ЖЕНЕВА – Пока Четвёртая промышленная революция продолжает преображать мировую политэкономию, многие хватаются за идеи, как можно добиться позитивных системных перемен. В мире, где технологии становятся одновременно и разрушительной силой, и движущей силой прогресса, наилучшим подходом может стать применение в политике уроков технологической отрасли. Власти, подобно стартапам, должны рассматривать множество путей дальнейшего развития, выбирая решения, которые работают, и отказываться от тех, которые не работают.
Для любого, кто наблюдает за событиями в мире, очевидно, что после относительно длительного периода беспрецедентного мира и процветания, после двух десятилетий усиления интеграции, открытости и инклюзивности, маятник сейчас качнулся в обратную сторону – к фрагментации, национализму и конфликтам.
Во многих отношениях послевоенный порядок уже надломлен. Амбициозные многосторонние торговые соглашения разваливаются, поскольку из них выходят ключевые игроки. По беспрецедентному глобальному сотрудничеству в сфере борьбы с изменением климата, зафиксированному в Парижском климатическом соглашении 2015 года, наносятся ощутимые удары. Сепаратистские движения становятся более заметными: региональные сообщества ищут такие источники идентичности, которые позволяют им вернуть ощущение контроля. А президент США дал ясно понять, что будет ставить узкие национальные интересы выше любых других, и что остальным лидерам государств следует поступать также.
Все эти события последовали после десятилетий глобализации, положившей начало поразительному периоду прогресса во многих сферах – от глобального здравоохранения и национальных доходов до уровня неравенства между странами. Впрочем, сегодняшняя фрагментация вызвана не стерильной статистикой. Скорее, речь идёт об интуитивной реакции на силы, вбившие клин между экономикой и политикой. В возникшем пространстве теперь наблюдается напряжённость, но также и шанс добиться укрепления сотрудничества и общего для всех прогресса.
Базовые экономические стимулы к интеграции по-прежнему сильны. Революция в информационно-коммуникационных технологиях (ИКТ) сблизила людей всего мира; она изменила отношения людей с окружающим их обществом, с работодателями и властью; она создала условия для нового периода экономического и социального развития, который не похож на всё, что было раньше. При этом неизменным остаётся человеческое стремление к свободе – возможность вести осмысленную жизнь ради себя и общества.
В то же время наблюдается негативная политическая реакция на экономические и технологические силы перемен. Власть получают те, кто обещает защитить традиционную идентичность, а также замедлить темпы перемен или даже повернуть их вспять, не говоря уже о том, чтобы способствовать их наступлению. Рассуждения таких политиков просты: система настроена против тех, кто не имеет власти и влияния; а внешние силы запутывают жизнь, которая когда-то была проще и проносила больше удовлетворения.
Secure your copy of PS Quarterly: The Climate Crucible
The newest issue of our magazine, PS Quarterly: The Climate Crucible, is here. To gain digital access to all of the magazine’s content, and receive your print copy, subscribe to PS Premium now.
Subscribe Now
Конечно, никто не отрицает, что движимое технологиями развитие мировой экономики приводит к возникновению дисбалансов, и что рост эффективности часто достигается не достаточно справедливо. В системе, которая обеспечивала экономический рост на протяжении нескольких последних десятилетий, права акционеров ставились выше прав остальных заинтересованных сторон, что привело к концентрации богатства и изоляции тех, у кого нет капиталов. Большая степень открытости во внешней торговле привела к сдвигам в моделях занятости как между разными странами, так и внутри этих стран. А теперь, когда новая волна технологических перемен вот-вот поглотит существующие экономические и социальные структуры, начала меняться сама природа труда.
Тем не менее, многие из тех, кому был поставлен правильный диагноз, получили неправильное лекарство. Во-первых, ни одну из масштабных технологических и экономических сил, наблюдаемых сегодня, нельзя отрегулировать на национальном уровне. Когда движущие мировую экономику силы мощнее любой отдельной страны или игрока, бессмысленно преследовать узкие, эгоистичные интересы. В ходе Четвёртой промышленной революции политические решения должны учитывать глобальные, региональные и межотраслевые индустриальные системы, формирующие наш мир, при этом у всех сторон (будь это власти, бизнес или гражданское общество) нет иного выбора, кроме как действовать вместе в рамках новых, инновационных форм сотрудничества.
Формула строительства инклюзивного общества хорошо известна: инвестировать в образование, снижать барьеры на пути социальной и экономической мобильности, стимулировать конкуренцию. Но дьявол, как всегда, в деталях; единый размер не подходит для всех. Одним странам нужно больше заниматься повышением квалификации работников или страхованием зарплат, другим могут понадобиться схемы минимального гарантированного дохода и меры по сокращению гендерного разрыва. Власти, бизнес и гражданское общество должны работать вместе и экспериментировать в этих и многих других сферах; при этом гражданам нужны убедительные причины верить в то, что их лидеры действуют ради общего блага.
В этой связи политикам следует внять урокам технологического сектора. Из-за сложности современных экономических и социальных систем результаты какого-либо одного действия едва ли возможно предсказать с точностью. Именно поэтому бесценным качеством любой эффективной организации является гибкость. Политики должны спрашивать себя, когда им надо действовать, а когда следует прекращать то или иное действие. Им следует проводить политические эксперименты с чёткими осязаемыми результатами, чтобы понять, является ли конкретная мера работоспособной, или же её следует отменить.
Такого рода динамизм является главной чертой технологической, креативной экономики, в которой стартап, не готовый при необходимости «вертеться», не сможет долго протянуть. Те, кто успешен, чётко понимают, чего они хотят достичь; и они достигают своих целей, быстро адаптируясь к меняющимся условиям.
Кроме того, технологический сектор учит нас, что сотрудничество между всеми заинтересованными сторонами – это наилучший способ привлечения эффективных талантливых кадров и создания климата готовности к рискам и свершениям. В условиях постоянной непредсказуемости лидеры должны быть готовы неустанно адаптироваться, исследовать, учиться и меняться.
Лидерство в надломленном мире означает способность смотреть поверх текущих разногласий в новое, общее будущее. Оно требует храброй готовности пробовать новое, понимая, что это новое может оказаться неудачным. У нас нет иного выбора, кроме как брать на себя подобные риски. Маятник сам по себе не качнётся обратно к коллективному прогрессу. Мы должны его толкнуть, показав, что даже в надломленном мире сотрудничество всех заинтересованных сторон по-прежнему возможно.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
ЖЕНЕВА – Пока Четвёртая промышленная революция продолжает преображать мировую политэкономию, многие хватаются за идеи, как можно добиться позитивных системных перемен. В мире, где технологии становятся одновременно и разрушительной силой, и движущей силой прогресса, наилучшим подходом может стать применение в политике уроков технологической отрасли. Власти, подобно стартапам, должны рассматривать множество путей дальнейшего развития, выбирая решения, которые работают, и отказываться от тех, которые не работают.
Для любого, кто наблюдает за событиями в мире, очевидно, что после относительно длительного периода беспрецедентного мира и процветания, после двух десятилетий усиления интеграции, открытости и инклюзивности, маятник сейчас качнулся в обратную сторону – к фрагментации, национализму и конфликтам.
Во многих отношениях послевоенный порядок уже надломлен. Амбициозные многосторонние торговые соглашения разваливаются, поскольку из них выходят ключевые игроки. По беспрецедентному глобальному сотрудничеству в сфере борьбы с изменением климата, зафиксированному в Парижском климатическом соглашении 2015 года, наносятся ощутимые удары. Сепаратистские движения становятся более заметными: региональные сообщества ищут такие источники идентичности, которые позволяют им вернуть ощущение контроля. А президент США дал ясно понять, что будет ставить узкие национальные интересы выше любых других, и что остальным лидерам государств следует поступать также.
Все эти события последовали после десятилетий глобализации, положившей начало поразительному периоду прогресса во многих сферах – от глобального здравоохранения и национальных доходов до уровня неравенства между странами. Впрочем, сегодняшняя фрагментация вызвана не стерильной статистикой. Скорее, речь идёт об интуитивной реакции на силы, вбившие клин между экономикой и политикой. В возникшем пространстве теперь наблюдается напряжённость, но также и шанс добиться укрепления сотрудничества и общего для всех прогресса.
Базовые экономические стимулы к интеграции по-прежнему сильны. Революция в информационно-коммуникационных технологиях (ИКТ) сблизила людей всего мира; она изменила отношения людей с окружающим их обществом, с работодателями и властью; она создала условия для нового периода экономического и социального развития, который не похож на всё, что было раньше. При этом неизменным остаётся человеческое стремление к свободе – возможность вести осмысленную жизнь ради себя и общества.
В то же время наблюдается негативная политическая реакция на экономические и технологические силы перемен. Власть получают те, кто обещает защитить традиционную идентичность, а также замедлить темпы перемен или даже повернуть их вспять, не говоря уже о том, чтобы способствовать их наступлению. Рассуждения таких политиков просты: система настроена против тех, кто не имеет власти и влияния; а внешние силы запутывают жизнь, которая когда-то была проще и проносила больше удовлетворения.
Secure your copy of PS Quarterly: The Climate Crucible
The newest issue of our magazine, PS Quarterly: The Climate Crucible, is here. To gain digital access to all of the magazine’s content, and receive your print copy, subscribe to PS Premium now.
Subscribe Now
Конечно, никто не отрицает, что движимое технологиями развитие мировой экономики приводит к возникновению дисбалансов, и что рост эффективности часто достигается не достаточно справедливо. В системе, которая обеспечивала экономический рост на протяжении нескольких последних десятилетий, права акционеров ставились выше прав остальных заинтересованных сторон, что привело к концентрации богатства и изоляции тех, у кого нет капиталов. Большая степень открытости во внешней торговле привела к сдвигам в моделях занятости как между разными странами, так и внутри этих стран. А теперь, когда новая волна технологических перемен вот-вот поглотит существующие экономические и социальные структуры, начала меняться сама природа труда.
Тем не менее, многие из тех, кому был поставлен правильный диагноз, получили неправильное лекарство. Во-первых, ни одну из масштабных технологических и экономических сил, наблюдаемых сегодня, нельзя отрегулировать на национальном уровне. Когда движущие мировую экономику силы мощнее любой отдельной страны или игрока, бессмысленно преследовать узкие, эгоистичные интересы. В ходе Четвёртой промышленной революции политические решения должны учитывать глобальные, региональные и межотраслевые индустриальные системы, формирующие наш мир, при этом у всех сторон (будь это власти, бизнес или гражданское общество) нет иного выбора, кроме как действовать вместе в рамках новых, инновационных форм сотрудничества.
Формула строительства инклюзивного общества хорошо известна: инвестировать в образование, снижать барьеры на пути социальной и экономической мобильности, стимулировать конкуренцию. Но дьявол, как всегда, в деталях; единый размер не подходит для всех. Одним странам нужно больше заниматься повышением квалификации работников или страхованием зарплат, другим могут понадобиться схемы минимального гарантированного дохода и меры по сокращению гендерного разрыва. Власти, бизнес и гражданское общество должны работать вместе и экспериментировать в этих и многих других сферах; при этом гражданам нужны убедительные причины верить в то, что их лидеры действуют ради общего блага.
В этой связи политикам следует внять урокам технологического сектора. Из-за сложности современных экономических и социальных систем результаты какого-либо одного действия едва ли возможно предсказать с точностью. Именно поэтому бесценным качеством любой эффективной организации является гибкость. Политики должны спрашивать себя, когда им надо действовать, а когда следует прекращать то или иное действие. Им следует проводить политические эксперименты с чёткими осязаемыми результатами, чтобы понять, является ли конкретная мера работоспособной, или же её следует отменить.
Такого рода динамизм является главной чертой технологической, креативной экономики, в которой стартап, не готовый при необходимости «вертеться», не сможет долго протянуть. Те, кто успешен, чётко понимают, чего они хотят достичь; и они достигают своих целей, быстро адаптируясь к меняющимся условиям.
Кроме того, технологический сектор учит нас, что сотрудничество между всеми заинтересованными сторонами – это наилучший способ привлечения эффективных талантливых кадров и создания климата готовности к рискам и свершениям. В условиях постоянной непредсказуемости лидеры должны быть готовы неустанно адаптироваться, исследовать, учиться и меняться.
Лидерство в надломленном мире означает способность смотреть поверх текущих разногласий в новое, общее будущее. Оно требует храброй готовности пробовать новое, понимая, что это новое может оказаться неудачным. У нас нет иного выбора, кроме как брать на себя подобные риски. Маятник сам по себе не качнётся обратно к коллективному прогрессу. Мы должны его толкнуть, показав, что даже в надломленном мире сотрудничество всех заинтересованных сторон по-прежнему возможно.