Многие люди предполагали, что когда рухнула Берлинская стена в 1989 году, "капитализм" победил в идеологической холодной войне, и что "коммунизм" проиграл. Но, в то время как "капитализм" – определяемый как экономическая система, основанная на частной собственности на имущество – явно преобладал, есть много различий среди почти 200 стран, которые теперь практикуют его в какой-либо форме.
Мы считаем целесообразным подразделять капиталистические экономические системы на четыре широкие категории. В то время как многие экономические системы сочетают несколько из них, большинство экономических систем главным образом относятся к одной категории. Нижеследующая типология помогает объяснить, почему некоторые экономические системы растут быстрее, чем другие.
Олигархический капитализм существует там, где власть и деньги в значительной степени сконцентрированы среди немногих. Это худшая форма капитализма, не только из-за чрезвычайного неравенства в доходе и богатстве, которое такие экономические системы допускают, но и потому что элиты не способствуют росту как основной цели экономической политики. Вместо этого, олигархи устанавливают правила с целью максимально увеличить свой собственный доход и богатство. Такие меры преобладают в больших частях Латинской Америки, Арабского Ближнего Востока и Африки.
Управляемый государством капитализм характеризует экономические системы, в которых рост является основной экономической целью (как и в двух других формах капитализма), но они пытаются добиться ее, покровительствуя определенным фирмам или отраслям промышленности. Правительства предоставляют кредит (через прямое владение банком или руководя решениями о предоставлении кредита частными банками), прямые субсидии и/или налоговые льготы, защиту торговли или используют другие регулирующие механизмы в попытке “выбрать победителей”.
Юго-восточные азиатские экономические системы демонстрируют большой успех с государственным руководством, и до конца 1990-х гг. в Соединенных Штатах звучали призывы последовать их примеру. Но Ахиллесова пята государственного руководства заключается в том, что как только такие экономические системы приближаются к “границе производственного потенциала”, высокопоставленные политики исчерпывают запас отраслей промышленности и технологий, которые можно копировать. Когда потом правительственные чиновники, а не рынки пытаются выбрать следующих победителей, они сильно рискуют выбрать неправильные отрасли промышленности или направить слишком крупные инвестиции – и тем самым избыточную производственную мощность – в существующие сектора. Такая тенденция в значительной степени способствовала азиатскому финансовому кризису 1997-98 гг.
Капитализм крупных фирм или управленческий капитализм характеризует экономические системы, в которых крупные фирмы – часто так называемые “национальные чемпионы” – господствуют в производстве и занятости. Меньшие предприятия существуют, но в основном это розничные учреждения или предприятия сферы услуг с одним или всего несколькими служащими. Фирмы добиваются роста, развивая экономию за счет роста производства, улучшая и выпуская в серийном производстве радикальные новшества, разработанные предпринимателями (см. дальше). Западноевропейские экономические системы и Япония являются ведущими экземплярами управленческого капитализма , который, как и государственное руководство, тоже дает высокие экономические результаты.
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Но у управленческого капитализма тоже есть своя Ахиллесова пята. Бюрократические предприятия в основном не переносят крупные риски – то есть разработку и серийное производство радикальных новшеств, которые отодвигают границу производственного потенциала и порождают крупные продолжительные скачки в производительности и, таким образом, в экономическом росте.
Крупные фирмы относительно не склонны к риску не только потому, что в них бюрократическое управление со слоями менеджмента, которые должны утвердить любое новшество, но и потому что они отказываются поддерживать новшества, которые угрожают сделать устаревшими продукты или услуги, которые в настоящее время приносят им прибыль. С нашей точки зрения пределы управленческого капитализма объясняют, почему после того, как они приблизились к уровням дохода на душу населения в США в конце 1980-х гг., Западная Европа и Япония не смогли сравняться с американским всплеском производительности, приводимой в движение информационными технологиями, который начался в 1990-х годах.
Это подводит нас к четвертому типу: предпринимательский капитализм . Экономические системы, в которых динамизм исходит из новых фирм, исторически извлекали коммерческую выгоду из радикальных новшеств, которые продолжают отодвигать границу производственного потенциала. Примеры последних двух столетий включают такую преобразовательную продукцию и новшества как железные дороги, автомобили и самолеты; телеграф, телефоны, радио и телевидение; кондиционирование воздуха; и, как только что было отмечено, разные технологии, которые вызвали революцию ИТ, в том числе как ЭВМ, так и персональные компьютеры, маршрутизаторы и другие аппаратные устройства и большая часть программного обеспечения, которое управляет ими.
Безусловно, никакая экономика не может реализовать свой полный потенциал только при наличии предпринимательских фирм. Оптимальный состав фирм содержит здоровую дозу крупных предприятий, у которых есть финансовые и человеческие ресурсы для того, чтобы усовершенствовать и пустить в серийное производство радикальные новшества, наряду с более новыми фирмами.
Было необходимо, например, чтобы Боинг и другие крупные производители самолетов поставили на коммерческую ногу то, что инициировали братья Райт, или чтобы Форд и Дженерал Моторс запустили в серийное производство автомобиль, и так далее. Но без предпринимателей немногие из действительно смелых новшеств, которые сформировали нашу современную экономику и наши жизни, были бы в употреблении.
Тогда вызов для всех экономических систем, которые стремятся максимально увеличить свой потенциал роста, состоит в том, чтобы найти правильное сочетание управленческого и предпринимательского капитализма. Экономические системы, в которых предприниматели теперь процветают, не должны становиться самодовольными. Управляемые государством экономические системы могут продолжать свою дорогу быстрого роста, но в конечном счете им нужно будет сделать переход к подходящей комбинации других двух форм “хорошего капитализма”, если они хотят продолжить быстрый рост.
Индия и Китай, каждый по своему, уже двигаются в этом направлении. Самым трудным вызовом будет добиться подобного перехода экономическим системам, завязшим в олигархическом капитализме. Для этого может потребоваться не что иное как революция – в идеале мирная, конечно – чтобы заменить элиты, которые в настоящее время господствуют в этих экономических системах и обществах, и для которых рост не является основной целью.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
While the Democrats have won some recent elections with support from Silicon Valley, minorities, trade unions, and professionals in large cities, this coalition was never sustainable. The party has become culturally disconnected from, and disdainful of, precisely the voters it needs to win.
thinks Kamala Harris lost because her party has ceased to be the political home of American workers.
Многие люди предполагали, что когда рухнула Берлинская стена в 1989 году, "капитализм" победил в идеологической холодной войне, и что "коммунизм" проиграл. Но, в то время как "капитализм" – определяемый как экономическая система, основанная на частной собственности на имущество – явно преобладал, есть много различий среди почти 200 стран, которые теперь практикуют его в какой-либо форме.
Мы считаем целесообразным подразделять капиталистические экономические системы на четыре широкие категории. В то время как многие экономические системы сочетают несколько из них, большинство экономических систем главным образом относятся к одной категории. Нижеследующая типология помогает объяснить, почему некоторые экономические системы растут быстрее, чем другие.
Олигархический капитализм существует там, где власть и деньги в значительной степени сконцентрированы среди немногих. Это худшая форма капитализма, не только из-за чрезвычайного неравенства в доходе и богатстве, которое такие экономические системы допускают, но и потому что элиты не способствуют росту как основной цели экономической политики. Вместо этого, олигархи устанавливают правила с целью максимально увеличить свой собственный доход и богатство. Такие меры преобладают в больших частях Латинской Америки, Арабского Ближнего Востока и Африки.
Управляемый государством капитализм характеризует экономические системы, в которых рост является основной экономической целью (как и в двух других формах капитализма), но они пытаются добиться ее, покровительствуя определенным фирмам или отраслям промышленности. Правительства предоставляют кредит (через прямое владение банком или руководя решениями о предоставлении кредита частными банками), прямые субсидии и/или налоговые льготы, защиту торговли или используют другие регулирующие механизмы в попытке “выбрать победителей”.
Юго-восточные азиатские экономические системы демонстрируют большой успех с государственным руководством, и до конца 1990-х гг. в Соединенных Штатах звучали призывы последовать их примеру. Но Ахиллесова пята государственного руководства заключается в том, что как только такие экономические системы приближаются к “границе производственного потенциала”, высокопоставленные политики исчерпывают запас отраслей промышленности и технологий, которые можно копировать. Когда потом правительственные чиновники, а не рынки пытаются выбрать следующих победителей, они сильно рискуют выбрать неправильные отрасли промышленности или направить слишком крупные инвестиции – и тем самым избыточную производственную мощность – в существующие сектора. Такая тенденция в значительной степени способствовала азиатскому финансовому кризису 1997-98 гг.
Капитализм крупных фирм или управленческий капитализм характеризует экономические системы, в которых крупные фирмы – часто так называемые “национальные чемпионы” – господствуют в производстве и занятости. Меньшие предприятия существуют, но в основном это розничные учреждения или предприятия сферы услуг с одним или всего несколькими служащими. Фирмы добиваются роста, развивая экономию за счет роста производства, улучшая и выпуская в серийном производстве радикальные новшества, разработанные предпринимателями (см. дальше). Западноевропейские экономические системы и Япония являются ведущими экземплярами управленческого капитализма , который, как и государственное руководство, тоже дает высокие экономические результаты.
Introductory Offer: Save 30% on PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Но у управленческого капитализма тоже есть своя Ахиллесова пята. Бюрократические предприятия в основном не переносят крупные риски – то есть разработку и серийное производство радикальных новшеств, которые отодвигают границу производственного потенциала и порождают крупные продолжительные скачки в производительности и, таким образом, в экономическом росте.
Крупные фирмы относительно не склонны к риску не только потому, что в них бюрократическое управление со слоями менеджмента, которые должны утвердить любое новшество, но и потому что они отказываются поддерживать новшества, которые угрожают сделать устаревшими продукты или услуги, которые в настоящее время приносят им прибыль. С нашей точки зрения пределы управленческого капитализма объясняют, почему после того, как они приблизились к уровням дохода на душу населения в США в конце 1980-х гг., Западная Европа и Япония не смогли сравняться с американским всплеском производительности, приводимой в движение информационными технологиями, который начался в 1990-х годах.
Это подводит нас к четвертому типу: предпринимательский капитализм . Экономические системы, в которых динамизм исходит из новых фирм, исторически извлекали коммерческую выгоду из радикальных новшеств, которые продолжают отодвигать границу производственного потенциала. Примеры последних двух столетий включают такую преобразовательную продукцию и новшества как железные дороги, автомобили и самолеты; телеграф, телефоны, радио и телевидение; кондиционирование воздуха; и, как только что было отмечено, разные технологии, которые вызвали революцию ИТ, в том числе как ЭВМ, так и персональные компьютеры, маршрутизаторы и другие аппаратные устройства и большая часть программного обеспечения, которое управляет ими.
Безусловно, никакая экономика не может реализовать свой полный потенциал только при наличии предпринимательских фирм. Оптимальный состав фирм содержит здоровую дозу крупных предприятий, у которых есть финансовые и человеческие ресурсы для того, чтобы усовершенствовать и пустить в серийное производство радикальные новшества, наряду с более новыми фирмами.
Было необходимо, например, чтобы Боинг и другие крупные производители самолетов поставили на коммерческую ногу то, что инициировали братья Райт, или чтобы Форд и Дженерал Моторс запустили в серийное производство автомобиль, и так далее. Но без предпринимателей немногие из действительно смелых новшеств, которые сформировали нашу современную экономику и наши жизни, были бы в употреблении.
Тогда вызов для всех экономических систем, которые стремятся максимально увеличить свой потенциал роста, состоит в том, чтобы найти правильное сочетание управленческого и предпринимательского капитализма. Экономические системы, в которых предприниматели теперь процветают, не должны становиться самодовольными. Управляемые государством экономические системы могут продолжать свою дорогу быстрого роста, но в конечном счете им нужно будет сделать переход к подходящей комбинации других двух форм “хорошего капитализма”, если они хотят продолжить быстрый рост.
Индия и Китай, каждый по своему, уже двигаются в этом направлении. Самым трудным вызовом будет добиться подобного перехода экономическим системам, завязшим в олигархическом капитализме. Для этого может потребоваться не что иное как революция – в идеале мирная, конечно – чтобы заменить элиты, которые в настоящее время господствуют в этих экономических системах и обществах, и для которых рост не является основной целью.