МЕЛЬБУРН. В Гарвардской школе бизнеса происходит нечто новое. По мере приближения церемонии вручения диплома об окончании курса магистра по управлению бизнесом для первого выпускного класса со времени начала глобального финансового кризиса, студенты повторяют клятву, которая обязывает их следовать свой работе «этическим способом»; «стремиться к созданию устойчивого экономического, социального и экологического процветания во всем мире»; а также управлять своими предприятиями «добросовестно, защищая от решений и поведения, которые продвигают мои собственные ограниченные амбиции, но наносят вред моему предприятию и обществу, которому оно служит».
Слова новой клятвы магистра управления бизнесом близки к тексту, принятому в 2006 в Тандербердской школе глобального менеджмента, расположенной в Аризоне. Тем не менее, тот факт, что он был принят самой известной в мире школой бизнеса, имеет большое значение.
В настоящий момент уже около 20% студентов выпускного класса Гарварда дали эту клятву. Циники, конечно, не остановятся перед вопросом: «А что с остальными 80%?» Однако те, кто дал клятву, являются частью более значительного поворота в сторону этики, который последовал за чредой последних разоблачений нечестности и жадности в финансовом секторе. Возрос интерес к курсам по этике бизнеса, и студенческая активность в ведущих школах бизнеса более направлена, чем когда-либо раньше, на то, чтобы бизнес служил долговременным социальным ценностям.
Этика бизнеса всегда имела проблемы, которые отличались от этики других профессий, таких как медицина, юриспруденция, инженерия, стоматология или медсестринское дело. У одного из членов моей семьи недавно были проблемы с глазом, и терапевт направил ее к глазному хирургу. Хирург осмотрел глаз, сказал, что необходимости в хирургическом вмешательстве нет, и направил ее обратно к терапевту.
Это совсем не то, что мы ожидаем от врача, который следует этике своей профессии, говорят мне мои друзья-врачи. Наоборот, трудно себе представить, что вы пойдете к автомобильному дилеру, и вам посоветуют, что в действительности вам не нужна новая машина.
Идея клятвы для врачей берет свое начало еще со времен Гиппократа. В каждой профессии, конечно, есть мошенники, вне зависимости от того, какую клятву они дают, однако многие профессиональные работники здравоохранения имеют реальные обязательства следовать лучшим интересам своих клиентов.
Есть ли у бизнес-менеджеров другие обязательства, кроме как приносить успех своей компании и зарабатывать деньги? Трудно предположить нечто подобное. Многие лидеры бизнеса отрицают, что между своекорыстием и интересами всех есть какой-либо конфликт. Они считают, что «невидимая рука» Адама Смита обеспечивает то, что следование своим собственным интересам на свободном рынке будет также продвигать интересы всех.
В отношении этого экономист Милтон Фридман писал в своей книге 1962 года «Капитализм и свобода» ( Capitalism and Freedom) : «есть одна и только одна социальная ответственность бизнеса – использовать его ресурсы и участвовать в деятельности, направленной на увеличение прибыли до тех пор, пока это находится в рамках правил игры, которые заключаются в открытой и свободной конкуренции без обмана или мошенничества». Для истинных верующих в это кредо предположение о том, что бизнес-менеджер должен стремиться к чему-то еще, кроме максимального увеличения прибыли акционеров, - это ересь.
Однако по мере того, как глобальный финансовый кризис действительно раскрыл масштабное мошенничество, истинная причина кризиса заключается не в мошенничестве, а провале попытки рынка объединить личный интерес тех, кто продавал и перепродавал субстандартные ипотеки с интересами инвесторов в финансовых институтах, которые покупали их. Тот факт, что могла произойти более масштабная катастрофа, если бы правительства не прибегли к фондам налогоплательщиков, чтобы спасти банки, стал дополнительным камнем в сторону тех, кто говорил нам, что мы должны верить в нерегулируемый рынок.
Клятва магистров управления бизнесом – это попытка заменить фридманский взгляд на социальную ответственность бизнеса на нечто совершенно отличное: профессию управления, которая берет обязательства на обеспечение долговременного, устойчивого благосостояния всех. Чувство профессиональной этики выражается классами в клятве, которая требует от менеджеров «развивать себя и других менеджеров под моим началом таким образом, чтобы профессия продолжала способствовать благосостоянию общества и увеличивать его».
Другой пункт подчеркивает ответственность перед своими соратниками – критерий профессионального саморегулирования. Для конечных целей профессии менеджеров, это, как мы видели, является ничем другим, как «создание устойчивого экономического, социального и экологического процветания во всем мире».
Сможет ли такой кодекс действительно закрепиться в конкурентном мире бизнеса? Возможно, самая большая надежда на его успех проблескивает в комментарии репортера « New York Times » Макса Андерсона, одного из студенческих организаторов: «Есть такое чувство, что мы хотим, чтобы наши жизни означали нечто большее и чтобы организации служили большему благу», сказал он. Если достаточное количество бизнесменов поставит свои интересы в эти рамки, то мы сможем увидеть появление профессии бизнес-менеджеров, основанной на этике.
МЕЛЬБУРН. В Гарвардской школе бизнеса происходит нечто новое. По мере приближения церемонии вручения диплома об окончании курса магистра по управлению бизнесом для первого выпускного класса со времени начала глобального финансового кризиса, студенты повторяют клятву, которая обязывает их следовать свой работе «этическим способом»; «стремиться к созданию устойчивого экономического, социального и экологического процветания во всем мире»; а также управлять своими предприятиями «добросовестно, защищая от решений и поведения, которые продвигают мои собственные ограниченные амбиции, но наносят вред моему предприятию и обществу, которому оно служит».
Слова новой клятвы магистра управления бизнесом близки к тексту, принятому в 2006 в Тандербердской школе глобального менеджмента, расположенной в Аризоне. Тем не менее, тот факт, что он был принят самой известной в мире школой бизнеса, имеет большое значение.
В настоящий момент уже около 20% студентов выпускного класса Гарварда дали эту клятву. Циники, конечно, не остановятся перед вопросом: «А что с остальными 80%?» Однако те, кто дал клятву, являются частью более значительного поворота в сторону этики, который последовал за чредой последних разоблачений нечестности и жадности в финансовом секторе. Возрос интерес к курсам по этике бизнеса, и студенческая активность в ведущих школах бизнеса более направлена, чем когда-либо раньше, на то, чтобы бизнес служил долговременным социальным ценностям.
Этика бизнеса всегда имела проблемы, которые отличались от этики других профессий, таких как медицина, юриспруденция, инженерия, стоматология или медсестринское дело. У одного из членов моей семьи недавно были проблемы с глазом, и терапевт направил ее к глазному хирургу. Хирург осмотрел глаз, сказал, что необходимости в хирургическом вмешательстве нет, и направил ее обратно к терапевту.
Это совсем не то, что мы ожидаем от врача, который следует этике своей профессии, говорят мне мои друзья-врачи. Наоборот, трудно себе представить, что вы пойдете к автомобильному дилеру, и вам посоветуют, что в действительности вам не нужна новая машина.
Идея клятвы для врачей берет свое начало еще со времен Гиппократа. В каждой профессии, конечно, есть мошенники, вне зависимости от того, какую клятву они дают, однако многие профессиональные работники здравоохранения имеют реальные обязательства следовать лучшим интересам своих клиентов.
BLACK FRIDAY SALE: Subscribe for as little as $34.99
Subscribe now to gain access to insights and analyses from the world’s leading thinkers – starting at just $34.99 for your first year.
Subscribe Now
Есть ли у бизнес-менеджеров другие обязательства, кроме как приносить успех своей компании и зарабатывать деньги? Трудно предположить нечто подобное. Многие лидеры бизнеса отрицают, что между своекорыстием и интересами всех есть какой-либо конфликт. Они считают, что «невидимая рука» Адама Смита обеспечивает то, что следование своим собственным интересам на свободном рынке будет также продвигать интересы всех.
В отношении этого экономист Милтон Фридман писал в своей книге 1962 года «Капитализм и свобода» ( Capitalism and Freedom) : «есть одна и только одна социальная ответственность бизнеса – использовать его ресурсы и участвовать в деятельности, направленной на увеличение прибыли до тех пор, пока это находится в рамках правил игры, которые заключаются в открытой и свободной конкуренции без обмана или мошенничества». Для истинных верующих в это кредо предположение о том, что бизнес-менеджер должен стремиться к чему-то еще, кроме максимального увеличения прибыли акционеров, - это ересь.
Однако по мере того, как глобальный финансовый кризис действительно раскрыл масштабное мошенничество, истинная причина кризиса заключается не в мошенничестве, а провале попытки рынка объединить личный интерес тех, кто продавал и перепродавал субстандартные ипотеки с интересами инвесторов в финансовых институтах, которые покупали их. Тот факт, что могла произойти более масштабная катастрофа, если бы правительства не прибегли к фондам налогоплательщиков, чтобы спасти банки, стал дополнительным камнем в сторону тех, кто говорил нам, что мы должны верить в нерегулируемый рынок.
Клятва магистров управления бизнесом – это попытка заменить фридманский взгляд на социальную ответственность бизнеса на нечто совершенно отличное: профессию управления, которая берет обязательства на обеспечение долговременного, устойчивого благосостояния всех. Чувство профессиональной этики выражается классами в клятве, которая требует от менеджеров «развивать себя и других менеджеров под моим началом таким образом, чтобы профессия продолжала способствовать благосостоянию общества и увеличивать его».
Другой пункт подчеркивает ответственность перед своими соратниками – критерий профессионального саморегулирования. Для конечных целей профессии менеджеров, это, как мы видели, является ничем другим, как «создание устойчивого экономического, социального и экологического процветания во всем мире».
Сможет ли такой кодекс действительно закрепиться в конкурентном мире бизнеса? Возможно, самая большая надежда на его успех проблескивает в комментарии репортера « New York Times » Макса Андерсона, одного из студенческих организаторов: «Есть такое чувство, что мы хотим, чтобы наши жизни означали нечто большее и чтобы организации служили большему благу», сказал он. Если достаточное количество бизнесменов поставит свои интересы в эти рамки, то мы сможем увидеть появление профессии бизнес-менеджеров, основанной на этике.