НЬЮ-ЙОРК. Отличительным признаком недееспособной рыночной экономики является устойчивый уровень безработицы. В Соединенных Штатах сегодня один из шести рабочих, кто хотел бы найти работу на полный рабочий день, не может ее найти.
Рынок жилья является еще одной аномалией: существуют сотни тысяч бездомных (более полутора миллионов американцев проводили хотя бы одну ночь в приютах в 2009 году), в то время как сотни тысяч домов остаются незанятыми.
Действительно, кредиторы все чаще вступают во владение имуществом должника. Два миллиона американцев потеряли свои дома в 2008 году и еще 2,8 миллионов в 2009 году, но ожидается, что это количество будет даже больше в 2010 г. Наши финансовые рынки сработали плохо – хорошо работающие “рациональные” рынки не субсидируют людям, которые не могут или не желают возвращать – однако те, кто управлял этими рынками, были вознаграждены за это, как будто они были финансовыми гениями.
Это все не ново. Что действительно является новостью, так это неохотное и запоздалое осознание администрации Обамы того, что ее попытки заставить снова работать жилищный и ипотечный рынок, провалились. Любопытно, но существует согласия, как среди левых, так и среди правых в том, что правительству придется поддерживать жилищный рынок в ближайшем будущем. Такая ситуация ставит в тупик и представляет собой угрозу.
Она ставит в тупик потому, что в традиционном исследовании того, какой деятельностью нужно заниматься с государственной собственностью, никогда не упоминается национальный ипотечный рынок. Освоение специфичной информации, связанной с оценкой кредитоспособности и мониторингом работы займов, является таким видом деятельности, в котором, как предполагается, лучше справляется частный сектор.
Тем не менее, позиция понятна: обе политические партии поддержали политику, которая одобряла избыточные инвестиции в жилищное строительство и чрезмерную долю заемного капитала, в то время как идеология свободного рынка разубедила регулирующие органы в необходимости вмешаться, чтобы остановить безрассудное предоставление займов. Если бы правительство сейчас ушло, цены на недвижимое имущество упали бы еще ниже, банки подверглись бы еще большему финансовому удару, а краткосрочные перспективы экономики стали бы еще более безрадостными.
At a time of escalating global turmoil, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided.
Subscribe to Digital or Digital Plus now to secure your discount.
Subscribe Now
Но это именно то, почему управляемый правительством ипотечный рынок является опасным. Искаженные процентные ставки, официальные гарантии и налоговые скидки поощряют непрерывные инвестиции в недвижимость, при этом то, что нужно экономике, так это инвестиции, скажем, в технологию и экологически чистую энергию.
Более того, непрерывные инвестиции в недвижимость еще более затрудняют излечивание экономики от ее зависимости от недвижимости, а рынок недвижимости ‑ от его зависимости от правительственной поддержки. Дальнейшая поддержка инвестиций в рынок недвижимости сделает ценность сектора более зависимой от политики правительства, гарантируя при этом, что будущие политики столкнутся с еще большим политическим давлением групп по интересам, типа компаний-застройщиков и держателей акций.
Мягко говоря, нынешняя политика США сбивает с толку. Совет управляющих ФРС больше не является кредитором последней инстанции, он является кредитором первой инстанции. За кредитный риск на ипотечном рынке ответственность на себя берет правительство, за рыночный риск – ФРС. Никому не следует удивляться тому, что сейчас произошло: частный рынок, по существу, исчез.
Правительство заявило, что эти меры, которые работают (если они работают) для снижения процентной ставки, являются временными. Но это означает, что, когда вмешательство закончится, процентные ставки возрастут – и любой держатель облигаций, обеспеченных ипотекой, понесет потерю капитала, потенциально большую потерю.
Ни одна частная компания не купит такие активы. И наоборот, ФРС может не признавать потерю; в то время как сторонники свободного рынка, возможно, будут говорить о достоинствах рыночного ценообразования и “прозрачности цен”, ФРС может сделать вид, что ничего не случилось.
Если правительство признает кредитные иски, закладные становятся такими же безопасными, как правительственные облигации соответствующего срока обращения. Тем не менее, вмешательство ФРС в жилищный рынок, в действительности, является вмешательством в правительственный рынок облигаций; предполагаемый “переход” от попыток покупки закладных к покупке правительственных облигаций не столь значим. ФРС занята трудной задачей, она пытается установить не только краткосрочные процентные ставки, но также и долгосрочные.
Оживление жилищного рынка тем более трудно еще по двум причинам. Во-первых, банки, которые применяли обычное ипотечное кредитование, сейчас находятся в плохой финансовой форме. Во-вторых, модель секьюритизации сильно разрушена, и маловероятно, что ее заменят в ближайшее время. К несчастью, ни администрация Обамы, ни ФРС, кажется, не желают осознать эту реальность.
Секьюритизация – объединение большого количества ипотечных закладных для продажи пенсионным фондам и инвесторам по всему миру – сработала только потому, что существовали рейтинговые агентства, которым доверяли в том, что они гарантируют передачу закладных людям, которые их оплатят. Сегодня никто не желает и не должен доверять рейтинговым агентствам или инвестиционным банкам, которые снабжали бракованным продуктом (иногда придумывая его, чтобы потерять деньги).
Одним словом, правительственная политика поддержки жилищного рынка не только не смогла решить проблему, но и пролонгирует процесс замещения заемных средств собственным капиталом и создает условия для беспокойства в японском стиле. Избежать этого гнетущего “нового нормального состояния” будет трудно, но существуют альтернативные стратегии с более приятными перспективами возврата американской и мировой экономики к процветанию.
Корпорации научились относиться спокойно к плохим новостям, списывать потери и продолжать двигаться дальше, но наше правительство еще этому не научилось. В каждой одной из четырех закладных долг превышает стоимость дома. В результате возвращения имущества по суду просто появляется больше бездомных людей и больше незанятых домов. Что нужно, так это быстрое списывание стоимости закладных. Банки будут вынуждены признавать потери и, если необходимо, находить дополнительный капитал, чтобы удовлетворить требованиям к резервам.
Конечно, это будет болезненно для банков, но их боль будет ничем в сравнении со страданиями, которые они принесли людям во всей мировой экономике.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
US President Donald Trump’s import tariffs have triggered a wave of retaliatory measures, setting off a trade war with key partners and raising fears of a global downturn. But while Trump’s protectionism and erratic policy shifts could have far-reaching implications, the greatest victim is likely to be the United States itself.
warns that the new administration’s protectionism resembles the strategy many developing countries once tried.
It took a pandemic and the threat of war to get Germany to dispense with the two taboos – against debt and monetary financing of budgets – that have strangled its governments for decades. Now, it must join the rest of Europe in offering a positive vision of self-sufficiency and an “anti-fascist economic policy.”
welcomes the apparent departure from two policy taboos that have strangled the country's investment.
НЬЮ-ЙОРК. Отличительным признаком недееспособной рыночной экономики является устойчивый уровень безработицы. В Соединенных Штатах сегодня один из шести рабочих, кто хотел бы найти работу на полный рабочий день, не может ее найти.
Рынок жилья является еще одной аномалией: существуют сотни тысяч бездомных (более полутора миллионов американцев проводили хотя бы одну ночь в приютах в 2009 году), в то время как сотни тысяч домов остаются незанятыми.
Действительно, кредиторы все чаще вступают во владение имуществом должника. Два миллиона американцев потеряли свои дома в 2008 году и еще 2,8 миллионов в 2009 году, но ожидается, что это количество будет даже больше в 2010 г. Наши финансовые рынки сработали плохо – хорошо работающие “рациональные” рынки не субсидируют людям, которые не могут или не желают возвращать – однако те, кто управлял этими рынками, были вознаграждены за это, как будто они были финансовыми гениями.
Это все не ново. Что действительно является новостью, так это неохотное и запоздалое осознание администрации Обамы того, что ее попытки заставить снова работать жилищный и ипотечный рынок, провалились. Любопытно, но существует согласия, как среди левых, так и среди правых в том, что правительству придется поддерживать жилищный рынок в ближайшем будущем. Такая ситуация ставит в тупик и представляет собой угрозу.
Она ставит в тупик потому, что в традиционном исследовании того, какой деятельностью нужно заниматься с государственной собственностью, никогда не упоминается национальный ипотечный рынок. Освоение специфичной информации, связанной с оценкой кредитоспособности и мониторингом работы займов, является таким видом деятельности, в котором, как предполагается, лучше справляется частный сектор.
Тем не менее, позиция понятна: обе политические партии поддержали политику, которая одобряла избыточные инвестиции в жилищное строительство и чрезмерную долю заемного капитала, в то время как идеология свободного рынка разубедила регулирующие органы в необходимости вмешаться, чтобы остановить безрассудное предоставление займов. Если бы правительство сейчас ушло, цены на недвижимое имущество упали бы еще ниже, банки подверглись бы еще большему финансовому удару, а краткосрочные перспективы экономики стали бы еще более безрадостными.
Winter Sale: Save 40% on a new PS subscription
At a time of escalating global turmoil, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided.
Subscribe to Digital or Digital Plus now to secure your discount.
Subscribe Now
Но это именно то, почему управляемый правительством ипотечный рынок является опасным. Искаженные процентные ставки, официальные гарантии и налоговые скидки поощряют непрерывные инвестиции в недвижимость, при этом то, что нужно экономике, так это инвестиции, скажем, в технологию и экологически чистую энергию.
Более того, непрерывные инвестиции в недвижимость еще более затрудняют излечивание экономики от ее зависимости от недвижимости, а рынок недвижимости ‑ от его зависимости от правительственной поддержки. Дальнейшая поддержка инвестиций в рынок недвижимости сделает ценность сектора более зависимой от политики правительства, гарантируя при этом, что будущие политики столкнутся с еще большим политическим давлением групп по интересам, типа компаний-застройщиков и держателей акций.
Мягко говоря, нынешняя политика США сбивает с толку. Совет управляющих ФРС больше не является кредитором последней инстанции, он является кредитором первой инстанции. За кредитный риск на ипотечном рынке ответственность на себя берет правительство, за рыночный риск – ФРС. Никому не следует удивляться тому, что сейчас произошло: частный рынок, по существу, исчез.
Правительство заявило, что эти меры, которые работают (если они работают) для снижения процентной ставки, являются временными. Но это означает, что, когда вмешательство закончится, процентные ставки возрастут – и любой держатель облигаций, обеспеченных ипотекой, понесет потерю капитала, потенциально большую потерю.
Ни одна частная компания не купит такие активы. И наоборот, ФРС может не признавать потерю; в то время как сторонники свободного рынка, возможно, будут говорить о достоинствах рыночного ценообразования и “прозрачности цен”, ФРС может сделать вид, что ничего не случилось.
Если правительство признает кредитные иски, закладные становятся такими же безопасными, как правительственные облигации соответствующего срока обращения. Тем не менее, вмешательство ФРС в жилищный рынок, в действительности, является вмешательством в правительственный рынок облигаций; предполагаемый “переход” от попыток покупки закладных к покупке правительственных облигаций не столь значим. ФРС занята трудной задачей, она пытается установить не только краткосрочные процентные ставки, но также и долгосрочные.
Оживление жилищного рынка тем более трудно еще по двум причинам. Во-первых, банки, которые применяли обычное ипотечное кредитование, сейчас находятся в плохой финансовой форме. Во-вторых, модель секьюритизации сильно разрушена, и маловероятно, что ее заменят в ближайшее время. К несчастью, ни администрация Обамы, ни ФРС, кажется, не желают осознать эту реальность.
Секьюритизация – объединение большого количества ипотечных закладных для продажи пенсионным фондам и инвесторам по всему миру – сработала только потому, что существовали рейтинговые агентства, которым доверяли в том, что они гарантируют передачу закладных людям, которые их оплатят. Сегодня никто не желает и не должен доверять рейтинговым агентствам или инвестиционным банкам, которые снабжали бракованным продуктом (иногда придумывая его, чтобы потерять деньги).
Одним словом, правительственная политика поддержки жилищного рынка не только не смогла решить проблему, но и пролонгирует процесс замещения заемных средств собственным капиталом и создает условия для беспокойства в японском стиле. Избежать этого гнетущего “нового нормального состояния” будет трудно, но существуют альтернативные стратегии с более приятными перспективами возврата американской и мировой экономики к процветанию.
Корпорации научились относиться спокойно к плохим новостям, списывать потери и продолжать двигаться дальше, но наше правительство еще этому не научилось. В каждой одной из четырех закладных долг превышает стоимость дома. В результате возвращения имущества по суду просто появляется больше бездомных людей и больше незанятых домов. Что нужно, так это быстрое списывание стоимости закладных. Банки будут вынуждены признавать потери и, если необходимо, находить дополнительный капитал, чтобы удовлетворить требованиям к резервам.
Конечно, это будет болезненно для банков, но их боль будет ничем в сравнении со страданиями, которые они принесли людям во всей мировой экономике.