БОСТОН – Несколько лет назад, когда его жизнь уже близилась к концу, мой отец боролся с жестокой депрессией. Будучи медиком и профессором, он не страдал от отсутствия доступа к психиатрической помощи. Но он вырос в обществе, где психические заболевания были стигматизированы, поэтому он не хотел обращаться к профессиональным врачам. Мне, как сыну, было невероятно больно наблюдать за его страданиями. А как учёный-медик, я получил новые представления о множестве системных ошибок в организации этой помощи.
Учёные со всего мира пытаются сейчас решить эти проблемы с помощью программы «Обратный отсчёт: Глобальное психическое здоровье 2030». Этот проект, начатый в феврале 2019 года, объединяет множество участников с целью улучшить мониторинг и подотчётность в сфере психического здоровья. Но хотя эта инициатива стала позитивным шагом, в ней игнорируется ключевой элемент эффективного решения – передовые технологии, и прежде всего искусственный интеллект (ИИ).
На глобальном уровне количество врачей-психиатров и клинических психологов совершенно недостаточно. Например, в Зимбабве всего 25 профессиональных специалистов по психическому здоровью, а население страны превышает 16 миллионов человек. И хотя здесь появилось несколько инновационных и полезных инициатив на местном уровне (например, «Скамейка дружбы»), их масштабируемость ограничена.
Отсутствие доступа к психиатрической помощи едва ли можно назвать проблемой одних лишь развивающихся стран. В США почти половина населения не имеет доступа к полноценной психиатрической помощи, что зачастую объясняется финансовыми барьерами.
Помимо проблемы доступа есть ещё проблема стигмы. Её примером является история с моим отцом. Как показывает клиническая практика, эта стигма принимает две формы. Люди, которые обращаются за психиатрической помощью, могут столкнуться со стигмой общества в виде дискриминации и отчуждения, что объясняется местными ошибочными представлениями о психических болезнях. А когда подобные представления разделяют и сами больные, у них начинается самостигматизация: низкая самооценка, низкая самоэффективность, нежелание искать продуктивные возможности в жизни.
Последствия провалов в предоставлении адекватной помощи серьёзно недооцениваются. По данным одного из исследований, на долю проблем с психическим здоровьем приходится 32,4% лет, прожитых с инвалидностью, и 13% лет жизни, скорректированных по нетрудоспособности (DALY), то есть количество лет «здоровой» жизни, потерянных из-за болезней, инвалидности и в конечном итоге смерти.
Экономические издержки колоссальны. По данным анализа, проведённого в 2015 году, в одних только США общее экономическое бремя психических болезней превышает $210 млрд в год. Более половины этой суммы приходится на пропущенные работниками рабочие дни и потери в производительности; ещё 5% – на издержки, связанные с суицидом. Попытки компаний обойти необходимость психиатрической помощи, напоминая сотрудникам о пользе тренировок «mindfulness», вероятно, далеко не так полезны, как утверждают апологеты этой методики.
Что может помочь, так это решения на основе искусственного интеллекта, например, чатботы. Подражая естественной речи для поддержания диалога с пользователем-человеком, эти программы могут действовать в качестве виртуальных терапевтов, предоставляя рекомендации и оказывая помощь тем, у кого нет иных альтернатив. Выборочное контрольное тестирование, проведённое клиническими психологами из Стэнфордского университета, показало, что чатботы намного лучше снижают симптомы депрессии, чем методы, в которых используется лишь информирование.
Предварительная психологическая помощь, оказываемая чатботами, будет особенно полезна в тех местах, где не хватает хорошо подготовленных профессионалов. В эпоху беспрецедентной доступности смартфонов в развивающих странах решения с использованием интернета могут стать большим подспорьем для расширения доступа к психиатрической помощи.
Чатботы позволяют также преодолеть проблему стигмы, потому что они могут общаться с людьми, которые не хотят обращать за психологической помощью каким-то иным образом. По данным нового исследования, до 70% пациентов заявляют, что заинтересованы в использовании мобильных приложений для самонаблюдения за своим психическим здоровьем и для самостоятельного управления им. А как показывает другое исследование, вступив в контакт с чатботом, люди обычно выражаются свободней, чем при общении с человеком-терапевтом. Это подчёркивает, насколько приоритетной для людей является конфиденциальность и стремление избежать осуждения, когда они пытаются решить свои психические проблемы.
Задача клинических врачей, в частности психологов, теперь заключается в том, чтобы расширить сотрудничество с разработчиками искусственного интеллекта. Несколько американских университетов уже запустили программы, которые помогают связать экспертов из клинических наук с инженерами-программистами. Эти партнёрства следует расширять, включая новые университеты, особенно в тех странах, где имеются серьёзные неудовлетворённые потребности в психиатрической помощи. Целью должно стать создание лингвистически и культурно подходящих виртуальных терапевтов.
Привлечение более широкого спектра участников к разработке алгоритмов поможет также решить проблемы расовой и гендерной дискриминации, которые возникли ходе исследований в сфере искусственного интеллекта. Учёные должны работать с полностью репрезентативными тестовыми группами, одновременно заботясь о соблюдении строгих протоколов конфиденциальности и подотчётности.
Конечно, подобные инициативы стоят денег. Компании венчурного капитала тратят сейчас $3,2 млрд в год на глобальные исследования и разработки в сфере медицины. Они должны расширить спектр своих инвестиций, включив в них применение ИИ-технологий для оказания помощи при психических заболеваниях. Они могут также финансировать конкурсы между социально-сознательными технологическими предпринимателями, чтобы стимулировать дальнейшие инновации в этой сфере.
Да, конечно, психическая помощь на основе ИИ-технологий не заменит – и не должна заменять – врачей-психологов или психиатров. Чатбот не может проявить реальную эмпатию. Однако он способен выявлять людей с высоким уровнем риска, в частности, с суицидными наклонностями, а также потенциально предотвращать деструктивное поведение в краткосрочной перспективе.
Спрос и необходимость часто становятся двигателями инноваций. К сожалению, этого до сих пор нельзя сказать о психиатрической медицине. Пришло время для инвестиций в долгосрочные, экономически эффективные и масштабируемые решения, которые увеличат мощности служб психиатрической медицинской помощи. Эта работа должна включать увеличение поддержки традиционным службам. Но одновременно следует воспользоваться всеми преимуществами современных технологий, таких, например, как искусственный интеллект.
БОСТОН – Несколько лет назад, когда его жизнь уже близилась к концу, мой отец боролся с жестокой депрессией. Будучи медиком и профессором, он не страдал от отсутствия доступа к психиатрической помощи. Но он вырос в обществе, где психические заболевания были стигматизированы, поэтому он не хотел обращаться к профессиональным врачам. Мне, как сыну, было невероятно больно наблюдать за его страданиями. А как учёный-медик, я получил новые представления о множестве системных ошибок в организации этой помощи.
Учёные со всего мира пытаются сейчас решить эти проблемы с помощью программы «Обратный отсчёт: Глобальное психическое здоровье 2030». Этот проект, начатый в феврале 2019 года, объединяет множество участников с целью улучшить мониторинг и подотчётность в сфере психического здоровья. Но хотя эта инициатива стала позитивным шагом, в ней игнорируется ключевой элемент эффективного решения – передовые технологии, и прежде всего искусственный интеллект (ИИ).
На глобальном уровне количество врачей-психиатров и клинических психологов совершенно недостаточно. Например, в Зимбабве всего 25 профессиональных специалистов по психическому здоровью, а население страны превышает 16 миллионов человек. И хотя здесь появилось несколько инновационных и полезных инициатив на местном уровне (например, «Скамейка дружбы»), их масштабируемость ограничена.
Отсутствие доступа к психиатрической помощи едва ли можно назвать проблемой одних лишь развивающихся стран. В США почти половина населения не имеет доступа к полноценной психиатрической помощи, что зачастую объясняется финансовыми барьерами.
Помимо проблемы доступа есть ещё проблема стигмы. Её примером является история с моим отцом. Как показывает клиническая практика, эта стигма принимает две формы. Люди, которые обращаются за психиатрической помощью, могут столкнуться со стигмой общества в виде дискриминации и отчуждения, что объясняется местными ошибочными представлениями о психических болезнях. А когда подобные представления разделяют и сами больные, у них начинается самостигматизация: низкая самооценка, низкая самоэффективность, нежелание искать продуктивные возможности в жизни.
Последствия провалов в предоставлении адекватной помощи серьёзно недооцениваются. По данным одного из исследований, на долю проблем с психическим здоровьем приходится 32,4% лет, прожитых с инвалидностью, и 13% лет жизни, скорректированных по нетрудоспособности (DALY), то есть количество лет «здоровой» жизни, потерянных из-за болезней, инвалидности и в конечном итоге смерти.
BLACK FRIDAY SALE: Subscribe for as little as $34.99
Subscribe now to gain access to insights and analyses from the world’s leading thinkers – starting at just $34.99 for your first year.
Subscribe Now
Экономические издержки колоссальны. По данным анализа, проведённого в 2015 году, в одних только США общее экономическое бремя психических болезней превышает $210 млрд в год. Более половины этой суммы приходится на пропущенные работниками рабочие дни и потери в производительности; ещё 5% – на издержки, связанные с суицидом. Попытки компаний обойти необходимость психиатрической помощи, напоминая сотрудникам о пользе тренировок «mindfulness», вероятно, далеко не так полезны, как утверждают апологеты этой методики.
Что может помочь, так это решения на основе искусственного интеллекта, например, чатботы. Подражая естественной речи для поддержания диалога с пользователем-человеком, эти программы могут действовать в качестве виртуальных терапевтов, предоставляя рекомендации и оказывая помощь тем, у кого нет иных альтернатив. Выборочное контрольное тестирование, проведённое клиническими психологами из Стэнфордского университета, показало, что чатботы намного лучше снижают симптомы депрессии, чем методы, в которых используется лишь информирование.
Предварительная психологическая помощь, оказываемая чатботами, будет особенно полезна в тех местах, где не хватает хорошо подготовленных профессионалов. В эпоху беспрецедентной доступности смартфонов в развивающих странах решения с использованием интернета могут стать большим подспорьем для расширения доступа к психиатрической помощи.
Чатботы позволяют также преодолеть проблему стигмы, потому что они могут общаться с людьми, которые не хотят обращать за психологической помощью каким-то иным образом. По данным нового исследования, до 70% пациентов заявляют, что заинтересованы в использовании мобильных приложений для самонаблюдения за своим психическим здоровьем и для самостоятельного управления им. А как показывает другое исследование, вступив в контакт с чатботом, люди обычно выражаются свободней, чем при общении с человеком-терапевтом. Это подчёркивает, насколько приоритетной для людей является конфиденциальность и стремление избежать осуждения, когда они пытаются решить свои психические проблемы.
Задача клинических врачей, в частности психологов, теперь заключается в том, чтобы расширить сотрудничество с разработчиками искусственного интеллекта. Несколько американских университетов уже запустили программы, которые помогают связать экспертов из клинических наук с инженерами-программистами. Эти партнёрства следует расширять, включая новые университеты, особенно в тех странах, где имеются серьёзные неудовлетворённые потребности в психиатрической помощи. Целью должно стать создание лингвистически и культурно подходящих виртуальных терапевтов.
Привлечение более широкого спектра участников к разработке алгоритмов поможет также решить проблемы расовой и гендерной дискриминации, которые возникли ходе исследований в сфере искусственного интеллекта. Учёные должны работать с полностью репрезентативными тестовыми группами, одновременно заботясь о соблюдении строгих протоколов конфиденциальности и подотчётности.
Конечно, подобные инициативы стоят денег. Компании венчурного капитала тратят сейчас $3,2 млрд в год на глобальные исследования и разработки в сфере медицины. Они должны расширить спектр своих инвестиций, включив в них применение ИИ-технологий для оказания помощи при психических заболеваниях. Они могут также финансировать конкурсы между социально-сознательными технологическими предпринимателями, чтобы стимулировать дальнейшие инновации в этой сфере.
Да, конечно, психическая помощь на основе ИИ-технологий не заменит – и не должна заменять – врачей-психологов или психиатров. Чатбот не может проявить реальную эмпатию. Однако он способен выявлять людей с высоким уровнем риска, в частности, с суицидными наклонностями, а также потенциально предотвращать деструктивное поведение в краткосрочной перспективе.
Спрос и необходимость часто становятся двигателями инноваций. К сожалению, этого до сих пор нельзя сказать о психиатрической медицине. Пришло время для инвестиций в долгосрочные, экономически эффективные и масштабируемые решения, которые увеличат мощности служб психиатрической медицинской помощи. Эта работа должна включать увеличение поддержки традиционным службам. Но одновременно следует воспользоваться всеми преимуществами современных технологий, таких, например, как искусственный интеллект.