке и других регионах мира.
У Европы имеются инструменты, позволяющие добиться перемен на глобальном уровне. Будучи одним из крупнейших в мире рынков и торговых блоков, ЕС обладает необходимой силой, чтобы устанавливать правила и стандарты для импортируемых товаров и услуг. У нас уже есть целый ряд торговых соглашений и стратегических партнёрств со странами и регионами во всём мире; а вместе взятые, Евросоюз и входящие в него страны являются ведущими в мире спонсорами помощи развитию и донорами гуманитарной помощи. Наконец, у ЕС имеется в распоряжении крупнейший многосторонний кредитор – ЕЦБ.
«Огневая мощь» ЕЦБ крайне необходима. По данным Конференции ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД), для достижения поставленных нами климатических целей и целей устойчивого развития до 2030 года потребуется ежегодно закрывать инвестиционную дыру в размере примерно $2,5 трлн. Мы не можем везде полагаться исключительно на госсектор, а особенно в менее развитых регионах. Будучи институтом государственного финансирования и первопроходцем в выпуске «зелёных облигаций», ЕЦБ должен сыграть важную роль, помогая перенаправить частное финансирование на проекты устойчивых инвестиций во всём мире и гарантировать (с помощью своих банковских и инженерных экспертных знаний), что у всех этих проектов есть экономический смысл.
Для появления глобального эффекта ЕС должен решительно применять все инструменты, имеющиеся в его распоряжении. Например, все нынешние усилия ЕС, направленные на устранение социально-экономического ущерба, который был нанесён Covid-19 в соседних регионах, должны планироваться и осуществляться с учётом широкой климатической повестки.
Остальные банки развития должны следовать примеру ЕЦБ, приводя свои операции в соответствие с парижскими целями, чтобы закрепиться на низкоуглеродном, климатически устойчивом пути развития (или, как минимум, чтобы не допустить помех для перехода к зелёной экономике).
Конференция ООН по изменению климата в Глазго (COP26), запланированная на ноябрь, станет важнейшей вехой в повышении глобальных амбиций. В отличие от предыдущих COР, она будет в меньшей степени посвящена новым многосторонним правилам и в большей – стремлению добиться, чтобы максимально возможное количество стран (особенно стран с наибольшими объёмами выбросов) повысили свои обязательства. На следующей неделе министры иностранных дел ЕС будут обсуждать, как задать правильный тон для обеспечения успеха в Глазго и как развивать нашу климатическую и энергетическую дипломатию для содействия внешним аспектам «Европейского зелёного курса».
Ускорение климатических действий и управление переходом к зелёной энергетике должны быть в центре внешней политики ЕС и нашей работы с партнёрами во всём мире. В этой связи мы приветствуем решение президента Джо Байдена вернуть США в Парижское соглашение – это решение было принято в первый же день после его вступления в должность. То, что мы делаем сейчас, определит наш курс на будущие десятилетия. Мы намерены сделать 2021-й определяющим годом, когда Европа бросит весь свой дипломатический и финансовый вес на глобальную борьбу с изменением климата. Ведь как сказал генеральный секретарь ООН Антониу Гутерреш, это «определяющий вопрос нашего времени».