ЛОНДОН – Африка способствовала возникновению климатического кризиса меньше, чем любой другой континент, но именно она будет страдать от его наихудших последствий. И уже страдает: в этом году циклон «Идай» убил более 600 человек в Мозамбике, а из-за засух в восточной и южной Африке более 45 млн человек остались без достаточного пропитания. Как же Африка сможет добиться экономического роста и развития, не способствуя при этом дальнейшему глобальному потеплению?
У Африки имеются колоссальные стимулы для индустриализации – здесь самые высокие темпы роста населения в мире, а темпы урбанизации почти вдвое выше среднемирового уровня. Для создания рабочих мест для почти 450 млн молодых людей, которые, как ожидается, выйдут на рынок труда в ближайшие два десятилетия, Африка обязана ускорить темпы роста экономики. В противном случае она столкнётся с возросшим риском серьёзных социальных беспорядков.
Но исторически индустриализация требует сжигания огромного количества ископаемого топлива. Кроме того, для большинства стран Африки природные ресурсы, в том числе углеводороды, являются жизненно важным источником валюты и бюджетных доходов.
Эти страны не могут отказаться от «коричневых» отраслей, то есть отраслей, которые связаны с нефтью, газом и полезными ископаемыми, и в одночасье создать зелёную экономику. Но они могут воспользоваться ими как инструментом для перехода к чистой, экологически устойчивой экономике. А это значит, что коричневые отрасли должны быть в центре планов зелёной индустриализации, которые разрабатывают правительства Африки.
Международный спрос на нефть сегодня может выглядеть сравнительно сильным, но в течение ближайшего десятилетия он, как ожидается, серьёзно упадёт. По оценкам McKinsey, в случае масштабного внедрения электромобилей спрос на нефть со стороны дорожного транспорта резко снизится, при этом пик общего спроса нефть будет пройден до 2025 года. Тем самым, африканские производители нефти могут столкнуться с переизбытком предложения.
Но у них есть другие варианты. Инвестируя в местную нефтехимическую промышленность, способную поглотить избыток предложения нефти, они могли бы заложить фундамент для производства товаров, критически важных для зелёной экономики будущего, таких как солнечные панели, лопасти ветряных турбин, а также компоненты для электромобилей. У богатых нефтью стран Африки, например, Нигерии, Анголы и Алжира, есть лишь узкое окно времени, чтобы начать данный сдвиг, следуя примеру Саудовской Аравии, которая опирается в своей работе по диверсификации экономики на мощную нефтехимическую отрасль.
Инвестиции в природный газ также могли бы подтолкнуть транспортный сектор Африки к зелёному будущему. Крупным источником загрязнений, связанных с индустрией углеводородов, является сжигание попутного газа на факелах: производители нефти сжигают природный газ, который добывается вместе с нефтью, причём зачастую из-за недостатка инфраструктуры для хранения газа и его продуктивного использования (или заинтересованности в этом). При сжигании попутного газа в атмосферу попадают огромные объёмы CO2. Кроме того, подобная практика приводит экономическим убыткам в размере почти $20 млрд ежегодно во всём мире.
В Африке, где сжигание попутного газа весьма распространено, государства должны осуществлять целевые инфраструктурные инвестиции, которые позволят коммерциализировать обильные запасы природного газа для использования на транспорте. Хотя природный газ нельзя назвать компонентом чистой, а уже тем более возобновляемой энергетики, при его сжигании выбрасывается меньше CO2, чем при сжигании дизеля. Объёмы выбросов оксида азота (а это намного более мощный парниковый газ, чем CO2) у большегрузных автомобилей и автобусов, работающих на природном газе, в десять раз меньше, чем у их дизельных аналогов.
Третий критически важный элемент африканского зелёного перехода – увеличение получаемой стоимости в глобальных цепочках производства электромобилей. Как ожидается, к 2030 году на долю электромобилей будет приходиться 80% глобального спроса на аккумуляторы, а на долю Африки приходится больше половины мирового предложения кобальта и значительная доля предложения редкоземельных минералов, которые являются важнейшим компонентом аккумуляторов. Тем не менее, большинство электромобилей и аккумуляторов производит Китай, зачастую с использованием сырья, которое он импортирует из Африки.
Если бы Демократическая республика Конго удерживала хотя бы 10% производимого кобальта для переработки внутри страны (а не экспортировала 99% кобальта в Китай), она смогла получить свою долю на глобальном рынке аккумуляторов, который сегодня оценивается в $5 млрд, а в течение ближайшего десятилетия, как ожидается, увеличится в девять раз – до $46 млрд. Африканские производители лития и никеля, также используемых в производстве аккумуляторов, получат аналогичный шанс сыграть важную роль в зелёных отраслях будущего.
Запоздалая индустриализация Африки, которая в прошлом ставила её в крайне невыгодное положение, сегодня может стать её главным плюсом при переходе к зелёному будущему. Поскольку на континенте меньше старой инфраструктуры, африканский бизнес и потребители оказались в числе тех, кто начал первым внедрять технологии возобновляемой энергетики и цифровые технологии. Например, сегодня на этом континенте реализуются некоторые крупнейшие в мире проекты солнечной энергетики.
Сегодня африканские страны должны также подстегнуть прогресс в уже имеющихся отраслях. Опираясь на существующие запасы нефти, газа и полезных ископаемых, они могут гарантировать себе место в зелёной экономике будущего и сыграть центральную роль в глобальной борьбе с изменением климата.
ЛОНДОН – Африка способствовала возникновению климатического кризиса меньше, чем любой другой континент, но именно она будет страдать от его наихудших последствий. И уже страдает: в этом году циклон «Идай» убил более 600 человек в Мозамбике, а из-за засух в восточной и южной Африке более 45 млн человек остались без достаточного пропитания. Как же Африка сможет добиться экономического роста и развития, не способствуя при этом дальнейшему глобальному потеплению?
У Африки имеются колоссальные стимулы для индустриализации – здесь самые высокие темпы роста населения в мире, а темпы урбанизации почти вдвое выше среднемирового уровня. Для создания рабочих мест для почти 450 млн молодых людей, которые, как ожидается, выйдут на рынок труда в ближайшие два десятилетия, Африка обязана ускорить темпы роста экономики. В противном случае она столкнётся с возросшим риском серьёзных социальных беспорядков.
Но исторически индустриализация требует сжигания огромного количества ископаемого топлива. Кроме того, для большинства стран Африки природные ресурсы, в том числе углеводороды, являются жизненно важным источником валюты и бюджетных доходов.
Эти страны не могут отказаться от «коричневых» отраслей, то есть отраслей, которые связаны с нефтью, газом и полезными ископаемыми, и в одночасье создать зелёную экономику. Но они могут воспользоваться ими как инструментом для перехода к чистой, экологически устойчивой экономике. А это значит, что коричневые отрасли должны быть в центре планов зелёной индустриализации, которые разрабатывают правительства Африки.
Международный спрос на нефть сегодня может выглядеть сравнительно сильным, но в течение ближайшего десятилетия он, как ожидается, серьёзно упадёт. По оценкам McKinsey, в случае масштабного внедрения электромобилей спрос на нефть со стороны дорожного транспорта резко снизится, при этом пик общего спроса нефть будет пройден до 2025 года. Тем самым, африканские производители нефти могут столкнуться с переизбытком предложения.
Но у них есть другие варианты. Инвестируя в местную нефтехимическую промышленность, способную поглотить избыток предложения нефти, они могли бы заложить фундамент для производства товаров, критически важных для зелёной экономики будущего, таких как солнечные панели, лопасти ветряных турбин, а также компоненты для электромобилей. У богатых нефтью стран Африки, например, Нигерии, Анголы и Алжира, есть лишь узкое окно времени, чтобы начать данный сдвиг, следуя примеру Саудовской Аравии, которая опирается в своей работе по диверсификации экономики на мощную нефтехимическую отрасль.
BLACK FRIDAY SALE: Subscribe for as little as $34.99
Subscribe now to gain access to insights and analyses from the world’s leading thinkers – starting at just $34.99 for your first year.
Subscribe Now
Инвестиции в природный газ также могли бы подтолкнуть транспортный сектор Африки к зелёному будущему. Крупным источником загрязнений, связанных с индустрией углеводородов, является сжигание попутного газа на факелах: производители нефти сжигают природный газ, который добывается вместе с нефтью, причём зачастую из-за недостатка инфраструктуры для хранения газа и его продуктивного использования (или заинтересованности в этом). При сжигании попутного газа в атмосферу попадают огромные объёмы CO2. Кроме того, подобная практика приводит экономическим убыткам в размере почти $20 млрд ежегодно во всём мире.
В Африке, где сжигание попутного газа весьма распространено, государства должны осуществлять целевые инфраструктурные инвестиции, которые позволят коммерциализировать обильные запасы природного газа для использования на транспорте. Хотя природный газ нельзя назвать компонентом чистой, а уже тем более возобновляемой энергетики, при его сжигании выбрасывается меньше CO2, чем при сжигании дизеля. Объёмы выбросов оксида азота (а это намного более мощный парниковый газ, чем CO2) у большегрузных автомобилей и автобусов, работающих на природном газе, в десять раз меньше, чем у их дизельных аналогов.
Третий критически важный элемент африканского зелёного перехода – увеличение получаемой стоимости в глобальных цепочках производства электромобилей. Как ожидается, к 2030 году на долю электромобилей будет приходиться 80% глобального спроса на аккумуляторы, а на долю Африки приходится больше половины мирового предложения кобальта и значительная доля предложения редкоземельных минералов, которые являются важнейшим компонентом аккумуляторов. Тем не менее, большинство электромобилей и аккумуляторов производит Китай, зачастую с использованием сырья, которое он импортирует из Африки.
Если бы Демократическая республика Конго удерживала хотя бы 10% производимого кобальта для переработки внутри страны (а не экспортировала 99% кобальта в Китай), она смогла получить свою долю на глобальном рынке аккумуляторов, который сегодня оценивается в $5 млрд, а в течение ближайшего десятилетия, как ожидается, увеличится в девять раз – до $46 млрд. Африканские производители лития и никеля, также используемых в производстве аккумуляторов, получат аналогичный шанс сыграть важную роль в зелёных отраслях будущего.
Запоздалая индустриализация Африки, которая в прошлом ставила её в крайне невыгодное положение, сегодня может стать её главным плюсом при переходе к зелёному будущему. Поскольку на континенте меньше старой инфраструктуры, африканский бизнес и потребители оказались в числе тех, кто начал первым внедрять технологии возобновляемой энергетики и цифровые технологии. Например, сегодня на этом континенте реализуются некоторые крупнейшие в мире проекты солнечной энергетики.
Сегодня африканские страны должны также подстегнуть прогресс в уже имеющихся отраслях. Опираясь на существующие запасы нефти, газа и полезных ископаемых, они могут гарантировать себе место в зелёной экономике будущего и сыграть центральную роль в глобальной борьбе с изменением климата.