НЬЮ-ЙОРК — Организация Североатлантического договора (НАТО), самый успешный военный альянс в истории, сегодня сильна как никогда. Масштабное вторжение России в Украину в феврале 2022 года подчеркнуло сохраняющееся значение и ценность НАТО, после чего в эту организацию вошли две новые боеспособные страны – Финляндия и Швеция. И хотя Россия продолжает терять солдат, оружие и долгосрочную экономическую устойчивость, именно Украина, а не НАТО, принимает на себя российские удары.
А что в будущем? Европейские лидеры понимают, что у Дональда Трампа есть солидный шанс выиграть на президентских выборах в США в ноябре, и что его возвращение к власти поставит под сомнение долгосрочные обязательства этого ключевого участника НАТО, а также убедительность гарантий безопасности, которые делают этот альянс столь сильным.
Справедливости ради стоит отметить, что бывший президент высказывал отчасти обоснованные претензии. После вторжения России в Крым в 2014 году все члены НАТО пообещали увеличить расходы на оборону как минимум до 2% национального ВВП к 2024 году. Два месяца назад генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенбергобъявил, что – впервые с момента рождения блока в 1949 году – европейские страны-члены коллективно достигнут этого целевого уровня. Однако это станет возможным лишь благодаря нескольким странам (как правило, расположенным рядом с российскими границами), которые тратят на оборону больше, чем установленная для них квота.
Если конкретизировать, на сегодня 13 стран НАТО (всего в альянс входит 31 страна) не соблюдают норму расходов в 2%. И Трамп опять ставит под сомнение их надежность в качестве союзников. Он задаётся вопросом: если они так сильно боятся Россию, почему они не хотят тратить 2% ВВП на собственную безопасность? Почти все европейские лидеры понимают, что расходы нужно увеличивать. Недавняя провокационная шутка Трампа – пусть русские «делают всё, что хотят», с теми странами, которые недоплачивают (разумеется, эти страны находятся дальше всего от российских границ) – заставила многих европейцев задуматься о том, какими могут быть для них последствия второго президентства Трампа. Сможет ли НАТО и дальше существовать без чётких и убедительных американских обязательств?
В начале апреля во время праздничных церемоний, посвященных 75-летию альянса, Столтенберг предложил создать пятилетний фонд для Украины размером 100 млрд евро, который не будет зависеть от исхода выборов 2024 года в США. Однако, помимо Украины, у европейцев вызывает тревогу отсутствие у них самих необходимой готовности, и поэтому председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен предложила учредить должность еврокомиссара по обороне.
Это будет далеко не первый амбициозный план, реализованный европейскими лидерами за последние годы. Под их руководством была быстро проведена вакцинация во время пандемии Covid-19, представлена чрезвычайная помощь правительствам нуждавшихся стран, а после февраля 2022 года была инициирована дорогостоящая и сложная программа ликвидации зависимости от российских поставок энергоресурсов. И всё это было сделано на фоне приёма рекордного количества беженцев, которые начали прибывать примерно десять лет назад.
At a time of escalating global turmoil, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided.
Subscribe to Digital or Digital Plus now to secure your discount.
Subscribe Now
Если они смогли сделать всё это, тогда почему бы им не защитить европейскую безопасность от Трампа, проводя независимую, хорошо скоординированную европейскую оборонную промышленную политику, которая будет поддерживаться бюджетом ЕС и общим рынком? К сожалению, есть три причины для скептицизма (по крайней мере, в краткосрочной перспективе).
Во-первых, усиление роли Еврокомиссии в оборонной и промышленной политике потребует времени на разработку необходимых мер и их реализацию. Этот процесс, несомненно, будет крайне сложным, а предложенный план наткнётся на возражения со стороны национальных властей, не желающих сдавать контроль над этой политической сферой. Речь идёт прежде всего о тех странах ЕС, которые опасаются, что Франция (давний сторонник идеи коллективной европейской обороны и на сегодня единственная страна ЕС с ядерным оружием) будет оказывать наибольшее влияние на формирование политики безопасности на континенте.
Во-вторых, ЕС сохраняет глубокую зависимость от американских систем вооружений, доступа к американской развединформации и от той ведущей роли движущей силы, которую Америка играет в вопросах операционного взаимодействия стран НАТО. Сохраняющаяся угроза со стороны России может убедить многих европейцев увеличить расходы на оборону, повысить потенциал разведки, нарастить размеры армий. Однако на завершение этих процессов потребуется лет десять или больше. А насущные угрозы не позволяют тратить столько времени на переходный период.
Наконец, правительства некоторых европейских стран с радостью выберут союз с Трампом, а не углубление связей с остальными странами ЕС. В качестве очевидных примеров можно привести премьер-министра Венгрии Виктора Орбан и премьер-министра Словакии Роберта Фицо, а в ближайшие годы мы, возможно, увидим, как и другие страны ЕС (системно более значимые) выберут правительства дружественных России популистов. Премьер-министр Италии Джорджа Мелони непоколебимо поддерживает Украину, но ситуация может измениться, если Трамп вернётся в Белый дом. А если Марин Ле Пен, наконец-то, станет президентом Франции в 2027 году, тогда более тесная координация с Трампом станет возможной даже в Елисейском дворце, хотя там традиционно стремятся сделать внешнюю и оборонную политику Европы более независимой.
После ноябрьских выборов в США останется один долгосрочный вопрос. Если Трамп проиграет, умрёт ли вместе с его политической карьерой стремление Америки проводить изоляционистскую, транзакционную внешнюю политику? Или же новые поколения избирателей (которые недостаточно стары, чтобы помнить о той международной роли, которую – к лучшему или худшему – США играли в период с 1945 по 2008 годы) изменили отношение американского общества к идее «глобального лидерства», которого когда-то требовал и демократы, и республиканцы?
Если это так, тогда европейские дебаты о безопасности на континенте не закончатся даже в случае победы Байдена.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
Unlike during his first term, US President Donald Trump no longer seems to care if his policies wreak havoc in financial markets. This time around, Trump seems to be obsessed with his radical approach to institutional deconstruction, which includes targeting the Federal Reserve, the International Monetary Fund, and the World Bank.
explains why the US president’s second administration, unlike his first, is targeting all three.
According to the incoming chair of US President Donald Trump’s
Council of Economic Advisers, America runs large trade deficits and
struggles to compete in manufacturing because foreign demand for US
financial assets has made the dollar too strong. It is not a persuasive
argument.
is unpersuaded by the argument made by presidential advisers for unilaterally restructuring global trade.
By launching new trade wars and ordering the creation of a Bitcoin reserve, Donald Trump is assuming that US trade partners will pay any price to maintain access to the American market. But if he is wrong about that, the dominance of the US dollar, and all the advantages it confers, could be lost indefinitely.
doubts the US administration can preserve the greenback’s status while pursuing its trade and crypto policies.
Log in/Register
Please log in or register to continue. Registration is free.
НЬЮ-ЙОРК — Организация Североатлантического договора (НАТО), самый успешный военный альянс в истории, сегодня сильна как никогда. Масштабное вторжение России в Украину в феврале 2022 года подчеркнуло сохраняющееся значение и ценность НАТО, после чего в эту организацию вошли две новые боеспособные страны – Финляндия и Швеция. И хотя Россия продолжает терять солдат, оружие и долгосрочную экономическую устойчивость, именно Украина, а не НАТО, принимает на себя российские удары.
А что в будущем? Европейские лидеры понимают, что у Дональда Трампа есть солидный шанс выиграть на президентских выборах в США в ноябре, и что его возвращение к власти поставит под сомнение долгосрочные обязательства этого ключевого участника НАТО, а также убедительность гарантий безопасности, которые делают этот альянс столь сильным.
Справедливости ради стоит отметить, что бывший президент высказывал отчасти обоснованные претензии. После вторжения России в Крым в 2014 году все члены НАТО пообещали увеличить расходы на оборону как минимум до 2% национального ВВП к 2024 году. Два месяца назад генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенбергобъявил, что – впервые с момента рождения блока в 1949 году – европейские страны-члены коллективно достигнут этого целевого уровня. Однако это станет возможным лишь благодаря нескольким странам (как правило, расположенным рядом с российскими границами), которые тратят на оборону больше, чем установленная для них квота.
Если конкретизировать, на сегодня 13 стран НАТО (всего в альянс входит 31 страна) не соблюдают норму расходов в 2%. И Трамп опять ставит под сомнение их надежность в качестве союзников. Он задаётся вопросом: если они так сильно боятся Россию, почему они не хотят тратить 2% ВВП на собственную безопасность? Почти все европейские лидеры понимают, что расходы нужно увеличивать. Недавняя провокационная шутка Трампа – пусть русские «делают всё, что хотят», с теми странами, которые недоплачивают (разумеется, эти страны находятся дальше всего от российских границ) – заставила многих европейцев задуматься о том, какими могут быть для них последствия второго президентства Трампа. Сможет ли НАТО и дальше существовать без чётких и убедительных американских обязательств?
В начале апреля во время праздничных церемоний, посвященных 75-летию альянса, Столтенберг предложил создать пятилетний фонд для Украины размером 100 млрд евро, который не будет зависеть от исхода выборов 2024 года в США. Однако, помимо Украины, у европейцев вызывает тревогу отсутствие у них самих необходимой готовности, и поэтому председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен предложила учредить должность еврокомиссара по обороне.
Это будет далеко не первый амбициозный план, реализованный европейскими лидерами за последние годы. Под их руководством была быстро проведена вакцинация во время пандемии Covid-19, представлена чрезвычайная помощь правительствам нуждавшихся стран, а после февраля 2022 года была инициирована дорогостоящая и сложная программа ликвидации зависимости от российских поставок энергоресурсов. И всё это было сделано на фоне приёма рекордного количества беженцев, которые начали прибывать примерно десять лет назад.
Winter Sale: Save 40% on a new PS subscription
At a time of escalating global turmoil, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided.
Subscribe to Digital or Digital Plus now to secure your discount.
Subscribe Now
Если они смогли сделать всё это, тогда почему бы им не защитить европейскую безопасность от Трампа, проводя независимую, хорошо скоординированную европейскую оборонную промышленную политику, которая будет поддерживаться бюджетом ЕС и общим рынком? К сожалению, есть три причины для скептицизма (по крайней мере, в краткосрочной перспективе).
Во-первых, усиление роли Еврокомиссии в оборонной и промышленной политике потребует времени на разработку необходимых мер и их реализацию. Этот процесс, несомненно, будет крайне сложным, а предложенный план наткнётся на возражения со стороны национальных властей, не желающих сдавать контроль над этой политической сферой. Речь идёт прежде всего о тех странах ЕС, которые опасаются, что Франция (давний сторонник идеи коллективной европейской обороны и на сегодня единственная страна ЕС с ядерным оружием) будет оказывать наибольшее влияние на формирование политики безопасности на континенте.
Во-вторых, ЕС сохраняет глубокую зависимость от американских систем вооружений, доступа к американской развединформации и от той ведущей роли движущей силы, которую Америка играет в вопросах операционного взаимодействия стран НАТО. Сохраняющаяся угроза со стороны России может убедить многих европейцев увеличить расходы на оборону, повысить потенциал разведки, нарастить размеры армий. Однако на завершение этих процессов потребуется лет десять или больше. А насущные угрозы не позволяют тратить столько времени на переходный период.
Наконец, правительства некоторых европейских стран с радостью выберут союз с Трампом, а не углубление связей с остальными странами ЕС. В качестве очевидных примеров можно привести премьер-министра Венгрии Виктора Орбан и премьер-министра Словакии Роберта Фицо, а в ближайшие годы мы, возможно, увидим, как и другие страны ЕС (системно более значимые) выберут правительства дружественных России популистов. Премьер-министр Италии Джорджа Мелони непоколебимо поддерживает Украину, но ситуация может измениться, если Трамп вернётся в Белый дом. А если Марин Ле Пен, наконец-то, станет президентом Франции в 2027 году, тогда более тесная координация с Трампом станет возможной даже в Елисейском дворце, хотя там традиционно стремятся сделать внешнюю и оборонную политику Европы более независимой.
После ноябрьских выборов в США останется один долгосрочный вопрос. Если Трамп проиграет, умрёт ли вместе с его политической карьерой стремление Америки проводить изоляционистскую, транзакционную внешнюю политику? Или же новые поколения избирателей (которые недостаточно стары, чтобы помнить о той международной роли, которую – к лучшему или худшему – США играли в период с 1945 по 2008 годы) изменили отношение американского общества к идее «глобального лидерства», которого когда-то требовал и демократы, и республиканцы?
Если это так, тогда европейские дебаты о безопасности на континенте не закончатся даже в случае победы Байдена.