Нам говорят, что мы должны кормить своих детей экологически чистыми продуктами, потому что пестициды могут привести к заболеванию раком. Технически, между химикатами и заболеванием действительно существует связь, но риск очень незначителен в любой стране, где осуществляется контроль качества продуктов питания.
Однако, существует другая угроза, о которой мало кто говорит. Один из наилучших способов избежания рака – это употребление в пищу большого количества овощей и фруктов. Экологически чистые продукты на 10% или 20% дороже обыкновенных, так что, естественно, при переходе на «здоровое» питание, большинство из нас старается сократить количество приобретаемых продуктов.
Если вы, перейдя на более дорогие экологически чистые продукты, сократите количество овощей и фруктов в рационе ребенка всего на 0.03 грамма в день (что эквивалентно половине зернышка риса), общий риск заболевания раком увеличится, а не уменьшится. Купите на одно яблоко в 20 лет меньше из-за того, что вы перешли на экологически чистые продукты, и это негативно отразится на вашем ребенке.
Я не стараюсь отпугнуть людей от экологически чистых продуктов. Но надо видеть обе стороны медали.
Возьмем, например, историю, занявшую первые полосы крупнейших мировых газет и журналов – положение полярного медведя. Нам говорят, что глобальное потепление приведет к исчезновению этого величественного животного, но не говорят, что за последние 40 лет, несмотря на повышение температуры, популяция полярного медведя увеличилась с 5000 до 25000 особей.
Защитники окружающей среды и средства массовой информации утверждают, что мы должны сократить выбросы CO2, чтобы спасти полярного медведя. Так давайте же подсчитаем. Представьте, что все страны мира, включая США и Австралию, подписали Киотский протокол и сократили выбросы CO2 в текущем столетии. На примере хорошо изученной популяции полярного медведя из 1000 особей в Гудзонском заливе, сколько полярных медведей мы могли бы спасти за год? Десять? Двадцать? Сто?
At a time of escalating global turmoil, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided.
Subscribe to Digital or Digital Plus now to secure your discount.
Subscribe Now
В действительности, мы бы спасли меньше одной десятой полярного медведя.
Если нас действительно беспокоит положение полярных медведей, мы могли бы предпринять гораздо более простые и эффективные меры, а именно запретить охоту на них. Каждый год 49 медведей погибают от рук охотников только в Гудзонском заливе. Так почему бы нам не остановить убийство 49 медведей в год прежде чем выделить триллионы долларов на то, что принесет в сотни раз меньше пользы?
Начиная с экологически чистых продуктов и заканчивая заявлениями об угрозе вымирания полярного медведя, средства массовой информации забрасывают нас односторонними предупреждениями. Во главе списка неотложных проблем находится глобальное потепление; в него также входит терроризм, пестициды и исчезновение биологического разнообразия – этот перечень кажется бесконечным. Тем временем, нам известно об ужасных условиях, в которых до сих пор находится большая часть населения мира: больше миллиарда человек живет в нищете, два миллиарда не имеют доступа к электричеству, и три миллиарда не имеют доступа к чистой питьевой воде и канализационной системе.
Большая часть моей работы направлена на нахождение истинного смысла во всех этих глобальных предупреждениях. Я стараюсь рассмотреть их под разными углами и определить те, которые действительно стоят беспокойства, и когда надо принимать меры.
Это может показаться удивительным, но не все, что вызывает наше беспокойство, требует немедленных действий. При отсутствии хорошего решения проблемы может быть лучше сначала сосредоточиться на чем-то другом. В конце концов, если человек не знает, когда он сможет поесть в следующий раз, ему сложно волноваться о глобальных температурах через сто лет.
Как в развивающихся, так в развитых странах мира наблюдаются значительные улучшения. За последние 100 лет ученые одержали победу во многих важнейших сражениях с инфекционными заболеваниями до такой степени, что бедность сегодня является главной причиной отсутствия лечения. Среднемировая продолжительность жизни в 1900 году составляла 30 лет, сегодня она составляет 68 лет.
Продуктов питания стало больше, и они стали более доступными, особенно в развивающихся странах мира, где количество калорий на человека увеличилось на 40% за последние 40 лет, тогда как цены на продукты питания сократились вдвое. Следовательно, количество голодающих в странах третьего мира сократилось с 50% в 1950 году до меньше 17% сегодня, тогда как доходы во всем мире выросли больше чем в три раза.
Что, наверное, более важно, ожидается, что положительные тенденции будут продолжаться. По оценкам ООН средняя продолжительность жизни достигнет 75 лет к середине века и процент голодающих сократится до 4%.
К концу века доходы увеличатся в шесть раз в промышленных странах и в 12 раз в развивающихся странах, что сделает среднего человека в развивающихся странах богаче в 2100 году, чем средний американец или европеец сегодня. Количество бедняков сократится с одного миллиарда до меньше пяти миллионов.
Это не означает, что мы должны перестать беспокоиться о будущем. Но это означает, что мы можем прекратить паниковать и начать думать спокойно, сосредоточив внимание на действительно важных вопросах. Глобальные предупреждения могут вызвать чувство вины у богатых жителей стран Запада, но они не дают нам адекватного понимания происходящего. Надо видеть обе стороны медали.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
Is Caesarism – a term invented in the nineteenth century to describe Napoleon’s particular form of rule – a good analogy for understanding Donald Trump and his political project? Despite some striking parallels, the illusion that America’s president has created lacks any basis in genuine achievements.
considers whether there is anything to lean from analogizing Donald Trump to Napoleon.
If we truly want to strengthen Europe, the first step is not to rearm. It is to forge the democratic union without which stagnation will continue to erode Europe’s capacities, rendering it unable to rebuild what is left of Ukraine once Vladimir Putin is finished with it.
argues that Europe's security depends above all on forging the democratic union that true strength requires.
Нам говорят, что мы должны кормить своих детей экологически чистыми продуктами, потому что пестициды могут привести к заболеванию раком. Технически, между химикатами и заболеванием действительно существует связь, но риск очень незначителен в любой стране, где осуществляется контроль качества продуктов питания.
Однако, существует другая угроза, о которой мало кто говорит. Один из наилучших способов избежания рака – это употребление в пищу большого количества овощей и фруктов. Экологически чистые продукты на 10% или 20% дороже обыкновенных, так что, естественно, при переходе на «здоровое» питание, большинство из нас старается сократить количество приобретаемых продуктов.
Если вы, перейдя на более дорогие экологически чистые продукты, сократите количество овощей и фруктов в рационе ребенка всего на 0.03 грамма в день (что эквивалентно половине зернышка риса), общий риск заболевания раком увеличится, а не уменьшится. Купите на одно яблоко в 20 лет меньше из-за того, что вы перешли на экологически чистые продукты, и это негативно отразится на вашем ребенке.
Я не стараюсь отпугнуть людей от экологически чистых продуктов. Но надо видеть обе стороны медали.
Возьмем, например, историю, занявшую первые полосы крупнейших мировых газет и журналов – положение полярного медведя. Нам говорят, что глобальное потепление приведет к исчезновению этого величественного животного, но не говорят, что за последние 40 лет, несмотря на повышение температуры, популяция полярного медведя увеличилась с 5000 до 25000 особей.
Защитники окружающей среды и средства массовой информации утверждают, что мы должны сократить выбросы CO2, чтобы спасти полярного медведя. Так давайте же подсчитаем. Представьте, что все страны мира, включая США и Австралию, подписали Киотский протокол и сократили выбросы CO2 в текущем столетии. На примере хорошо изученной популяции полярного медведя из 1000 особей в Гудзонском заливе, сколько полярных медведей мы могли бы спасти за год? Десять? Двадцать? Сто?
Winter Sale: Save 40% on a new PS subscription
At a time of escalating global turmoil, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided.
Subscribe to Digital or Digital Plus now to secure your discount.
Subscribe Now
В действительности, мы бы спасли меньше одной десятой полярного медведя.
Если нас действительно беспокоит положение полярных медведей, мы могли бы предпринять гораздо более простые и эффективные меры, а именно запретить охоту на них. Каждый год 49 медведей погибают от рук охотников только в Гудзонском заливе. Так почему бы нам не остановить убийство 49 медведей в год прежде чем выделить триллионы долларов на то, что принесет в сотни раз меньше пользы?
Начиная с экологически чистых продуктов и заканчивая заявлениями об угрозе вымирания полярного медведя, средства массовой информации забрасывают нас односторонними предупреждениями. Во главе списка неотложных проблем находится глобальное потепление; в него также входит терроризм, пестициды и исчезновение биологического разнообразия – этот перечень кажется бесконечным. Тем временем, нам известно об ужасных условиях, в которых до сих пор находится большая часть населения мира: больше миллиарда человек живет в нищете, два миллиарда не имеют доступа к электричеству, и три миллиарда не имеют доступа к чистой питьевой воде и канализационной системе.
Большая часть моей работы направлена на нахождение истинного смысла во всех этих глобальных предупреждениях. Я стараюсь рассмотреть их под разными углами и определить те, которые действительно стоят беспокойства, и когда надо принимать меры.
Это может показаться удивительным, но не все, что вызывает наше беспокойство, требует немедленных действий. При отсутствии хорошего решения проблемы может быть лучше сначала сосредоточиться на чем-то другом. В конце концов, если человек не знает, когда он сможет поесть в следующий раз, ему сложно волноваться о глобальных температурах через сто лет.
Как в развивающихся, так в развитых странах мира наблюдаются значительные улучшения. За последние 100 лет ученые одержали победу во многих важнейших сражениях с инфекционными заболеваниями до такой степени, что бедность сегодня является главной причиной отсутствия лечения. Среднемировая продолжительность жизни в 1900 году составляла 30 лет, сегодня она составляет 68 лет.
Продуктов питания стало больше, и они стали более доступными, особенно в развивающихся странах мира, где количество калорий на человека увеличилось на 40% за последние 40 лет, тогда как цены на продукты питания сократились вдвое. Следовательно, количество голодающих в странах третьего мира сократилось с 50% в 1950 году до меньше 17% сегодня, тогда как доходы во всем мире выросли больше чем в три раза.
Что, наверное, более важно, ожидается, что положительные тенденции будут продолжаться. По оценкам ООН средняя продолжительность жизни достигнет 75 лет к середине века и процент голодающих сократится до 4%.
К концу века доходы увеличатся в шесть раз в промышленных странах и в 12 раз в развивающихся странах, что сделает среднего человека в развивающихся странах богаче в 2100 году, чем средний американец или европеец сегодня. Количество бедняков сократится с одного миллиарда до меньше пяти миллионов.
Это не означает, что мы должны перестать беспокоиться о будущем. Но это означает, что мы можем прекратить паниковать и начать думать спокойно, сосредоточив внимание на действительно важных вопросах. Глобальные предупреждения могут вызвать чувство вины у богатых жителей стран Запада, но они не дают нам адекватного понимания происходящего. Надо видеть обе стороны медали.