Начиная с 1978 года, специалисты в области репродуктивной биологии помогали супружеским парам преодолеть проблемы, связанные с бесплодием, при помощи все более усовершенствованных методов формирования человеческого эмбриона и работы с ним в лабораторных условиях. В то же время, специалисты в области молекулярной биологии работают над проблемой преодоления человеческих болезней, пытаясь полностью расшифровать последовательность генома человека и создать средства для исправления генетических и клеточных дефектов. И хотя специалисты по репродуктивной и молекулярной биологии сосредоточили свои усилия на проблемах, с медицинской точки зрения между собой не связанных - бесплодии и болезнях - объединение этих технологий порождает
репродуктивную генетику
, которая позволит нам себя «проектировать».
Репродуктивная генетика
позволит потенциальным родителям дать своим детям гены, которые у них самих отсутствуют, тем самым увеличивая шансы своих потомков на отличное здоровье, долгую жизнь, счастье и успех - страшная перспектива с точки зрения многих специалистов по биоэтике. Но является ли репродуктивная генетика просто новым и более мощным воплощением отвратительных евгенических практик прошлого? Или все же репродуктивная генетика и евгеника являются фундаментально противоположными друг другу теориями, как с точки зрения контроля, так и по своим целям?
Евгеника воплощает в себе желание и попытки лидеров общества контролировать практики размножения своих граждан, включая принудительную стерилизацию тех, кто считается носителями нежелательных генов. Репродуктивная генетика, напротив, занимается вопросом о том, какие гены получит отдельный ребенок, и не ставит перед собой туманной и антинаучной цели улучшить генофонд общества. Более того, она дает возможность контроля отдельным потенциальным родителям. Тогда как евгенические практики ведут к ограничению репродуктивной свободы и даже к еще худшим последствиям, репродуктивная генетика может дать противоположный эффект. Она может помочь родителям иметь детей с более высокими шансами быть здоровыми, не принося при этом вреда кому-либо еще.
Репродуктивную генетику можно понимать как продолжение фундаментальной мотивации и желания родителей: защитить своих детей и дать им все возможные преимущества в жизни. В богатых обществах родители уже предоставляют своим детям после их рождения преимущества, связанные с окружающей средой; репродуктивная генетика могла бы позволить им преследовать аналогичные цели еще до рождения.
Безусловно, ни преимущества, связанные с окружающей средой, ни генетические преимущества не гарантируют, что дети будут более здоровыми, счастливыми и преуспевающими. Но отсутствие гарантий не мешает родителям тратить 140 000 долларов на обучение своих детей в частном университете, где я преподаю. Если демократические общества позволяют людям тратить деньги на приобретение для детей преимуществ, связанных с окружающей средой, как они могут запрещать родителям приобретать генетические преимущества? Если репродуктивная генетика используется для того, чтобы увеличить шансы быть здоровыми, счастливыми и преуспевающими, то что в этом может быть плохого?
Раз вопросы безопасности с технической точки зрения разрешены, то в качестве основного возражения против применения репродуктивной генетики указывается присущая ей несправедливость в отношении семей, которые не могут себе этого позволить. Все современные демократические общества должны уравновешивать личную независимость и социальную справедливость. В США личной независимости придается первостепенное значение. В большинстве других западных стран большая важность придается социальной солидарности.
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
Большинство европейских стран пытаются это реализовать, предоставляя равные возможности для заботы о здоровье и равные образовательные возможности для всех детей. Но утверждение, что генетические улучшения являются безнравственными, поскольку не все дети могут их получить - это ошибочное утверждение. Дети вступают в жизнь с неодинаковыми биологическими возможностями. Любой человек рождается, уже имея преимущества или недостатки по всем физическим характеристикам, так же как и по врожденным способностям. Жизнь несправедлива.
Таким образом, в будущем решающий вопрос будет заключаться в следующем: «Кто решает, как распределяются генетические преимущества?» Кто решает, какой ребенок будет иметь ген, делающий его невосприимчивым к ВИЧ-инфекции, и кто будет рожден без иммунитета к СПИДу? Кто будет решать, какой ребенок будет иметь более высокую защиту от рака и сердечно-сосудистых заболеваний?
Должно ли право принятия решения быть оставлено на произвол природы, как это происходит сейчас? Должно ли это определяться кошельком родителей? Или оно должно быть под контролем щедрого государства, которое будет раздавать улучшающие жизнь гены всем зачинаемым детям?
К сожалению, введение норм в области технологии генетических улучшений и ее регулирование будет сложной задачей. В отличие от заботы о здоровье не существует практически никаких ограничений для генетических улучшений. Можно будет до бесконечности усиливать устойчивость к болезням, увеличивать продолжительность жизни, добиваться еще большего физического совершенства и все больше развивать умственные способности. К тому же врожденное желание человека заботиться о своих детях настолько сильно, что богатые граждане могут покупать услуги репродуктивной генетики в других странах, в том случае если в их обществе будет введен запрет или ограничение на ее применение. Например, сегодня многие европейцы едут в США, для того чтобы купить яйцеклетки, взятые у молодых женщин, отобранных на основании критерия их предполагаемых генетических характеристик.
Однако, можно предсказать и альтернативный сценарий развития этой растущей пропасти между «имущими» и «неимущими». Хотя такая пропасть и может возникнуть изначально, стоимость услуг репродуктивной генетики, по-видимому, будет резко падать с течением времени. Как это было с компьютерами и современными средствами телекоммуникации, большинство людей в развитых странах вскоре смогут себе это позволить.
В конечном счете, сверхчеловеческие улучшенные генетические качества также станут осуществимыми, и экономические и социальные преимущества, которыми обладают богатые страны, могут быть распространены в область генетики. Пропасть между богатыми и бедными странами может расширяться с каждым последующим поколением до тех пор, пока единое человечество не перестанет существовать. Разобщенное человечество станет окончательным наследием раскрепощенного глобального капитализма.
Единственная альтернатива этой суровой возможности сегодня кажется очень далекой, и она, вероятно, никогда не будет жизнеспособной: единое глобальное государство, в котором всем детям предоставляются одинаковые возможности улучшения их генетических качеств и одинаковая возможность быть здоровыми, счастливыми и преуспевающими. И хотя в мире, где дети до сих пор умирают от голода, эта идея похожа на научную фантастику, идея репродуктивной генетики также звучала как научная фантастика всего тридцать лет назад. Курс же политического развития, хорошо это или плохо, предсказать еще труднее.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
At the end of a year of domestic and international upheaval, Project Syndicate commentators share their favorite books from the past 12 months. Covering a wide array of genres and disciplines, this year’s picks provide fresh perspectives on the defining challenges of our time and how to confront them.
ask Project Syndicate contributors to select the books that resonated with them the most over the past year.
Начиная с 1978 года, специалисты в области репродуктивной биологии помогали супружеским парам преодолеть проблемы, связанные с бесплодием, при помощи все более усовершенствованных методов формирования человеческого эмбриона и работы с ним в лабораторных условиях. В то же время, специалисты в области молекулярной биологии работают над проблемой преодоления человеческих болезней, пытаясь полностью расшифровать последовательность генома человека и создать средства для исправления генетических и клеточных дефектов. И хотя специалисты по репродуктивной и молекулярной биологии сосредоточили свои усилия на проблемах, с медицинской точки зрения между собой не связанных - бесплодии и болезнях - объединение этих технологий порождает репродуктивную генетику , которая позволит нам себя «проектировать».
Репродуктивная генетика позволит потенциальным родителям дать своим детям гены, которые у них самих отсутствуют, тем самым увеличивая шансы своих потомков на отличное здоровье, долгую жизнь, счастье и успех - страшная перспектива с точки зрения многих специалистов по биоэтике. Но является ли репродуктивная генетика просто новым и более мощным воплощением отвратительных евгенических практик прошлого? Или все же репродуктивная генетика и евгеника являются фундаментально противоположными друг другу теориями, как с точки зрения контроля, так и по своим целям?
Евгеника воплощает в себе желание и попытки лидеров общества контролировать практики размножения своих граждан, включая принудительную стерилизацию тех, кто считается носителями нежелательных генов. Репродуктивная генетика, напротив, занимается вопросом о том, какие гены получит отдельный ребенок, и не ставит перед собой туманной и антинаучной цели улучшить генофонд общества. Более того, она дает возможность контроля отдельным потенциальным родителям. Тогда как евгенические практики ведут к ограничению репродуктивной свободы и даже к еще худшим последствиям, репродуктивная генетика может дать противоположный эффект. Она может помочь родителям иметь детей с более высокими шансами быть здоровыми, не принося при этом вреда кому-либо еще.
Репродуктивную генетику можно понимать как продолжение фундаментальной мотивации и желания родителей: защитить своих детей и дать им все возможные преимущества в жизни. В богатых обществах родители уже предоставляют своим детям после их рождения преимущества, связанные с окружающей средой; репродуктивная генетика могла бы позволить им преследовать аналогичные цели еще до рождения.
Безусловно, ни преимущества, связанные с окружающей средой, ни генетические преимущества не гарантируют, что дети будут более здоровыми, счастливыми и преуспевающими. Но отсутствие гарантий не мешает родителям тратить 140 000 долларов на обучение своих детей в частном университете, где я преподаю. Если демократические общества позволяют людям тратить деньги на приобретение для детей преимуществ, связанных с окружающей средой, как они могут запрещать родителям приобретать генетические преимущества? Если репродуктивная генетика используется для того, чтобы увеличить шансы быть здоровыми, счастливыми и преуспевающими, то что в этом может быть плохого?
Раз вопросы безопасности с технической точки зрения разрешены, то в качестве основного возражения против применения репродуктивной генетики указывается присущая ей несправедливость в отношении семей, которые не могут себе этого позволить. Все современные демократические общества должны уравновешивать личную независимость и социальную справедливость. В США личной независимости придается первостепенное значение. В большинстве других западных стран большая важность придается социальной солидарности.
HOLIDAY SALE: PS for less than $0.7 per week
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
Большинство европейских стран пытаются это реализовать, предоставляя равные возможности для заботы о здоровье и равные образовательные возможности для всех детей. Но утверждение, что генетические улучшения являются безнравственными, поскольку не все дети могут их получить - это ошибочное утверждение. Дети вступают в жизнь с неодинаковыми биологическими возможностями. Любой человек рождается, уже имея преимущества или недостатки по всем физическим характеристикам, так же как и по врожденным способностям. Жизнь несправедлива.
Таким образом, в будущем решающий вопрос будет заключаться в следующем: «Кто решает, как распределяются генетические преимущества?» Кто решает, какой ребенок будет иметь ген, делающий его невосприимчивым к ВИЧ-инфекции, и кто будет рожден без иммунитета к СПИДу? Кто будет решать, какой ребенок будет иметь более высокую защиту от рака и сердечно-сосудистых заболеваний?
Должно ли право принятия решения быть оставлено на произвол природы, как это происходит сейчас? Должно ли это определяться кошельком родителей? Или оно должно быть под контролем щедрого государства, которое будет раздавать улучшающие жизнь гены всем зачинаемым детям?
К сожалению, введение норм в области технологии генетических улучшений и ее регулирование будет сложной задачей. В отличие от заботы о здоровье не существует практически никаких ограничений для генетических улучшений. Можно будет до бесконечности усиливать устойчивость к болезням, увеличивать продолжительность жизни, добиваться еще большего физического совершенства и все больше развивать умственные способности. К тому же врожденное желание человека заботиться о своих детях настолько сильно, что богатые граждане могут покупать услуги репродуктивной генетики в других странах, в том случае если в их обществе будет введен запрет или ограничение на ее применение. Например, сегодня многие европейцы едут в США, для того чтобы купить яйцеклетки, взятые у молодых женщин, отобранных на основании критерия их предполагаемых генетических характеристик.
Однако, можно предсказать и альтернативный сценарий развития этой растущей пропасти между «имущими» и «неимущими». Хотя такая пропасть и может возникнуть изначально, стоимость услуг репродуктивной генетики, по-видимому, будет резко падать с течением времени. Как это было с компьютерами и современными средствами телекоммуникации, большинство людей в развитых странах вскоре смогут себе это позволить.
В конечном счете, сверхчеловеческие улучшенные генетические качества также станут осуществимыми, и экономические и социальные преимущества, которыми обладают богатые страны, могут быть распространены в область генетики. Пропасть между богатыми и бедными странами может расширяться с каждым последующим поколением до тех пор, пока единое человечество не перестанет существовать. Разобщенное человечество станет окончательным наследием раскрепощенного глобального капитализма.
Единственная альтернатива этой суровой возможности сегодня кажется очень далекой, и она, вероятно, никогда не будет жизнеспособной: единое глобальное государство, в котором всем детям предоставляются одинаковые возможности улучшения их генетических качеств и одинаковая возможность быть здоровыми, счастливыми и преуспевающими. И хотя в мире, где дети до сих пор умирают от голода, эта идея похожа на научную фантастику, идея репродуктивной генетики также звучала как научная фантастика всего тридцать лет назад. Курс же политического развития, хорошо это или плохо, предсказать еще труднее.