ВАШИНГТОН – Голосование Британии за выход из ЕС (Брексит) вызвало огромный поток комментариев о политике, направленной против истеблишмента, о плохой работе экспертов, об отступлении левых и о многом другом. Совпав по времени с президентской кампанией в США, Брексит для многих стал тревожным звонком.
В ответ на это Ларри Саммерс, бывший министр финансов США и бывший президент Гарвардского университета, призвал к «ответственному национализму» для противодействия зачастую шовинистическим, анти-иммигрантским, протекционистским рассуждениям популистов правого толка. Следовало бы «признать, что для государств первоочередной задачей, вполне ожидаемо, является отстаивание экономического благополучия своих граждан, но только там, где возможность нанесения вреда интересам граждан других стран ограничена». Мы могли бы оценивать международные соглашения, «судя не по тому, сколько торговых барьеров устранено и многое ли удалось гармонизировать, а по тому, насколько укрепились права граждан».
Как утверждает Саммерс (и не только он), глобализация принесла крупные выгоды мировой экономике в целом, но победители редко компенсировали поражение проигравшим, будь то прямо или косвенно. Кроме того, в последнее время победителей оказывается зачастую намного меньше, чем проигравших, особенно в отдельных географических зонах, а также потому, что на некоторых рынках победителю достаётся всё. Наконец, экономическая политика, которую предпочитают «победители» (и которая под их влиянием реализуется), обычно далека от того, чтобы приносить выгоду для всех.
Всё это верно. К сожалению, данные аргументы зачастую вынуждают политически умеренные силы отступать под давлением агрессивного национализма, нативизма и необоснованных экономических лозунгов. Те, кто умеет кричать или умело острить в «Твиттере» и продвигает политические идеи узкой идентичности, заставляют тех, кто верит в глобальное человеческое сообщество, связанное воедино общими интересами, вести арьергардные бои и заниматься разъяснениями, почему все эти остроты – глупость.
Однако авторы этих контратак, если их так можно назвать, похоже, не способны к более-менее кратким формулировкам, которыми можно было бы опровергнуть популистскую тенденциозность. Конечно, есть достойная экономическая аналитика и разумные политические предложения, которые предлагает умеренный лагерь; однако во всех этих рассуждениях обычно используется язык (в том числе язык жестов) технических экспертов, которые вызывают зевоту, а не народную поддержку.
Срочно требуется умеренный, гуманистический, глобальный и «конструктивный» популизм, способный противостоять экстремистам, причём не с помощью сложных математических моделей (например, расчётами последствий Брексита для занятости), а с помощью простых, но в то же время сильных идей, находящих отклик у миллионов. Либеральные демократии, сталкиваясь с серьёзными вызовами, уже находили способы озвучивать такие идеи. Вспомните, например, выступления Франклина Рузвельта в 1930-х или отцов-основателей Европейского сообщества.
The newest issue of our magazine, PS Quarterly: Age of Extremes, is here. To gain digital access to all of the magazine’s content, and receive your print copy, subscribe to PS Premium now.
Subscribe Now
Что делает «конструктивный» популизм конструктивным? Он упрощает то, что уже известно с достаточной степенью точности. Напротив, «деструктивные» популисты не просто сознательно искажают то, что уже известно, но и беззастенчиво фабрикуют то, что неизвестно.
Деструктивный популизм такого рода намного реже встречается на местном уровне, где дебаты ведутся по поводу конкретных решений реальных проблем граждан. Это не означает, что местная политика проста; об этом свидетельствуют нынешние напряжённые отношения между полицией и расовыми меньшинствами в американских городах. Однако, как удалось задокументировать Брюсу Кацу и Луизе Норинг, во многих городах Америки и других странах мира политики на выборных должностях, гражданские организации и частный бизнес часто объединяются (несмотря на партийные барьеры), чтобы разрабатывать и искать финансирование для инновационных проектов в сфере общественного транспорта, жилья или экономического развития.
Где конструктивный популизм нужен больше всего, так это на национальном и международном уровнях, потому что многие проблемы на местном уровне решить нельзя. К примеру, внешняя политика. Во многих странах наблюдается сильная склонность к тому агрессивному национализму, который уже приводил к столь многочисленным катастрофам в истории, в том числе в первой половине XX века.
Некоторые отмахиваются от опасностей этого националистического возрождения, утверждая, что экономическая взаимозависимость защитит нас от наших собственных атавистических позывов. Но в прошлом такая защита не срабатывала. Трем кошмарным десятилетиям, начавшимся в 1914 году, предшествовал период быстрой и глубокой глобализации.
Вновь на первый план вышла потребность в политике постоянного отстаивания мира во всём мире. Но она должна быть конкретной. В либеральных демократиях подобная политика должна делать акцент на трёх компонентах: сильная оборона и разведка; легитимность переговоров как с друзьями, так и с недругами ради поиска общих интересов; понимание, что долгосрочные альянсы и дружественные отношения будут строиться на основе общих демократических ценностей и соблюдения прав человека.
Краткосрочным коммерческим и другим интересам не следует позволять подрывать эти базовые принципы. Например, если права человека, в том числе права женщин, действительно являются ключевым элементом демократических ценностей, тогда мы, конечно, сможем вести переговоры по любым вопросам с теми, кто эти права не соблюдает, но мы не сможем быть с ними настоящими друзьями (одновременно претендуя на приверженность универсальным человеческим ценностям), пока не будет достигнут прогресс в соблюдении этих прав. Конструктивный популизм не может быть циничным; но он должен быть реалистичным, он должен признавать, что прогресс может быть постепенным, может принимать разные формы в разных странах.
В сфере экономической политики многочисленные резонные разногласия исключают возможность консенсуса. Но можно, используя простой язык, доказать, что рынки работают для всех, только если они регулируются в интересах всех; что государственные расходы, направленные на создание производительного капитала, позволяют сокращать соотношение госдолга к национальному доходу; что экономические успехи надо оценивать, измеряя то, насколько широко распределяются плоды роста экономики.
Путь к преодолению политики узкой идентичности и безответственного популизма лежит не в следовании за её повесткой или в борьбе с ней с помощью детальной технической аналитики. Способом избежать катастрофы является конструктивный популизм: простой, точный и всегда искренний.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
French President Emmanuel Macron’s decision to dissolve the National Assembly and call a snap election now looks like a brilliant move. Although his allies finished second, the far right has been left far from power – at least for now.
assesses the surprising result of France’s snap parliamentary election and suggests what may lie ahead.
ВАШИНГТОН – Голосование Британии за выход из ЕС (Брексит) вызвало огромный поток комментариев о политике, направленной против истеблишмента, о плохой работе экспертов, об отступлении левых и о многом другом. Совпав по времени с президентской кампанией в США, Брексит для многих стал тревожным звонком.
В ответ на это Ларри Саммерс, бывший министр финансов США и бывший президент Гарвардского университета, призвал к «ответственному национализму» для противодействия зачастую шовинистическим, анти-иммигрантским, протекционистским рассуждениям популистов правого толка. Следовало бы «признать, что для государств первоочередной задачей, вполне ожидаемо, является отстаивание экономического благополучия своих граждан, но только там, где возможность нанесения вреда интересам граждан других стран ограничена». Мы могли бы оценивать международные соглашения, «судя не по тому, сколько торговых барьеров устранено и многое ли удалось гармонизировать, а по тому, насколько укрепились права граждан».
Как утверждает Саммерс (и не только он), глобализация принесла крупные выгоды мировой экономике в целом, но победители редко компенсировали поражение проигравшим, будь то прямо или косвенно. Кроме того, в последнее время победителей оказывается зачастую намного меньше, чем проигравших, особенно в отдельных географических зонах, а также потому, что на некоторых рынках победителю достаётся всё. Наконец, экономическая политика, которую предпочитают «победители» (и которая под их влиянием реализуется), обычно далека от того, чтобы приносить выгоду для всех.
Всё это верно. К сожалению, данные аргументы зачастую вынуждают политически умеренные силы отступать под давлением агрессивного национализма, нативизма и необоснованных экономических лозунгов. Те, кто умеет кричать или умело острить в «Твиттере» и продвигает политические идеи узкой идентичности, заставляют тех, кто верит в глобальное человеческое сообщество, связанное воедино общими интересами, вести арьергардные бои и заниматься разъяснениями, почему все эти остроты – глупость.
Однако авторы этих контратак, если их так можно назвать, похоже, не способны к более-менее кратким формулировкам, которыми можно было бы опровергнуть популистскую тенденциозность. Конечно, есть достойная экономическая аналитика и разумные политические предложения, которые предлагает умеренный лагерь; однако во всех этих рассуждениях обычно используется язык (в том числе язык жестов) технических экспертов, которые вызывают зевоту, а не народную поддержку.
Срочно требуется умеренный, гуманистический, глобальный и «конструктивный» популизм, способный противостоять экстремистам, причём не с помощью сложных математических моделей (например, расчётами последствий Брексита для занятости), а с помощью простых, но в то же время сильных идей, находящих отклик у миллионов. Либеральные демократии, сталкиваясь с серьёзными вызовами, уже находили способы озвучивать такие идеи. Вспомните, например, выступления Франклина Рузвельта в 1930-х или отцов-основателей Европейского сообщества.
Secure your copy of PS Quarterly: Age of Extremes
The newest issue of our magazine, PS Quarterly: Age of Extremes, is here. To gain digital access to all of the magazine’s content, and receive your print copy, subscribe to PS Premium now.
Subscribe Now
Что делает «конструктивный» популизм конструктивным? Он упрощает то, что уже известно с достаточной степенью точности. Напротив, «деструктивные» популисты не просто сознательно искажают то, что уже известно, но и беззастенчиво фабрикуют то, что неизвестно.
Деструктивный популизм такого рода намного реже встречается на местном уровне, где дебаты ведутся по поводу конкретных решений реальных проблем граждан. Это не означает, что местная политика проста; об этом свидетельствуют нынешние напряжённые отношения между полицией и расовыми меньшинствами в американских городах. Однако, как удалось задокументировать Брюсу Кацу и Луизе Норинг, во многих городах Америки и других странах мира политики на выборных должностях, гражданские организации и частный бизнес часто объединяются (несмотря на партийные барьеры), чтобы разрабатывать и искать финансирование для инновационных проектов в сфере общественного транспорта, жилья или экономического развития.
Где конструктивный популизм нужен больше всего, так это на национальном и международном уровнях, потому что многие проблемы на местном уровне решить нельзя. К примеру, внешняя политика. Во многих странах наблюдается сильная склонность к тому агрессивному национализму, который уже приводил к столь многочисленным катастрофам в истории, в том числе в первой половине XX века.
Некоторые отмахиваются от опасностей этого националистического возрождения, утверждая, что экономическая взаимозависимость защитит нас от наших собственных атавистических позывов. Но в прошлом такая защита не срабатывала. Трем кошмарным десятилетиям, начавшимся в 1914 году, предшествовал период быстрой и глубокой глобализации.
Вновь на первый план вышла потребность в политике постоянного отстаивания мира во всём мире. Но она должна быть конкретной. В либеральных демократиях подобная политика должна делать акцент на трёх компонентах: сильная оборона и разведка; легитимность переговоров как с друзьями, так и с недругами ради поиска общих интересов; понимание, что долгосрочные альянсы и дружественные отношения будут строиться на основе общих демократических ценностей и соблюдения прав человека.
Краткосрочным коммерческим и другим интересам не следует позволять подрывать эти базовые принципы. Например, если права человека, в том числе права женщин, действительно являются ключевым элементом демократических ценностей, тогда мы, конечно, сможем вести переговоры по любым вопросам с теми, кто эти права не соблюдает, но мы не сможем быть с ними настоящими друзьями (одновременно претендуя на приверженность универсальным человеческим ценностям), пока не будет достигнут прогресс в соблюдении этих прав. Конструктивный популизм не может быть циничным; но он должен быть реалистичным, он должен признавать, что прогресс может быть постепенным, может принимать разные формы в разных странах.
В сфере экономической политики многочисленные резонные разногласия исключают возможность консенсуса. Но можно, используя простой язык, доказать, что рынки работают для всех, только если они регулируются в интересах всех; что государственные расходы, направленные на создание производительного капитала, позволяют сокращать соотношение госдолга к национальному доходу; что экономические успехи надо оценивать, измеряя то, насколько широко распределяются плоды роста экономики.
Путь к преодолению политики узкой идентичности и безответственного популизма лежит не в следовании за её повесткой или в борьбе с ней с помощью детальной технической аналитики. Способом избежать катастрофы является конструктивный популизм: простой, точный и всегда искренний.