По мере усиления политического противостояния, сопровождающего выборы нового президента, Турция входит в крайне важный исторический период, который может иметь значительные последствия как для внутренней эволюции страны в сторону светской демократии, так и для её отношений с Западом. Выдвижение в кандидаты на пост президента умеренного исламиста Абдуллы Гюля, в настоящее время являющегося министром иностранных дел, было отклонено Верховным судом Турции, а парламентские выборы, запланированные на ноябрь, перенесли на июль в попытке выйти из политического тупика. Но данные шаги вряд ли смогут устранить напряжённость между правительством премьер-министра Реджепа Тайипа Эрдогана и вооружёнными силами Турции, которые считают себя защитниками светского устройства страны.
Напротив, данная напряжённость только усилилась в результате изменений в высшем эшелоне турецких вооружённых сил, в особенности после смещения в августе прошлого года генерала Хилми Озкока с поста начальника турецкого Генерального штаба. Озкок был умеренным политиком, отличавшимся сдержанными высказываниями, старавшимся развивать нормальные рабочие взаимоотношения с Эрдоганом. Его преемник генерал Яшар Буюканит, напротив, является убеждённым сторонником светского государства и гораздо более откровенно отстаивает взгляды военных.
В октябре прошлого года на выступлении в Штабе военных академий в Стамбуле Буюканит высказал публичное предостережение о том, что Турция столкнулась с серьёзной угрозой «фундаментализма». Многие восприняли это предостережение как прямую критику Эрдогана и правящей Партии справедливости и развития (ПСР).
Напряжённость достигла наивысшей точки 27 апреля, когда Генеральный штаб выступил с заявлением, в котором подчёркивалось, что «турецкие вооружённые силы сохраняют готовность исполнять свои обязанности на основании закона с целью защиты неизменности государственного устройства Республики Турция. Их приверженность данному принципу непоколебима».
Данное резкое заявление было воспринято как завуалированное, но явное предупреждение о том, что военные готовы вмешаться в ситуацию, если избрание Гюля в президенты обернётся попыткой правительства Эрдогана продвинуть исламскую программу или предпринять меры, угрожающие светскому характеру турецкого политического устройства.
Данное заявление прозвучало особенно весомо, т.к. турецкие вооружённые силы вмешивались в политический процесс, начиная с 1960 года, уже четыре раза. Последний раз это произошло в 1997 году, когда они настояли на отставке исламистского правительства премьер-министра Неджметтина Эрбакана. Впоследствии те события назвали «постмодернистским переворотом».
Project Syndicate is returning to Climate Week NYC with an even more expansive program. Join us live on September 22 as we welcome speakers from around the world at our studio in Manhattan to address critical dimensions of the climate debate.
Register Now
Данная напряжённость осложняется различиями в подходе между Буюканитом и Эрдоганом к борьбе Турции с курдскими сепаратистами, возглавляемыми Рабочей партией Курдистана (РПК), которую военные считают серьёзной угрозой территориальной целостности Турции. Нападения боевиков РПК унесли более 35 000 жизней, начиная с 1984 года. А с января 2006 года во время пограничных вылазок РПК, совершаемых из безопасных убежищ в северном Ираке, было убито около 600 человек, многие из которых были членами турецких сил безопасности.
По мере роста потерь Турции терпение военных начало кончаться и Эрдоган оказался под растущим внутренним давлением начать одностороннюю военную операцию против РПК.
12 апреля на новостной конференции Буюканит прямо заявил о том, что военная операция в Ираке, целью которой является устранение угрозы РПК, «необходима» и «будет полезна». Его высказывание отражает растущее разочарование военных отсутствием конкретной помощи со стороны американцев и, похоже, было произнесено с целью повысить давление на Эрдогана, чтобы он санкционировал одностороннюю операцию вторжения против баз РПК в северном Ираке.
Но курдскую проблему Турции не решить военными средствами. Она может быть решена только посредством диалога между турецким правительством и лидерами иракских курдов, а также посредством экономических и политических мер, имеющих своей целью улучшить жизненные условия и политические права курдского населения Турции.
Правительство Эрдогана это, похоже, признаёт и даже выказало недавно заинтересованность в начале диалога с лидерами иракских курдов. Однако турецкие военные высказываются против диалога на высшем уровне с курдами Ирака на том основании, что Демократическая партия Курдистана (ДПК), возглавляемая Массудом Барзани, и Патриотический союз Курдистана, возглавляемый президентом Ирака Джалалом Талабани, поддерживают РПК материально и политически.
С учётом того, что военные играют ключевую роль в политике Турции, в особенности в деликатных вопросах национальной безопасности, Эрдогану потребуется поддержка военных (или, хотя бы, их молчаливое согласие) для проведения в жизнь любых действий. Поэтому он вряд ли станет вести переговоры с иракскими курдами в то время, когда напряжённость между ним и военными, возникшая из-за роста влияния исламистов в политике Турции, достигла предела.
Эрдоган решил урегулировать возникший кризис, заявив о своём намерении провести досрочные выборы и произвести решительные изменения конституции, которые позволят избирать президента всенародно, а не членами парламента. Это даст президенту больше легитимности и независимости и снизит опасения, что он может стремиться следовать политической программе какой-либо отдельной партии.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
After a decades-long love affair with laissez-faire policies, many governments – notably in developed countries – are increasingly seeking to shape their economies through tariffs, subsidies, public procurement, and more. But not all industrial policies are created equal, and understanding their nuances and limitations is critical to their success.
Too often, the press and voters treat abortion, and reproductive rights more broadly, as well as other “family” issues – like child tax credits, paid family leave policies and affordable childcare – as somehow different from economic issues. But they are not.
shows why abortion, childcare, and parental leave are not merely “family” issues.
По мере усиления политического противостояния, сопровождающего выборы нового президента, Турция входит в крайне важный исторический период, который может иметь значительные последствия как для внутренней эволюции страны в сторону светской демократии, так и для её отношений с Западом. Выдвижение в кандидаты на пост президента умеренного исламиста Абдуллы Гюля, в настоящее время являющегося министром иностранных дел, было отклонено Верховным судом Турции, а парламентские выборы, запланированные на ноябрь, перенесли на июль в попытке выйти из политического тупика. Но данные шаги вряд ли смогут устранить напряжённость между правительством премьер-министра Реджепа Тайипа Эрдогана и вооружёнными силами Турции, которые считают себя защитниками светского устройства страны.
Напротив, данная напряжённость только усилилась в результате изменений в высшем эшелоне турецких вооружённых сил, в особенности после смещения в августе прошлого года генерала Хилми Озкока с поста начальника турецкого Генерального штаба. Озкок был умеренным политиком, отличавшимся сдержанными высказываниями, старавшимся развивать нормальные рабочие взаимоотношения с Эрдоганом. Его преемник генерал Яшар Буюканит, напротив, является убеждённым сторонником светского государства и гораздо более откровенно отстаивает взгляды военных.
В октябре прошлого года на выступлении в Штабе военных академий в Стамбуле Буюканит высказал публичное предостережение о том, что Турция столкнулась с серьёзной угрозой «фундаментализма». Многие восприняли это предостережение как прямую критику Эрдогана и правящей Партии справедливости и развития (ПСР).
Напряжённость достигла наивысшей точки 27 апреля, когда Генеральный штаб выступил с заявлением, в котором подчёркивалось, что «турецкие вооружённые силы сохраняют готовность исполнять свои обязанности на основании закона с целью защиты неизменности государственного устройства Республики Турция. Их приверженность данному принципу непоколебима».
Данное резкое заявление было воспринято как завуалированное, но явное предупреждение о том, что военные готовы вмешаться в ситуацию, если избрание Гюля в президенты обернётся попыткой правительства Эрдогана продвинуть исламскую программу или предпринять меры, угрожающие светскому характеру турецкого политического устройства.
Данное заявление прозвучало особенно весомо, т.к. турецкие вооружённые силы вмешивались в политический процесс, начиная с 1960 года, уже четыре раза. Последний раз это произошло в 1997 году, когда они настояли на отставке исламистского правительства премьер-министра Неджметтина Эрбакана. Впоследствии те события назвали «постмодернистским переворотом».
PS Events: Climate Week NYC 2024
Project Syndicate is returning to Climate Week NYC with an even more expansive program. Join us live on September 22 as we welcome speakers from around the world at our studio in Manhattan to address critical dimensions of the climate debate.
Register Now
Данная напряжённость осложняется различиями в подходе между Буюканитом и Эрдоганом к борьбе Турции с курдскими сепаратистами, возглавляемыми Рабочей партией Курдистана (РПК), которую военные считают серьёзной угрозой территориальной целостности Турции. Нападения боевиков РПК унесли более 35 000 жизней, начиная с 1984 года. А с января 2006 года во время пограничных вылазок РПК, совершаемых из безопасных убежищ в северном Ираке, было убито около 600 человек, многие из которых были членами турецких сил безопасности.
По мере роста потерь Турции терпение военных начало кончаться и Эрдоган оказался под растущим внутренним давлением начать одностороннюю военную операцию против РПК.
12 апреля на новостной конференции Буюканит прямо заявил о том, что военная операция в Ираке, целью которой является устранение угрозы РПК, «необходима» и «будет полезна». Его высказывание отражает растущее разочарование военных отсутствием конкретной помощи со стороны американцев и, похоже, было произнесено с целью повысить давление на Эрдогана, чтобы он санкционировал одностороннюю операцию вторжения против баз РПК в северном Ираке.
Но курдскую проблему Турции не решить военными средствами. Она может быть решена только посредством диалога между турецким правительством и лидерами иракских курдов, а также посредством экономических и политических мер, имеющих своей целью улучшить жизненные условия и политические права курдского населения Турции.
Правительство Эрдогана это, похоже, признаёт и даже выказало недавно заинтересованность в начале диалога с лидерами иракских курдов. Однако турецкие военные высказываются против диалога на высшем уровне с курдами Ирака на том основании, что Демократическая партия Курдистана (ДПК), возглавляемая Массудом Барзани, и Патриотический союз Курдистана, возглавляемый президентом Ирака Джалалом Талабани, поддерживают РПК материально и политически.
С учётом того, что военные играют ключевую роль в политике Турции, в особенности в деликатных вопросах национальной безопасности, Эрдогану потребуется поддержка военных (или, хотя бы, их молчаливое согласие) для проведения в жизнь любых действий. Поэтому он вряд ли станет вести переговоры с иракскими курдами в то время, когда напряжённость между ним и военными, возникшая из-за роста влияния исламистов в политике Турции, достигла предела.
Эрдоган решил урегулировать возникший кризис, заявив о своём намерении провести досрочные выборы и произвести решительные изменения конституции, которые позволят избирать президента всенародно, а не членами парламента. Это даст президенту больше легитимности и независимости и снизит опасения, что он может стремиться следовать политической программе какой-либо отдельной партии.