Одной из удивительных и часто остающейся незамеченной черт Франции, избравшей Николя Саркози своим новым президентом, и которая сейчас готова дать его политическим союзникам сильный парламентский мандат, является смесь оптимизма в личной жизни и общественного пессимизма.
Возьмем такой пример: Франция имеет самый высокий уровень рождаемости в Европейском Союзе (чуть меньше двух детей на одну женщину), опережая даже быстро растущее население Ирландии. Конечно, только высокого уровня рождаемости недостаточно для того, чтобы сохранить сегодняшнюю численность населения Франции, но она находится в гораздо лучшем положении, чем ее европейские соседи и может почти сравниться в этом отношении с США. Однако, несмотря на это, опросы общественного мнения «Евробарометр» неоднократно показывают, что из всех европейцев французы наиболее пессимистичны, когда речь идет о будущем их страны. Как может быть, что люди, настолько пессимистично настроенные относительно своего общего будущего как нации, могут так уверенно строить свое личное будущее в своих семьях?
Действительно, после десятилетий неудачных попыток правительства сократить массовую безработицу, сегодня считается, что французы отошли от политической жизни, чтобы сконцентрироваться на личной жизни и досуге. Музеи, садоводство, разного вида клубы процветают сегодня во Франции. Частные ассоциации, похоже, расширяются там, где политические партии и профсоюзы теряют своих членов.
Но если французы повернулись спиной к общественной сфере жизни, как тогда объяснить рекордно высокой участие в недавних президентских выборах, когда больше 85% избирателей проголосовали в обоих раундах? Как можно объяснить страсти, вызванные предвыборной кампанией и самим Саркози, включая подтверждение его победы во время парламентских выборов?
Похоже, политический пыл еще не остыл на родине Руссо и Дантона. Так что правда наверное заключается в чем-то другом: французы не потеряли надежду на политику, они просто ждут настоящего лидера.
Можно даже сказать, что французы никогда не смогут поверить, что государство не обладает достаточной властью, глобализация или не глобализация. Французы все еще ожидают более великих дел от своего правительства, чем от интегрированной Европы или безграничного мира.
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
Да, французы - неисправимые любители государства всеобщего благосостояния (и не только они). И Саркози, похоже, инстинктивно это понимает. Его программа направлена на внутреннюю либерализацию – увеличение продолжительности рабочего дня, упразднение специальных пенсионных режимов для определенных профессий, увеличение стимулов для работы и накопления богатства. Но в ней также прослеживается стремление обеспечить защиту от последствий глобализации, что, наверное, будет означать поддержку единой сельскохозяйственной политики ЕС, скептицизм по отношению к дальнейшей либерализации торговли и желание улучшить экономическое управление ЕС.
Тем не менее, именно потому, что они заботятся о будущем своих многочисленных детей, французы гораздо более благосклонно настроены по отношению к некоторым мудрым реформам, чем обычно считают многие комментаторы (и политики). Среднее и высшее образование недаром находится на самом верху списка дел нового правительства, наряду с мерами, призванными заставить государство поощрять предпринимательство и усилить динамизм экономики, такими как, например, государственные гарантии для жилищного строительства и начала нового бизнеса, и финансовые скидки для инвестиций в малые предприятия.
Франции также отчаянно необходима проверка того, как в действительности обстоит дело с ее сегодняшним культурным многообразием. И никто не должен забывать, что, несмотря на предвыборные заявления и его видимую непопулярность среди многих иммигрантов, Саркози сам является сыном иммигранта и сторонником смелой политики, направленной на ликвидацию расовой дискриминации. Более того, назначение женщины северо-африканского происхождения на должность министра юстиции сделало это явным с самого начала.
Большинство французов понимают, что их общественное пространство – рынок труда, работа, обеспечение жильем и образовательные учреждения – разъедает дискриминация. Нищие пригороды французских городов, печально известные banlieues заставляют идеал «братства» звучать как оскорбление. Главной задачей Саркози будет открыть изнутри все двери для детей тех, кто, подобно его отцу, иммигрировал во Францию.
Так что не заблуждайтесь. Николя Саркози был избран не для того, чтобы помочь Франции приспособиться к иллюзорной глобализации. Его задача гораздо сложнее: он должен привести общественные интересы Франции в соответствие с личными страстями ее граждан.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
South Korea's latest political crisis is further evidence that the 1987 constitution has outlived its usefulness. To facilitate better governance and bolster policy stability, the country must establish a new political framework that includes stronger checks on the president and fosters genuine power-sharing.
argues that breaking the cycle of political crises will require some fundamental reforms.
Among the major issues that will dominate attention in the next 12 months are the future of multilateralism, the ongoing wars in Ukraine and the Middle East, and the threats to global stability posed by geopolitical rivalries and Donald Trump’s second presidency. Advances in artificial intelligence, if regulated effectively, offer a glimmer of hope.
asked PS contributors to identify the national and global trends to look out for in the coming year.
Одной из удивительных и часто остающейся незамеченной черт Франции, избравшей Николя Саркози своим новым президентом, и которая сейчас готова дать его политическим союзникам сильный парламентский мандат, является смесь оптимизма в личной жизни и общественного пессимизма.
Возьмем такой пример: Франция имеет самый высокий уровень рождаемости в Европейском Союзе (чуть меньше двух детей на одну женщину), опережая даже быстро растущее население Ирландии. Конечно, только высокого уровня рождаемости недостаточно для того, чтобы сохранить сегодняшнюю численность населения Франции, но она находится в гораздо лучшем положении, чем ее европейские соседи и может почти сравниться в этом отношении с США. Однако, несмотря на это, опросы общественного мнения «Евробарометр» неоднократно показывают, что из всех европейцев французы наиболее пессимистичны, когда речь идет о будущем их страны. Как может быть, что люди, настолько пессимистично настроенные относительно своего общего будущего как нации, могут так уверенно строить свое личное будущее в своих семьях?
Действительно, после десятилетий неудачных попыток правительства сократить массовую безработицу, сегодня считается, что французы отошли от политической жизни, чтобы сконцентрироваться на личной жизни и досуге. Музеи, садоводство, разного вида клубы процветают сегодня во Франции. Частные ассоциации, похоже, расширяются там, где политические партии и профсоюзы теряют своих членов.
Но если французы повернулись спиной к общественной сфере жизни, как тогда объяснить рекордно высокой участие в недавних президентских выборах, когда больше 85% избирателей проголосовали в обоих раундах? Как можно объяснить страсти, вызванные предвыборной кампанией и самим Саркози, включая подтверждение его победы во время парламентских выборов?
Похоже, политический пыл еще не остыл на родине Руссо и Дантона. Так что правда наверное заключается в чем-то другом: французы не потеряли надежду на политику, они просто ждут настоящего лидера.
Можно даже сказать, что французы никогда не смогут поверить, что государство не обладает достаточной властью, глобализация или не глобализация. Французы все еще ожидают более великих дел от своего правительства, чем от интегрированной Европы или безграничного мира.
HOLIDAY SALE: PS for less than $0.7 per week
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
Да, французы - неисправимые любители государства всеобщего благосостояния (и не только они). И Саркози, похоже, инстинктивно это понимает. Его программа направлена на внутреннюю либерализацию – увеличение продолжительности рабочего дня, упразднение специальных пенсионных режимов для определенных профессий, увеличение стимулов для работы и накопления богатства. Но в ней также прослеживается стремление обеспечить защиту от последствий глобализации, что, наверное, будет означать поддержку единой сельскохозяйственной политики ЕС, скептицизм по отношению к дальнейшей либерализации торговли и желание улучшить экономическое управление ЕС.
Тем не менее, именно потому, что они заботятся о будущем своих многочисленных детей, французы гораздо более благосклонно настроены по отношению к некоторым мудрым реформам, чем обычно считают многие комментаторы (и политики). Среднее и высшее образование недаром находится на самом верху списка дел нового правительства, наряду с мерами, призванными заставить государство поощрять предпринимательство и усилить динамизм экономики, такими как, например, государственные гарантии для жилищного строительства и начала нового бизнеса, и финансовые скидки для инвестиций в малые предприятия.
Франции также отчаянно необходима проверка того, как в действительности обстоит дело с ее сегодняшним культурным многообразием. И никто не должен забывать, что, несмотря на предвыборные заявления и его видимую непопулярность среди многих иммигрантов, Саркози сам является сыном иммигранта и сторонником смелой политики, направленной на ликвидацию расовой дискриминации. Более того, назначение женщины северо-африканского происхождения на должность министра юстиции сделало это явным с самого начала.
Большинство французов понимают, что их общественное пространство – рынок труда, работа, обеспечение жильем и образовательные учреждения – разъедает дискриминация. Нищие пригороды французских городов, печально известные banlieues заставляют идеал «братства» звучать как оскорбление. Главной задачей Саркози будет открыть изнутри все двери для детей тех, кто, подобно его отцу, иммигрировал во Францию.
Так что не заблуждайтесь. Николя Саркози был избран не для того, чтобы помочь Франции приспособиться к иллюзорной глобализации. Его задача гораздо сложнее: он должен привести общественные интересы Франции в соответствие с личными страстями ее граждан.