СТАМБУЛ – Как бывший политик и бывший президент, долгое время выступающий против политических преследований, я считаю своим долгом обратить внимание на тяжелое положение заключенного в тюрьму тунисского политика Рашида Ганнуши. Несмотря на то, что его содержание под стражей должно было завершиться этим летом, похоже, что теперь оно будет продлено. Эта перспектива причиняет мне боль, как и любому истинному стороннику демократии. Ганнуши достойно служил своей стране и ее народу. Он не заслуживает забвения за решеткой.
В марте 2012 года, после Жасминовой революции в Тунисе, я стал первым иностранным президентом, выступившим перед Учредительным собранием страны. Я сказал Ассамблее, что был воодушевлен и впечатлен зарождающимся национальным консенсусом среди секуляристов и консерваторов – значительным достижением и признаком демократической зрелости. Как я заявил в своем обращении: “Весь мир, особенно арабский и исламский мир, борющийся за свободу, справедливость, права и достоинство, обратил свои умы и сердца к Тунису”.
После 25 лет единоличного правления Тунис послал миру четкий сигнал: демократия — это не форма правления, присущая только Западу. За этим посланием стоял мудрый человек, который подавал всем пример своей приверженности демократическим принципам и толерантности: Ганнуши.
Основатель и лидер Ан-Нахда, исламского демократического движения в Тунисе, Ганнуши — утонченный интеллектуал, который верит в возможность сосуществования даже между совершенно разными людьми и группами. Он также является смелым религиоведом, который стремится дать современную интерпретацию исламского понимания, демонстрируя четкую приверженность ценностям свободы и демократии (хотя он так и не получил заслуженного признания в этой области), и он уже давно является смелым защитником прав женщин в обществе, экономике и религиозных институтах.
Эти принципы сделали Ганнуши образцовым политическим лидером как в Тунисе, так и во всем мире. Но они не облегчили его жизнь. Он родился в 1941 году, был политическим заключенным в 1980-е годы, а затем провел 22 года в изгнании в Европе. Когда в 2011 году был свергнут Президент Туниса Зин эль-Абидин Бен Али, он вернулся на родину, и был сразу же принят как самый популярный политический лидер Туниса. В тот момент он мог бы пойти по легкому пути, как это сделали многие его современники, проводя кампанию на почве популизма, закрепляя за “Ан Нахдой” место доминирующей партии и бескомпромиссно реализовывая свою политическую программу.
Вместо этого он пошел на риск, выбрав путь, который редко выбирают в этом регионе. Он пошел на компромисс с другими и создал широкие коалиции, правя вместе с секуляристами, социал-демократами и другими группами. Вместо того, чтобы баллотироваться на этот пост (как многие хотели), он проложил путь молодым поколениям, одновременно сдерживая более радикальные голоса внутри своей партии. И когда пришло время, он не пытался монополизировать власть при однопартийном правлении, а скорее поддержал кандидатуру видного светского правозащитника Монсефа Марзуки на пост президента.
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Всякий раз, когда вспыхивал новый политический или социальный кризис, он последовательно выступал за государство, в котором “исполнительная, законодательная и судебная власть разделены, верховенство закона является высшим, а свобода совести, выражения мнений и объединений гарантированы”.
Он знал, что повторение прошлых ошибок однопартийного правления не принесет тунисцам устойчивый мир и стабильность.
Благодаря дальновидному, инклюзивному подходу, который он продвигал, Тунисский квартет национального диалога (группа организаций гражданского общества, которые помогли обеспечить принятие новой демократической конституции) в 2015 году был удостоен Нобелевской премии мира. Тунис принял конституцию, которая могла бы служить моделью для остальных стран региона.
Главные столпы тунисского общества – секуляристы, либералы, исламисты и левые – достигли трудного, но широкого компромисса в интересах плюрализма и свободы. Это был исключительный момент для Ближнего Востока, Северной Африки и всего Мусульманского мира.
Однако тунисская история закончилась не так хорошо, как началась. Три года назад демократически избранный парламент Туниса, спикером которого был Ганнуши, был отстранен от работы, а затем распущен. Правительство было отправлено в отставку. Затем, в апреле прошлого года, Ганнуши был арестован и в мае приговорен к году тюремного заключения. А недавно тунисский суд приговорил Ганнуши еще к трем годам тюремного заключения, что, как представляется, является попыткой произвольно продлить его заключение.
Длительное тюремное заключение 82-летнего Ганнуши сводит на нет вдохновляющий сигнал, который Тунис послал региону и всему миру 12 лет назад. Тунисцам необходимо консолидировать демократические преобразования, для осуществления которых так много сделал Ганнуши, а не обратить их вспять. Тунис нуждается в более активном участии, а не ограничении интересов.
Преследование такого умеренного политического деятеля в мусульманском обществе не сулит ничего хорошего другим политическим деятелям, отстаивающим аналогичные идеалы сосуществования и толерантности.
Поэтому лично я надеюсь, что заключение Ганнуши скоро закончится.
Это было бы достойным жестом для Туниса, страны, традиционно олицетворяющей дух свободы, толерантности и драгоценного наследия Ибн Халдуна.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
While both the American and Chinese Gilded Ages raised material standards of living for hundreds of millions of people, their endemic corruption produced radically unequal and unsustainable growth. Ultimately, both periods offer cautionary tales about unbridled crony capitalism, not models for blind emulation.
explains how corruption both drove the country's GDP growth and sowed the seeds for its current economic problems.
Since taking power in 2014, Prime Minister Narendra Modi and his ruling Bharatiya Janata Party have stoked Hindu nationalism, hollowed out India’s democracy, and overseen an economy that is probably performing far worse than official figures suggest. And yet Modi and the BJP are genuinely popular, making them likely – though not certain – to emerge victorious when the ongoing parliamentary election concludes in June.
СТАМБУЛ – Как бывший политик и бывший президент, долгое время выступающий против политических преследований, я считаю своим долгом обратить внимание на тяжелое положение заключенного в тюрьму тунисского политика Рашида Ганнуши. Несмотря на то, что его содержание под стражей должно было завершиться этим летом, похоже, что теперь оно будет продлено. Эта перспектива причиняет мне боль, как и любому истинному стороннику демократии. Ганнуши достойно служил своей стране и ее народу. Он не заслуживает забвения за решеткой.
В марте 2012 года, после Жасминовой революции в Тунисе, я стал первым иностранным президентом, выступившим перед Учредительным собранием страны. Я сказал Ассамблее, что был воодушевлен и впечатлен зарождающимся национальным консенсусом среди секуляристов и консерваторов – значительным достижением и признаком демократической зрелости. Как я заявил в своем обращении: “Весь мир, особенно арабский и исламский мир, борющийся за свободу, справедливость, права и достоинство, обратил свои умы и сердца к Тунису”.
После 25 лет единоличного правления Тунис послал миру четкий сигнал: демократия — это не форма правления, присущая только Западу. За этим посланием стоял мудрый человек, который подавал всем пример своей приверженности демократическим принципам и толерантности: Ганнуши.
Основатель и лидер Ан-Нахда, исламского демократического движения в Тунисе, Ганнуши — утонченный интеллектуал, который верит в возможность сосуществования даже между совершенно разными людьми и группами. Он также является смелым религиоведом, который стремится дать современную интерпретацию исламского понимания, демонстрируя четкую приверженность ценностям свободы и демократии (хотя он так и не получил заслуженного признания в этой области), и он уже давно является смелым защитником прав женщин в обществе, экономике и религиозных институтах.
Эти принципы сделали Ганнуши образцовым политическим лидером как в Тунисе, так и во всем мире. Но они не облегчили его жизнь. Он родился в 1941 году, был политическим заключенным в 1980-е годы, а затем провел 22 года в изгнании в Европе. Когда в 2011 году был свергнут Президент Туниса Зин эль-Абидин Бен Али, он вернулся на родину, и был сразу же принят как самый популярный политический лидер Туниса. В тот момент он мог бы пойти по легкому пути, как это сделали многие его современники, проводя кампанию на почве популизма, закрепляя за “Ан Нахдой” место доминирующей партии и бескомпромиссно реализовывая свою политическую программу.
Вместо этого он пошел на риск, выбрав путь, который редко выбирают в этом регионе. Он пошел на компромисс с другими и создал широкие коалиции, правя вместе с секуляристами, социал-демократами и другими группами. Вместо того, чтобы баллотироваться на этот пост (как многие хотели), он проложил путь молодым поколениям, одновременно сдерживая более радикальные голоса внутри своей партии. И когда пришло время, он не пытался монополизировать власть при однопартийном правлении, а скорее поддержал кандидатуру видного светского правозащитника Монсефа Марзуки на пост президента.
Subscribe to PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Всякий раз, когда вспыхивал новый политический или социальный кризис, он последовательно выступал за государство, в котором “исполнительная, законодательная и судебная власть разделены, верховенство закона является высшим, а свобода совести, выражения мнений и объединений гарантированы”.
Он знал, что повторение прошлых ошибок однопартийного правления не принесет тунисцам устойчивый мир и стабильность.
Благодаря дальновидному, инклюзивному подходу, который он продвигал, Тунисский квартет национального диалога (группа организаций гражданского общества, которые помогли обеспечить принятие новой демократической конституции) в 2015 году был удостоен Нобелевской премии мира. Тунис принял конституцию, которая могла бы служить моделью для остальных стран региона.
Главные столпы тунисского общества – секуляристы, либералы, исламисты и левые – достигли трудного, но широкого компромисса в интересах плюрализма и свободы. Это был исключительный момент для Ближнего Востока, Северной Африки и всего Мусульманского мира.
Однако тунисская история закончилась не так хорошо, как началась. Три года назад демократически избранный парламент Туниса, спикером которого был Ганнуши, был отстранен от работы, а затем распущен. Правительство было отправлено в отставку. Затем, в апреле прошлого года, Ганнуши был арестован и в мае приговорен к году тюремного заключения. А недавно тунисский суд приговорил Ганнуши еще к трем годам тюремного заключения, что, как представляется, является попыткой произвольно продлить его заключение.
Длительное тюремное заключение 82-летнего Ганнуши сводит на нет вдохновляющий сигнал, который Тунис послал региону и всему миру 12 лет назад. Тунисцам необходимо консолидировать демократические преобразования, для осуществления которых так много сделал Ганнуши, а не обратить их вспять. Тунис нуждается в более активном участии, а не ограничении интересов.
Преследование такого умеренного политического деятеля в мусульманском обществе не сулит ничего хорошего другим политическим деятелям, отстаивающим аналогичные идеалы сосуществования и толерантности.
Поэтому лично я надеюсь, что заключение Ганнуши скоро закончится.
Это было бы достойным жестом для Туниса, страны, традиционно олицетворяющей дух свободы, толерантности и драгоценного наследия Ибн Халдуна.