БЕРКЛИ – Дональд Трамп ошибочно считает внешнеторговый дефицит Америки острой экономической проблемой. Но что ещё хуже, выбранный им способ её решения (введение многочисленных пошлин на импорт) нанесет ущерб экономике США и стран мира, при этом отвлекая внимание от того дефицита, который действительно важен.
Внешнеторговый баланс – это доходы страны от экспорта минус её расходы на импорт. В 2023 году внешнеторговый дефицит США равнялся 2,9% ВВП, то есть расходы на импорт в размере $799 млрд не покрывались доходами от экспорта. Для сравнения: во время второго президентского срока Барака Обамы дефицит торгового баланса составлял в среднем 2,82% ВВП, а в последующие три года правления Трампа он был равен 2,78% (несмотря на все торговые войны, которые, по его словам, он выиграл). Во время пандемии (2020-2022 годы) дефицит резко вырос, но затем вернулся к допандемическому уровню.
Интуитивно принято считать, что пошлины (то есть налог на импорт) сокращают торговый дефицит, заставляя людей меньше импортировать. Однако при этом игнорируется тот факт, что тотальные пошлины (которые сейчас предлагает Трамп) влияют на всю экономику – как на импорт, так и на экспорт.
Чтобы оценить эти последствия, нужно представить себе торговый баланс как разницу между всем, что мы производим и продаем в мире (это наш ВВП), и всем, что мы покупаем. Если объём покупок превышает объём продаж, это означает, что мы покупаем за рубежом больше, чем продаём там. Эта разница должна равняться нашему торговому дефициту. Соответственно, пошлины смогут сократить торговый дефицит только в том случае, если они повысят общий объём производства, или же заставят домохозяйства, бизнес и власти сократить потребление и инвестиции.
Если не наращивать инвестиции (ведь это повышает дефицит), общий объём производства сможет вырасти только при условии, что безработные или временно неработающие начнут трудиться. Более того, сторонники тарифных мер (например, республиканский кандидат в вице-президенты Джей Ди Вэнс) считают, что благодаря пошлинам именно это и произойдёт. По их мнению, в Америке появится больше качественных рабочих мест, если страна будет сама для себя производить товары, которые сейчас импортируются. Однако в экономике, которая близка к состоянию полной занятости (по традиционным меркам), это равнозначно мощному «прыжку веры», похожему на невыполненные обещания экономической теории рыночного предложения.
Пошлины будут повышать издержки и снизят эффективность экономики. Пошлины заставят домохозяйства платить больше и повысят цену на комплектующие для бизнеса. Они уменьшат конкуренцию для отечественных предприятий, что вредно для инноваций и потребителей. Пошлины обычно снижают объёмы потребления, инвестиций и производства, и поэтому они будут снижать производительность, а не спровоцируют бум производительности, который обещают сторонники тарифных мер.
Project Syndicate is returning to Climate Week NYC with an even more expansive program. Join us live on September 22 as we welcome speakers from around the world at our studio in Manhattan to address critical dimensions of the climate debate.
Register Now
Пошлины нередко считаются переговорным инструментом, позволяющим добиться торговых уступок от других стран. Однако крупные страны могут как уступить, так и принять ответные меры, особенно если они сочтут, что США нарушают глобальные торговые соглашения. Появится дополнительный экономический урон, при этом благоприятные последствия для торгового баланса США не гарантированы. Всё это было наглядно продемонстрировано первой администрацией Трампа.
Если пошлины не приведут к увеличению производства, тогда есть ли смысл подавлять потребление и инвестиции только ради сокращения торгового дефицита? Консервативные комментаторы отмечают, что, когда американцы расплачиваются за импорт не экспортом, а облигациями и ценными бумагами, они обязуются обеспечивать непрерывный поток процентных и дивидендных платежей иностранцам. Они делают вывод, что Америка не заботится о своём будущем, подобно расточительному домохозяйству, которое занимает деньги для роскошной жизни не по средствам.
У этой аргументации есть три серьёзных изъяна. Во-первых, если американские домохозяйства сберегают слишком мало (это вполне возможно), или же предприятия инвестируют слишком много, тогда исправить эти проблемы можно более целевыми и менее радикальными инструментами, чем пошлины. Во-вторых, часть торгового дефицита финансируется за счёт прямых иностранных инвестиций, которые принято считать позитивным явлением (например, строительство компанией Hyundai завода по производству электромобилей в штате Джорджия). Аналогию можно провести не с расточительным домохозяйством, а с растущим бизнесом, который привлекает внешнее финансирование для продуктивных инвестиций.
Наконец, хотя данные о доходности международных инвестиций несовершенны, США остаются в чистом выигрыше от своих международных финансовых операций. Даже если (в чистом выражении) страна занимает за рубежом деньги в виде торгового дефицита, у неё имеется огромное количество иностранных активов, а не только обязательства перед иностранцами (это похоже на хедж-фонд).
Да, в отличие от хедж-фонда, размеры обязательств Америки превышают её активы. Но пока что стоимость международных заимствования для США достаточно низка, чтобы страна могла получать от огромного количества своих зарубежных активов больше, чем она выплачивает по своему ещё более огромному зарубежному долгу. Согласно статистике национального платежного баланса, в первым квартале 2024 года чистый доход США от международной инвестиционной позиции составил $15,12 млрд. Хотя Америка, конечно, не может вечно иметь дефицит торгового баланса, нынешний размер издержек, возникающих из-за этого дефицита, вряд ли оправдывает радикальные меры – тем более такие неэффективные и вредные, как пошлины.
У Америки есть другая, более актуальная проблема, на которую не обращают внимания политические партии: дефицит бюджета и стремительный рост размеров долга, который придётся выплачивать будущим поколениям. В 2020 году в программе Республиканской партии эта проблема упоминалась только потому, что весь документ был скопирован с программы 2016 года. Но с тех пор республиканцы хранят полное молчание по этому вопросу, хотя одновременно осуждают торговый дефицит и одобряют пошлины. Программа демократов 2020 года тоже игнорировала эту тему; и хотя программа 2024 пока ещё готовится, не стоит на неё особо рассчитывать.
Суть проблемы в том, что дефицит бюджета способствует росту торгового дефицита. Меры по стабилизации федерального долга напрямую улучшат торговый баланс страны благодаря сокращению госрасходов и налогообложению финансовой силы частного сектора. Впрочем, основная польза будет заключаться не в снижении торгового дефицита, а в сокращении бремени будущих поколений, включая уменьшение рисков начала кризиса государственного финансирования. Если же госдолг Америки продолжит расти по нынешней траектории, толкая вверх стоимость госзаимствований, тогда увеличивающийся внешний долг действительно станет серьёзной и дорогостоящей проблемой.
Об этом дефиците, который действительно важен, до сих пор не хочет говорить ни одна политическая партия.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
The International Monetary Fund’s surcharge policy has led to an unseemly state of affairs: countries in financial distress have become the largest source of net revenue to the Fund in recent years. These surcharges must be eliminated or, at the very least, adjusted to reduce the excessive burden on highly indebted countries.
decry the counterproductive practice of imposing additional fees on countries in debt distress.
When it comes to alleviating the severe demographic crisis that China faces, prohibiting international adoptions of Chinese children amounts to a mere drop in the bucket. Still, the government's decision to do so is significant, as it reflects a long-overdue recognition that people should not be viewed as a burden.
welcomes the government's apparent recognition that a severe demographic crisis looms.
With less than two months to go until the US presidential election, the candidates’ opposing worldviews, objectives, and priorities – and their implications for international relations, the economy, and democracy – have come into sharper focus. While it is impossible to know exactly what a leader will do once in office, the contours of both a Donald Trump and a Kamala Harris presidency are remarkably well defined.
БЕРКЛИ – Дональд Трамп ошибочно считает внешнеторговый дефицит Америки острой экономической проблемой. Но что ещё хуже, выбранный им способ её решения (введение многочисленных пошлин на импорт) нанесет ущерб экономике США и стран мира, при этом отвлекая внимание от того дефицита, который действительно важен.
Внешнеторговый баланс – это доходы страны от экспорта минус её расходы на импорт. В 2023 году внешнеторговый дефицит США равнялся 2,9% ВВП, то есть расходы на импорт в размере $799 млрд не покрывались доходами от экспорта. Для сравнения: во время второго президентского срока Барака Обамы дефицит торгового баланса составлял в среднем 2,82% ВВП, а в последующие три года правления Трампа он был равен 2,78% (несмотря на все торговые войны, которые, по его словам, он выиграл). Во время пандемии (2020-2022 годы) дефицит резко вырос, но затем вернулся к допандемическому уровню.
Интуитивно принято считать, что пошлины (то есть налог на импорт) сокращают торговый дефицит, заставляя людей меньше импортировать. Однако при этом игнорируется тот факт, что тотальные пошлины (которые сейчас предлагает Трамп) влияют на всю экономику – как на импорт, так и на экспорт.
Чтобы оценить эти последствия, нужно представить себе торговый баланс как разницу между всем, что мы производим и продаем в мире (это наш ВВП), и всем, что мы покупаем. Если объём покупок превышает объём продаж, это означает, что мы покупаем за рубежом больше, чем продаём там. Эта разница должна равняться нашему торговому дефициту. Соответственно, пошлины смогут сократить торговый дефицит только в том случае, если они повысят общий объём производства, или же заставят домохозяйства, бизнес и власти сократить потребление и инвестиции.
Если не наращивать инвестиции (ведь это повышает дефицит), общий объём производства сможет вырасти только при условии, что безработные или временно неработающие начнут трудиться. Более того, сторонники тарифных мер (например, республиканский кандидат в вице-президенты Джей Ди Вэнс) считают, что благодаря пошлинам именно это и произойдёт. По их мнению, в Америке появится больше качественных рабочих мест, если страна будет сама для себя производить товары, которые сейчас импортируются. Однако в экономике, которая близка к состоянию полной занятости (по традиционным меркам), это равнозначно мощному «прыжку веры», похожему на невыполненные обещания экономической теории рыночного предложения.
Пошлины будут повышать издержки и снизят эффективность экономики. Пошлины заставят домохозяйства платить больше и повысят цену на комплектующие для бизнеса. Они уменьшат конкуренцию для отечественных предприятий, что вредно для инноваций и потребителей. Пошлины обычно снижают объёмы потребления, инвестиций и производства, и поэтому они будут снижать производительность, а не спровоцируют бум производительности, который обещают сторонники тарифных мер.
PS Events: Climate Week NYC 2024
Project Syndicate is returning to Climate Week NYC with an even more expansive program. Join us live on September 22 as we welcome speakers from around the world at our studio in Manhattan to address critical dimensions of the climate debate.
Register Now
Пошлины нередко считаются переговорным инструментом, позволяющим добиться торговых уступок от других стран. Однако крупные страны могут как уступить, так и принять ответные меры, особенно если они сочтут, что США нарушают глобальные торговые соглашения. Появится дополнительный экономический урон, при этом благоприятные последствия для торгового баланса США не гарантированы. Всё это было наглядно продемонстрировано первой администрацией Трампа.
Если пошлины не приведут к увеличению производства, тогда есть ли смысл подавлять потребление и инвестиции только ради сокращения торгового дефицита? Консервативные комментаторы отмечают, что, когда американцы расплачиваются за импорт не экспортом, а облигациями и ценными бумагами, они обязуются обеспечивать непрерывный поток процентных и дивидендных платежей иностранцам. Они делают вывод, что Америка не заботится о своём будущем, подобно расточительному домохозяйству, которое занимает деньги для роскошной жизни не по средствам.
У этой аргументации есть три серьёзных изъяна. Во-первых, если американские домохозяйства сберегают слишком мало (это вполне возможно), или же предприятия инвестируют слишком много, тогда исправить эти проблемы можно более целевыми и менее радикальными инструментами, чем пошлины. Во-вторых, часть торгового дефицита финансируется за счёт прямых иностранных инвестиций, которые принято считать позитивным явлением (например, строительство компанией Hyundai завода по производству электромобилей в штате Джорджия). Аналогию можно провести не с расточительным домохозяйством, а с растущим бизнесом, который привлекает внешнее финансирование для продуктивных инвестиций.
Наконец, хотя данные о доходности международных инвестиций несовершенны, США остаются в чистом выигрыше от своих международных финансовых операций. Даже если (в чистом выражении) страна занимает за рубежом деньги в виде торгового дефицита, у неё имеется огромное количество иностранных активов, а не только обязательства перед иностранцами (это похоже на хедж-фонд).
Да, в отличие от хедж-фонда, размеры обязательств Америки превышают её активы. Но пока что стоимость международных заимствования для США достаточно низка, чтобы страна могла получать от огромного количества своих зарубежных активов больше, чем она выплачивает по своему ещё более огромному зарубежному долгу. Согласно статистике национального платежного баланса, в первым квартале 2024 года чистый доход США от международной инвестиционной позиции составил $15,12 млрд. Хотя Америка, конечно, не может вечно иметь дефицит торгового баланса, нынешний размер издержек, возникающих из-за этого дефицита, вряд ли оправдывает радикальные меры – тем более такие неэффективные и вредные, как пошлины.
У Америки есть другая, более актуальная проблема, на которую не обращают внимания политические партии: дефицит бюджета и стремительный рост размеров долга, который придётся выплачивать будущим поколениям. В 2020 году в программе Республиканской партии эта проблема упоминалась только потому, что весь документ был скопирован с программы 2016 года. Но с тех пор республиканцы хранят полное молчание по этому вопросу, хотя одновременно осуждают торговый дефицит и одобряют пошлины. Программа демократов 2020 года тоже игнорировала эту тему; и хотя программа 2024 пока ещё готовится, не стоит на неё особо рассчитывать.
Суть проблемы в том, что дефицит бюджета способствует росту торгового дефицита. Меры по стабилизации федерального долга напрямую улучшат торговый баланс страны благодаря сокращению госрасходов и налогообложению финансовой силы частного сектора. Впрочем, основная польза будет заключаться не в снижении торгового дефицита, а в сокращении бремени будущих поколений, включая уменьшение рисков начала кризиса государственного финансирования. Если же госдолг Америки продолжит расти по нынешней траектории, толкая вверх стоимость госзаимствований, тогда увеличивающийся внешний долг действительно станет серьёзной и дорогостоящей проблемой.
Об этом дефиците, который действительно важен, до сих пор не хочет говорить ни одна политическая партия.