БЕРЛИН – В прошлом году у трёх крупнейших мясных компаний мира – JBS, Cargill и Tyson Foods – объёмы выбросов парниковых газов оказались выше, чем у Франции, и почти сравнялись с количеством выбросов некоторых крупных нефтяных компаний. Но в то время как гиганты нефтяной отрасли, подобные Exxon и Shell, подвергаются жёсткой критике за свою роль в ускорении изменения климата, отрасль мясных и молочных корпораций, в основном, избегает пристального внимания. Если мы хотим предотвратить экологическую катастрофу, от таких двойных стандартов надо избавляться.
Для привлечения внимания к данной проблеме Институт аграрной и торговой политики, организация GRAIN и немецкий Фонд Генриха Бёлля недавно объединили свои усилия, чтобы изучить «огромный климатический след» глобальной мясной отрасли. То, что мы выяснили, шокирует. В 2016 году количество выбросов парниковых газов у 20 крупнейших мясных и молочных компаний мира превысило объёмы выбросов Германии. Если бы все эти компании были страной, она бы находилась на седьмом месте в мире по количеству выбросов.
Совершенно очевидно, что для борьбы с изменением климата потребуется заняться проблемой выбросов мясной и молочной промышленности. Вопрос в том, как это сделать.
Мясные и молочные компании во всём мире превратились в политически мощные структуры. Недавний арест двух топ-менеджеров JBS, братьев Джосли и Уэсли Батиста, приоткрыл завесу, скрывавшую коррупцию в этой отрасли. JBS является крупнейшим в мире переработчиком мяса, а выручка компании в 2016 году почти на $20 млрд превысила размер выручки её ближайшего конкурента – Tyson Foods. Однако этих позиций JBS достигла благодаря поддержке Бразильского банка развития и, как выясняется, дав взятки более чем 1800 политикам. Неудивительно, что в списке приоритетов этой компании выбросы парниковых газов находятся далеко не на первом месте. Совокупно у JBS, Tyson и Cargill объёмы выбросов газов, способствующих изменению климата, составили в 2016 году 484 млн тонн; это на 46 млн т больше, чем количество выбросов британского гиганта энергетической отрасли – компании BP.
Лоббисты мясной и молочной отрасли активно продвигают меры, стимулирующие производство, зачастую в ущерб экологии и здоровью людей. Блокируя ограничения выбросов оксида азота и метана, а также уклоняясь от выполнения обязательств по снижению уровня загрязнения воздуха, воды и почвы, они повышают свои прибыли, перекладывая при этом на общество все издержки, связанные с загрязнением природы.
Вот одно из многочисленных последствий этой политики: на животноводство сейчас приходится почти 15% мировых выбросов парниковых газов. Эта доля выше, чем у всего мирового транспортного сектора. Более того, ожидается, что в предстоящие десятилетия основная часть роста мясного и молочного производства будет обеспечиваться за счёт промышленной модели. И если этот рост будет соответствовать темпам, прогнозируемым Продовольственной и сельскохозяйственной организацией ООН, наши возможности предотвратить рост температур до апокалиптического уровня окажутся крайне ограничены.
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
В ноябре на Конференции ООН по изменению климата (COP23) в немецком Бонне нескольким агентствам ООН впервые было поручено начать сотрудничество по вопросам, связанным с сельским хозяйством, в том числе с управлением животноводством. Данный шаг позитивен по многим причинам, но особенно потому, что он позволит раскрыть конфликты интересов, процветающие в мировом агробизнесе.
С целью уклонения от своей климатической ответственности представители мясомолочной промышленности постоянно говорят о том, что увеличение производства необходимо для укрепления продовольственной безопасности. Они утверждают, что корпорации способны производить мясо и молоко эффективней, чем скотоводы стран Африканского Рога или мелкие фермеры Индии.
К сожалению, политика в сфере изменения климата не отвергает все эти рассуждения, а некоторые из принимаемых мер даже стимулируют рост производства и его интенсификацию. Вместо установления целей по снижению общего объёма выбросов в этой отрасли, многие действующие нормы создают для компаний стимулы выжимать больше молока из каждой дойной коровы и быстрее доводить мясной скот до скотобойни. Фактически речь идёт о приравнивании животных к машинам, которых можно заставить производить больше с меньшими издержками за счёт технических решений, игнорируя при этом все негативные последствия использования данной модели.
Показательным является опыт Калифорнии. Правительство этого штата предприняло одну из первых в мире попыток ввести регулирование сельскохозяйственного метана и установило амбициозные цели по снижению выбросов в секторе мясопереработки. Но для их достижения Калифорния сейчас финансирует программы поддержки молочных мегаферм, а не маленьких, устойчивых операторов. Подобные «решения» лишь ухудшают уже и так плохие условия жизни работников и животных, усугубляя негативное воздействие на природу и здоровье людей.
Готовые решения есть. Для начала правительства могли бы перенаправить государственные деньги, вкладывая их не в промышленное фермерство и крупномасштабный агробизнес, а в маленькие, экологически ориентированные семейные фермы. Власти могли бы также воспользоваться госзакупками, чтобы помочь формированию рынков для локальной продукции и стимулировать возникновение более чистой и энергичной фермерской экономики.
В сфере энергоресурсов многие города мира уже принимают решения, исходя из своего желания противодействовать изменению климата. Аналогичные критерии могли бы определять и продовольственную политику муниципалитетов. Например, увеличение инвестиций в программы «фермы больницам» и «фермы школам» помогло бы обеспечить горожан более здоровым питанием, укрепить местную экономику, снизить воздействие на климат мясной и молочной отраслей.
Гиганты мясомолочной индустрии слишком долго работали в условиях климатической безнаказанности. Если мы хотим остановить резкий рост глобальной температуры и избежать экологического кризиса, потребителям и правительствам придётся начать делать больше, чтобы создавать, поддерживать и укреплять экологически сознательных производителей. Это будет хорошо не только для нашего здоровья, но и для здоровья нашей планеты.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
At the end of a year of domestic and international upheaval, Project Syndicate commentators share their favorite books from the past 12 months. Covering a wide array of genres and disciplines, this year’s picks provide fresh perspectives on the defining challenges of our time and how to confront them.
ask Project Syndicate contributors to select the books that resonated with them the most over the past year.
БЕРЛИН – В прошлом году у трёх крупнейших мясных компаний мира – JBS, Cargill и Tyson Foods – объёмы выбросов парниковых газов оказались выше, чем у Франции, и почти сравнялись с количеством выбросов некоторых крупных нефтяных компаний. Но в то время как гиганты нефтяной отрасли, подобные Exxon и Shell, подвергаются жёсткой критике за свою роль в ускорении изменения климата, отрасль мясных и молочных корпораций, в основном, избегает пристального внимания. Если мы хотим предотвратить экологическую катастрофу, от таких двойных стандартов надо избавляться.
Для привлечения внимания к данной проблеме Институт аграрной и торговой политики, организация GRAIN и немецкий Фонд Генриха Бёлля недавно объединили свои усилия, чтобы изучить «огромный климатический след» глобальной мясной отрасли. То, что мы выяснили, шокирует. В 2016 году количество выбросов парниковых газов у 20 крупнейших мясных и молочных компаний мира превысило объёмы выбросов Германии. Если бы все эти компании были страной, она бы находилась на седьмом месте в мире по количеству выбросов.
Совершенно очевидно, что для борьбы с изменением климата потребуется заняться проблемой выбросов мясной и молочной промышленности. Вопрос в том, как это сделать.
Мясные и молочные компании во всём мире превратились в политически мощные структуры. Недавний арест двух топ-менеджеров JBS, братьев Джосли и Уэсли Батиста, приоткрыл завесу, скрывавшую коррупцию в этой отрасли. JBS является крупнейшим в мире переработчиком мяса, а выручка компании в 2016 году почти на $20 млрд превысила размер выручки её ближайшего конкурента – Tyson Foods. Однако этих позиций JBS достигла благодаря поддержке Бразильского банка развития и, как выясняется, дав взятки более чем 1800 политикам. Неудивительно, что в списке приоритетов этой компании выбросы парниковых газов находятся далеко не на первом месте. Совокупно у JBS, Tyson и Cargill объёмы выбросов газов, способствующих изменению климата, составили в 2016 году 484 млн тонн; это на 46 млн т больше, чем количество выбросов британского гиганта энергетической отрасли – компании BP.
Лоббисты мясной и молочной отрасли активно продвигают меры, стимулирующие производство, зачастую в ущерб экологии и здоровью людей. Блокируя ограничения выбросов оксида азота и метана, а также уклоняясь от выполнения обязательств по снижению уровня загрязнения воздуха, воды и почвы, они повышают свои прибыли, перекладывая при этом на общество все издержки, связанные с загрязнением природы.
Вот одно из многочисленных последствий этой политики: на животноводство сейчас приходится почти 15% мировых выбросов парниковых газов. Эта доля выше, чем у всего мирового транспортного сектора. Более того, ожидается, что в предстоящие десятилетия основная часть роста мясного и молочного производства будет обеспечиваться за счёт промышленной модели. И если этот рост будет соответствовать темпам, прогнозируемым Продовольственной и сельскохозяйственной организацией ООН, наши возможности предотвратить рост температур до апокалиптического уровня окажутся крайне ограничены.
HOLIDAY SALE: PS for less than $0.7 per week
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
В ноябре на Конференции ООН по изменению климата (COP23) в немецком Бонне нескольким агентствам ООН впервые было поручено начать сотрудничество по вопросам, связанным с сельским хозяйством, в том числе с управлением животноводством. Данный шаг позитивен по многим причинам, но особенно потому, что он позволит раскрыть конфликты интересов, процветающие в мировом агробизнесе.
С целью уклонения от своей климатической ответственности представители мясомолочной промышленности постоянно говорят о том, что увеличение производства необходимо для укрепления продовольственной безопасности. Они утверждают, что корпорации способны производить мясо и молоко эффективней, чем скотоводы стран Африканского Рога или мелкие фермеры Индии.
К сожалению, политика в сфере изменения климата не отвергает все эти рассуждения, а некоторые из принимаемых мер даже стимулируют рост производства и его интенсификацию. Вместо установления целей по снижению общего объёма выбросов в этой отрасли, многие действующие нормы создают для компаний стимулы выжимать больше молока из каждой дойной коровы и быстрее доводить мясной скот до скотобойни. Фактически речь идёт о приравнивании животных к машинам, которых можно заставить производить больше с меньшими издержками за счёт технических решений, игнорируя при этом все негативные последствия использования данной модели.
Показательным является опыт Калифорнии. Правительство этого штата предприняло одну из первых в мире попыток ввести регулирование сельскохозяйственного метана и установило амбициозные цели по снижению выбросов в секторе мясопереработки. Но для их достижения Калифорния сейчас финансирует программы поддержки молочных мегаферм, а не маленьких, устойчивых операторов. Подобные «решения» лишь ухудшают уже и так плохие условия жизни работников и животных, усугубляя негативное воздействие на природу и здоровье людей.
Готовые решения есть. Для начала правительства могли бы перенаправить государственные деньги, вкладывая их не в промышленное фермерство и крупномасштабный агробизнес, а в маленькие, экологически ориентированные семейные фермы. Власти могли бы также воспользоваться госзакупками, чтобы помочь формированию рынков для локальной продукции и стимулировать возникновение более чистой и энергичной фермерской экономики.
В сфере энергоресурсов многие города мира уже принимают решения, исходя из своего желания противодействовать изменению климата. Аналогичные критерии могли бы определять и продовольственную политику муниципалитетов. Например, увеличение инвестиций в программы «фермы больницам» и «фермы школам» помогло бы обеспечить горожан более здоровым питанием, укрепить местную экономику, снизить воздействие на климат мясной и молочной отраслей.
Гиганты мясомолочной индустрии слишком долго работали в условиях климатической безнаказанности. Если мы хотим остановить резкий рост глобальной температуры и избежать экологического кризиса, потребителям и правительствам придётся начать делать больше, чтобы создавать, поддерживать и укреплять экологически сознательных производителей. Это будет хорошо не только для нашего здоровья, но и для здоровья нашей планеты.