Главный прокурор Верховного апелляционного суда Турции недавно посоветовал Конституционному суду страны навсегда запретить существование правящей партии Правосудия и развития (AKP). AKP только в прошлом июле одержала убедительную победу на свободных и справедливых выборах и возглавила правительство. Главный прокурор также формально порекомендовал запретить заниматься политикой премьер-министру Реджепу Эрдогану, президенту Абдулле Гулу, а также 69 другим ведущим политическим деятелям в течение пяти лет.
Очевидно, что запрет деятельности AKP спровоцирует политический кризис, который положит конец стремлению Турции присоединиться к Европейскому союзу в обозримом будущем и станет угрожать ее недавнему сильному экономическому росту. Таким образом, угроза Главного прокурора не должна быть воспринята легкомысленно, тем более, учитывая, что Конституционный суд запретил деятельность 18 политических партий (включая партию предшественника AKP), с момента введения сегодняшней конституции в 1982 году. Действительно, недавний призыв запретить деятельность AKP непосредственно связан с ее попытками изменить конституцию Турции.
Основной пункт в обвинительном акте Главного прокурора заключается в том, что AKP подрывает атеизм. Но происхождение сегодняшней Конституции, и данное в ней определение атеизма, находятся под большим подозрением.
Конституция Турции в том виде, в котором она сейчас, была принята в 1982 году в качестве непосредственного продолжения турецкого военного переворота 1980 года. Пятеро высших генералов, стоявших во главе переворота, прямо или косвенно назначили всех 160 членов Консультативной Ассамблеи, которая создала проект новой конституции, а они сохранили право вето на заключительный документ. На национальном референдуме ратификации конституции, который последовал за этим, гражданам разрешали голосовать против поддерживаемого вооруженными силами проекта, но не критиковать его публично.
В результате Конституция 1982 года имеет гораздо более слабые демократические корни, чем конституция любой из стран ЕС. Ее демократическое содержание также значительно слабее, приписывая, например, огромную власть (и военное доминирование) Совету национальной безопасности. В то время как AKP удалось уменьшить это проявление авторитаризма, полностью демократизировать такую конституцию очень сложно, а официальные сообщения ЕС относительно перспектив вступления Турции, неоднократно призывали к составлению новой конституции, а не простому исправлению уже имеющейся.
Несмотря на опросы общественного мнения, указывающие на то, что конституция проекта AKP, подготовленная академическим комитетом, была бы принята через нормальные демократические процедуры, Главный прокурор действовал таким образом, чтобы поддержать тот тип атеизма, что был закреплен в Конституции 1982 года, который многие обозреватели сравнивают с французским атеизмом. И все же, сравнение с тем, что французы называют laicité является довольно обманчивым.
Project Syndicate is returning to Climate Week NYC with an even more expansive program. Join us live on September 22 as we welcome speakers from around the world at our studio in Manhattan to address critical dimensions of the climate debate.
Register Now
Конечно, и французский laicité, и турецкий атеизм (учрежденный основателем современной Турции Кемалем Ататюрком) начались с подобной враждебности по отношению к религии. Но теперь они довольно сильно отличаются. В Турции единственно допустимое религиозное образование находится под строгим контролем государства, тогда как во Франции разрешены разнообразные частные религиозные образовательные учреждения, а с 1959 года государство оплатило большую часть затрат начальной школы католической церкви. В Турции пятничные молебны написаны государственными служащими из Государственного управления по вопросам религии с 70,000 членов, также все турецкие имамы должны являться государственными служащими. Во Франции подобных средств управления просто не существуют.
Точно так же, пока AKP не пришла к власти и не начала ослаблять ограничения, в Турции фактически было невозможно построить новую церковь или синагогу, либо создать еврейский или христианский фонд. Возможно, именно поэтому армянский патриарх убеждал этнических армян в Турции голосовать за AKP на выборах в прошлом июле. Во Франции подобных ограничений также не существуют.
Различия между французским и турецким атеизмом могут быть подвергнуты еще более острому сравнению. В часто упоминаемом индексе «Fox», измеряющем государственное влияние на религии большинства и меньшинства, в котором нулевой индекс означает наименьшее влияние государства, а индекс в районе 30 означает самую большую степень контроля, все кроме двух сегодняшних государств-членов ЕС получили рейтинг в пределах от нуля до шести. Франция, с индексом 6, находится в компании стран с наибольшим контролем государства. Турция, в свою очередь, набрала 24 балла, что делает ее положение хуже авторитарного внецерковного режима в Тунисе.
Неужели данный тип секуляризации должен быть увековечен не особо мягким конституционным переворотом со стороны Главного прокурора?
Что действительно волнует некоторых демократических сторонников отделения церкви от государства в Турции и в других странах, так это то, что усилия AKP в рамках конституционной реформы могли бы запросто являться первым шагом к законам Шариата. Если конституционный суд не сможет остановить потенциальное введение AKP законов Шариата, то кто же еще сможет это сделать?
Существует два ответа на этот вопрос. Первый - AKP настаивает на том, выступает против создания шариатского государства, а эксперты заявляют, что в обвинительном акте Главного прокурора не существует явных «неопровержимых доказательств», доказывающих, что у AKP есть такая цель. Второй - поддержка шариата в Турции никогда не была обширной, а фактически уменьшилась с тех пор, как AKP пришла к власти, с 19% в 1996 году до 8% в 2007.
Учитывая, что реальная основа власти AKP – это поддержка, оказанная ей на демократических выборах, любая попытка ввести шариат создавала бы риск отчуждения от нее многих избирателей. Принимая во внимание такое давление, ни у кого, кроме «нерелигиозных фундаменталистов» нет причин запрещать деятельность AKP, Эрдогана или Гула, а все причины указывают на то, что Турция продолжит двигаться по демократическому пути. Только этот курс позволит Турции создать лучшую конституцию, чем та, что есть у нее сегодня.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
New research on the importance of cross-border knowledge and technology spillovers suggests that government support alone cannot guarantee success in an industry. That is why Taiwan and South Korea's semiconductor industrial policies succeeded, while China's has not.
demonstrates that while subsidies can help, knowledge and technology transfers are crucial.
To secure a lasting peace, Ukraine’s allies must make Vladimir Putin understand that he cannot dictate the terms. Guaranteeing Ukraine’s security will require increased military support, a clear path to NATO membership, and international support for President Volodymyr Zelensky’s peace plan.
outline steps that global leaders can take to ensure a Ukrainian victory and deter future Russian aggression.
Главный прокурор Верховного апелляционного суда Турции недавно посоветовал Конституционному суду страны навсегда запретить существование правящей партии Правосудия и развития (AKP). AKP только в прошлом июле одержала убедительную победу на свободных и справедливых выборах и возглавила правительство. Главный прокурор также формально порекомендовал запретить заниматься политикой премьер-министру Реджепу Эрдогану, президенту Абдулле Гулу, а также 69 другим ведущим политическим деятелям в течение пяти лет.
Очевидно, что запрет деятельности AKP спровоцирует политический кризис, который положит конец стремлению Турции присоединиться к Европейскому союзу в обозримом будущем и станет угрожать ее недавнему сильному экономическому росту. Таким образом, угроза Главного прокурора не должна быть воспринята легкомысленно, тем более, учитывая, что Конституционный суд запретил деятельность 18 политических партий (включая партию предшественника AKP), с момента введения сегодняшней конституции в 1982 году. Действительно, недавний призыв запретить деятельность AKP непосредственно связан с ее попытками изменить конституцию Турции.
Основной пункт в обвинительном акте Главного прокурора заключается в том, что AKP подрывает атеизм. Но происхождение сегодняшней Конституции, и данное в ней определение атеизма, находятся под большим подозрением.
Конституция Турции в том виде, в котором она сейчас, была принята в 1982 году в качестве непосредственного продолжения турецкого военного переворота 1980 года. Пятеро высших генералов, стоявших во главе переворота, прямо или косвенно назначили всех 160 членов Консультативной Ассамблеи, которая создала проект новой конституции, а они сохранили право вето на заключительный документ. На национальном референдуме ратификации конституции, который последовал за этим, гражданам разрешали голосовать против поддерживаемого вооруженными силами проекта, но не критиковать его публично.
В результате Конституция 1982 года имеет гораздо более слабые демократические корни, чем конституция любой из стран ЕС. Ее демократическое содержание также значительно слабее, приписывая, например, огромную власть (и военное доминирование) Совету национальной безопасности. В то время как AKP удалось уменьшить это проявление авторитаризма, полностью демократизировать такую конституцию очень сложно, а официальные сообщения ЕС относительно перспектив вступления Турции, неоднократно призывали к составлению новой конституции, а не простому исправлению уже имеющейся.
Несмотря на опросы общественного мнения, указывающие на то, что конституция проекта AKP, подготовленная академическим комитетом, была бы принята через нормальные демократические процедуры, Главный прокурор действовал таким образом, чтобы поддержать тот тип атеизма, что был закреплен в Конституции 1982 года, который многие обозреватели сравнивают с французским атеизмом. И все же, сравнение с тем, что французы называют laicité является довольно обманчивым.
PS Events: Climate Week NYC 2024
Project Syndicate is returning to Climate Week NYC with an even more expansive program. Join us live on September 22 as we welcome speakers from around the world at our studio in Manhattan to address critical dimensions of the climate debate.
Register Now
Конечно, и французский laicité, и турецкий атеизм (учрежденный основателем современной Турции Кемалем Ататюрком) начались с подобной враждебности по отношению к религии. Но теперь они довольно сильно отличаются. В Турции единственно допустимое религиозное образование находится под строгим контролем государства, тогда как во Франции разрешены разнообразные частные религиозные образовательные учреждения, а с 1959 года государство оплатило большую часть затрат начальной школы католической церкви. В Турции пятничные молебны написаны государственными служащими из Государственного управления по вопросам религии с 70,000 членов, также все турецкие имамы должны являться государственными служащими. Во Франции подобных средств управления просто не существуют.
Точно так же, пока AKP не пришла к власти и не начала ослаблять ограничения, в Турции фактически было невозможно построить новую церковь или синагогу, либо создать еврейский или христианский фонд. Возможно, именно поэтому армянский патриарх убеждал этнических армян в Турции голосовать за AKP на выборах в прошлом июле. Во Франции подобных ограничений также не существуют.
Различия между французским и турецким атеизмом могут быть подвергнуты еще более острому сравнению. В часто упоминаемом индексе «Fox», измеряющем государственное влияние на религии большинства и меньшинства, в котором нулевой индекс означает наименьшее влияние государства, а индекс в районе 30 означает самую большую степень контроля, все кроме двух сегодняшних государств-членов ЕС получили рейтинг в пределах от нуля до шести. Франция, с индексом 6, находится в компании стран с наибольшим контролем государства. Турция, в свою очередь, набрала 24 балла, что делает ее положение хуже авторитарного внецерковного режима в Тунисе.
Неужели данный тип секуляризации должен быть увековечен не особо мягким конституционным переворотом со стороны Главного прокурора?
Что действительно волнует некоторых демократических сторонников отделения церкви от государства в Турции и в других странах, так это то, что усилия AKP в рамках конституционной реформы могли бы запросто являться первым шагом к законам Шариата. Если конституционный суд не сможет остановить потенциальное введение AKP законов Шариата, то кто же еще сможет это сделать?
Существует два ответа на этот вопрос. Первый - AKP настаивает на том, выступает против создания шариатского государства, а эксперты заявляют, что в обвинительном акте Главного прокурора не существует явных «неопровержимых доказательств», доказывающих, что у AKP есть такая цель. Второй - поддержка шариата в Турции никогда не была обширной, а фактически уменьшилась с тех пор, как AKP пришла к власти, с 19% в 1996 году до 8% в 2007.
Учитывая, что реальная основа власти AKP – это поддержка, оказанная ей на демократических выборах, любая попытка ввести шариат создавала бы риск отчуждения от нее многих избирателей. Принимая во внимание такое давление, ни у кого, кроме «нерелигиозных фундаменталистов» нет причин запрещать деятельность AKP, Эрдогана или Гула, а все причины указывают на то, что Турция продолжит двигаться по демократическому пути. Только этот курс позволит Турции создать лучшую конституцию, чем та, что есть у нее сегодня.