НЬЮ-ЙОРК – Для того чтобы положить конец углублению поляризации Египта и росту кровопролития, необходимо предпринять один наиболее срочный шаг: восстановить Мохамеда Мурси в качестве законно избранного президента Египта. Его смещение при помощи военного переворота было неоправданным. И хотя то, что миллионы демонстрантов выступают против правления Мурси, является правдой, даже массовые протесты не являются оправданием для военного переворота во имя «народа», когда результаты выборов неоднократно говорят об обратном.
Вне всяких сомнений, египетское общество глубоко разделено по религиозным, идеологическим, классовым и региональным направлениям. Тем не менее, страна несколько раз ходила на выборы, начиная с февраля 2011 года, после свержения 30-летнего правления Мубарака. Полученные результаты показали сильную общественную поддержку исламистских партий и позиций, и в то же время прояснили места расколов страны.
В конце 2011 и начале 2012 года в Египте состоялись парламентские выборы. Партия Мурси «Свобода и Справедливость», созданная «Братьями-мусульманами», получила большинство голосов, а два основных исламистских блока вместе получили около двух третей голосов. В июне 2012 года Мурси победил своего соперника, Ахмеда Шафика, последнего премьер-министра со времен правления Мубарака, победив на президентских выборах с перевесом 52-48%. На всенародном референдуме в декабре 2012 года 64% большинство принявших участие в голосовании поддержало проект конституции, поддерживаемый «Братьями-мусульманами» (хотя явка была низкой).
Аргумент светского общества, что жажда власти Мурси ставит под угрозу зарождающуюся демократическую власть Египта, не выдерживает никакой критики. Светские и военные противники «Братьев-мусульман», а также враги, оставшиеся со времен правления Мубарака, использовали все свои демократические и недемократические рычаги влияния, чтобы помешать демократическому осуществлению власти исламистскими партиями. Это согласуется с многолетним шаблоном египетской истории, в которой «Братья-мусульмане» ‑ и исламистские политические силы в целом ‑ были объявлены вне закона, а их члены сажались в тюрьмы, подвергались пыткам или отправлялись в ссылку.
Утверждения о недемократическом правлении Мурси вытекают из его неоднократных попыток высвободить всенародно избранный парламент и администрацию президента из антидемократической ловушки военных. После огромной победы исламистских партий на парламентских выборах 2011-2012 года военное руководство и Верховный суд (в котором полно судей эпохи Мубарака) работали над тем, чтобы пустить под откос новый парламент и не допустить создания Ассамблеи для разработки новой конституции.
Ключевым событием стал июнь 2012 года, когда Верховный суд, состоящий исключительно из судей эры Мубарака, свел на нет результаты парламентских выборов на сомнительных основаниях. На военных была возложена задача вновь принять на себя полную законодательную власть.
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Таким образом, последующая победа Мурси на президентских выборах положила начало эпической битвы за будущее парламента и Конституции, где Мурси пытался защитить демократически избранный парламент, в то время как военные боролись за его роспуск. В конце концов, Мурси настоял на том, чтобы избранный парламент создал конституционную ассамблею, которая подготовила проект, одобренный на референдуме декабря 2012 года.
Вполне предсказуемо, экономическая ситуация в Египте в ходе этой борьбы за власть прошла путь от плохой до еще более худшей. Революции, как правило, ставят на пути новых правительств круто растущие социальные требования (например, повышение заработной платы и расходов на социальное обеспечение), и все это на фоне оттока капитала, финансового кризиса и глубоких перерывов в производстве. В случае Египта, ключевой туристический сектор после революции резко сократился. Безработица возросла, валюта обесценилась, а цены на продовольствие опасно возросли.
Все это не удивительно, и новое правительство мало с чем из этого может справиться, учитывая что ему не хватает опыта, доверия со стороны рынков и полного контроля над рычагами власти. Исторически так сложилось, что решающую роль в таких случаях играют внешние силы. Расширят ли иностранные правительства и Международный валютный фонд жизненно важное финансирование нового правительства или позволят ему выбиться из сил и утонуть в цунами обесценивания национальной валюты и инфляции?
И тут беспомощный Запад ‑ разрывающийся между своей демократической риторикой и антипатией к исламистам ‑ приложил свою руку. Результатом стали двусмысленность и задержки, а не обязательства и помощь. МВФ вел переговоры с новым правительством Египта на протяжении двух с половиной лет с момента свержения Мубарака, так и не дав в кредит ни цента, чеканя судьбу египетской экономики и внося вклад в публичные волнения и недавний переворот.
Как это видно из прессы, Запад, наконец, дал зеленый свет египетским военным на свержение Мурси, арест руководства «Братьев-мусульман» и подавление рядовых исламистов. Нежелание президента США Барака Обамы встать на сторону легитимного лидера Египта или хотя бы признать его свержение «переворотом» (тем самым продолжая защищать поток финансовых средств из США египетским военным) показывает, что, когда ситуация стала критической, Запад стал на сторону анти-исламистов, подрывая демократию. Разумеется, в классическом духе Оруэлла, Запад сделал это во имя демократии.
Переворот и удовлетворенность Запада по этому поводу (если не соучастие в нем) могут опустошить Египет. Исламисты не являются ни маргинальной политической группой, ни террористической силой. Они представляют собой большую часть населения Египта, возможно половину или больше, и, безусловно, являются наиболее организованной политической силой страны. Попытка подавить «Братьев-мусульман» и сместить Мурси с поста президента, на который он был избран, скорее всего, приведет к массовому насилию и удушению демократии, однако и Запад, и египетские анти-исламисты пытаются оправдать свои действия.
На данный момент правильным курсом для Запада было бы призвать военных Египта восстановить Мурси; предложить быстрое финансирование, чтобы помочь стабилизировать египетскую экономику; и поддержать истинный плюрализм, а не создавать военные перевороты в случае возникновения неудобных результатов выборов.
Истинный плюрализм подразумевает признание силы исламистских политических сил в новом Египте и других странах региона. Избегая этого, Запад, в конечном итоге, скорее всего, окажется сообщником продолжающейся нисходящей спирали насилия и экономического коллапса в Египте.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
A promising way to mobilize more climate finance for developing countries is to expand the use of “solidarity levies”: global levies on carbon dioxide emissions and other economic activities that channel proceeds to developing countries. The benefits of scaling up such measures would be far-reaching.
Although Americans – and the world – have been spared the kind of agonizing uncertainty that followed the 2020 election, a different kind of uncertainty has set in. While few doubt that Donald Trump's comeback will have far-reaching implications, most observers are only beginning to come to grips with what those could be.
consider what the outcome of the 2024 US presidential election will mean for America and the world.
НЬЮ-ЙОРК – Для того чтобы положить конец углублению поляризации Египта и росту кровопролития, необходимо предпринять один наиболее срочный шаг: восстановить Мохамеда Мурси в качестве законно избранного президента Египта. Его смещение при помощи военного переворота было неоправданным. И хотя то, что миллионы демонстрантов выступают против правления Мурси, является правдой, даже массовые протесты не являются оправданием для военного переворота во имя «народа», когда результаты выборов неоднократно говорят об обратном.
Вне всяких сомнений, египетское общество глубоко разделено по религиозным, идеологическим, классовым и региональным направлениям. Тем не менее, страна несколько раз ходила на выборы, начиная с февраля 2011 года, после свержения 30-летнего правления Мубарака. Полученные результаты показали сильную общественную поддержку исламистских партий и позиций, и в то же время прояснили места расколов страны.
В конце 2011 и начале 2012 года в Египте состоялись парламентские выборы. Партия Мурси «Свобода и Справедливость», созданная «Братьями-мусульманами», получила большинство голосов, а два основных исламистских блока вместе получили около двух третей голосов. В июне 2012 года Мурси победил своего соперника, Ахмеда Шафика, последнего премьер-министра со времен правления Мубарака, победив на президентских выборах с перевесом 52-48%. На всенародном референдуме в декабре 2012 года 64% большинство принявших участие в голосовании поддержало проект конституции, поддерживаемый «Братьями-мусульманами» (хотя явка была низкой).
Аргумент светского общества, что жажда власти Мурси ставит под угрозу зарождающуюся демократическую власть Египта, не выдерживает никакой критики. Светские и военные противники «Братьев-мусульман», а также враги, оставшиеся со времен правления Мубарака, использовали все свои демократические и недемократические рычаги влияния, чтобы помешать демократическому осуществлению власти исламистскими партиями. Это согласуется с многолетним шаблоном египетской истории, в которой «Братья-мусульмане» ‑ и исламистские политические силы в целом ‑ были объявлены вне закона, а их члены сажались в тюрьмы, подвергались пыткам или отправлялись в ссылку.
Утверждения о недемократическом правлении Мурси вытекают из его неоднократных попыток высвободить всенародно избранный парламент и администрацию президента из антидемократической ловушки военных. После огромной победы исламистских партий на парламентских выборах 2011-2012 года военное руководство и Верховный суд (в котором полно судей эпохи Мубарака) работали над тем, чтобы пустить под откос новый парламент и не допустить создания Ассамблеи для разработки новой конституции.
Ключевым событием стал июнь 2012 года, когда Верховный суд, состоящий исключительно из судей эры Мубарака, свел на нет результаты парламентских выборов на сомнительных основаниях. На военных была возложена задача вновь принять на себя полную законодательную власть.
Introductory Offer: Save 30% on PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Таким образом, последующая победа Мурси на президентских выборах положила начало эпической битвы за будущее парламента и Конституции, где Мурси пытался защитить демократически избранный парламент, в то время как военные боролись за его роспуск. В конце концов, Мурси настоял на том, чтобы избранный парламент создал конституционную ассамблею, которая подготовила проект, одобренный на референдуме декабря 2012 года.
Вполне предсказуемо, экономическая ситуация в Египте в ходе этой борьбы за власть прошла путь от плохой до еще более худшей. Революции, как правило, ставят на пути новых правительств круто растущие социальные требования (например, повышение заработной платы и расходов на социальное обеспечение), и все это на фоне оттока капитала, финансового кризиса и глубоких перерывов в производстве. В случае Египта, ключевой туристический сектор после революции резко сократился. Безработица возросла, валюта обесценилась, а цены на продовольствие опасно возросли.
Все это не удивительно, и новое правительство мало с чем из этого может справиться, учитывая что ему не хватает опыта, доверия со стороны рынков и полного контроля над рычагами власти. Исторически так сложилось, что решающую роль в таких случаях играют внешние силы. Расширят ли иностранные правительства и Международный валютный фонд жизненно важное финансирование нового правительства или позволят ему выбиться из сил и утонуть в цунами обесценивания национальной валюты и инфляции?
И тут беспомощный Запад ‑ разрывающийся между своей демократической риторикой и антипатией к исламистам ‑ приложил свою руку. Результатом стали двусмысленность и задержки, а не обязательства и помощь. МВФ вел переговоры с новым правительством Египта на протяжении двух с половиной лет с момента свержения Мубарака, так и не дав в кредит ни цента, чеканя судьбу египетской экономики и внося вклад в публичные волнения и недавний переворот.
Как это видно из прессы, Запад, наконец, дал зеленый свет египетским военным на свержение Мурси, арест руководства «Братьев-мусульман» и подавление рядовых исламистов. Нежелание президента США Барака Обамы встать на сторону легитимного лидера Египта или хотя бы признать его свержение «переворотом» (тем самым продолжая защищать поток финансовых средств из США египетским военным) показывает, что, когда ситуация стала критической, Запад стал на сторону анти-исламистов, подрывая демократию. Разумеется, в классическом духе Оруэлла, Запад сделал это во имя демократии.
Переворот и удовлетворенность Запада по этому поводу (если не соучастие в нем) могут опустошить Египет. Исламисты не являются ни маргинальной политической группой, ни террористической силой. Они представляют собой большую часть населения Египта, возможно половину или больше, и, безусловно, являются наиболее организованной политической силой страны. Попытка подавить «Братьев-мусульман» и сместить Мурси с поста президента, на который он был избран, скорее всего, приведет к массовому насилию и удушению демократии, однако и Запад, и египетские анти-исламисты пытаются оправдать свои действия.
На данный момент правильным курсом для Запада было бы призвать военных Египта восстановить Мурси; предложить быстрое финансирование, чтобы помочь стабилизировать египетскую экономику; и поддержать истинный плюрализм, а не создавать военные перевороты в случае возникновения неудобных результатов выборов.
Истинный плюрализм подразумевает признание силы исламистских политических сил в новом Египте и других странах региона. Избегая этого, Запад, в конечном итоге, скорее всего, окажется сообщником продолжающейся нисходящей спирали насилия и экономического коллапса в Египте.